Метаморфозы. Тетралогия - Марина и Сергей Дяченко

в какое пекло мог вот так отправить ее Фарит Коженников, в какой филиал Торпы за «работой над ошибками»?!

И она испугалась – до дрожи, до тошноты, до железного привкуса во рту, а самолет раскачивался, стюардесса ползла по проходу на четвереньках, ребенок захлебывался криком…

– Уважаемые пассажиры, – послышался голос в динамиках, – говорит командир экипажа Ярослав Григорьев. Мы находимся в зоне турбулентности, это совершенно нормально, безопасно и сейчас закончится. Пожалуйста, оставайтесь на местах и соблюдайте спокойствие!

Голос был ровный, глубокий, самую толику раздраженный, но в нем звучали особенные «родительские» нотки, достигающие подсознания: я рядом. Прекрати истерику. Ничего не случилось. Что ты как маленький.

Младенец первым услышал скрытый в обычных словах приказ и заткнулся, будто его выключили. Стюардесса, красная как рак, взгромоздилась на свое место и пристегнулась. Люди один за другим замолчали, кто-то даже пошутил, кто-то нервно засмеялся. Самолет в последний раз покачнулся и дальше заскользил, как по гладкой дороге, как по надежнейшей твердой тверди. Люди, которым сделалось весело от хороших новостей и стыдно за свой детский страх, принялись старательно делать вид, будто ничего не произошло, и только стюардесса потирала колено и злобно поглядывала на мужичка в ковбойке…

Сашка хотела, чтобы самолет поскорее приземлился и чтобы полет продолжался вечно, эти желания переплетались в сердце и животе, Сашка чувствовала их, как голод и жажду. Наконец снова включился сигнал «пристегнуть ремни», и тот же голос в динамиках проговорил невозмутимо:

– Через несколько минут наш самолет произведет посадку в аэропорту города Торпы…

Он приземлился так мягко, будто полоса была намазана медом. Пассажиры с облегчением зааплодировали – все, кроме Сашки, она уже думала о другом. Реальность переключилась, будто кадр старинного диафильма: она снова в Торпе. Сегодня первое сентября. Если специальность на первой паре, то гарантирован прогул…

Аэропорт был размером чуть больше газетного киоска; новенькая надпись «Торпа», и другая, «апроТ», располагались друг против друга. Прежде никакого аэропорта здесь не было, да и зачем он нужен в маленьком, потерянном на карте городишке?

Сашка проследовала за толпой пассажиров, как щепка за потоком.

– Такси! – крикнул мужчина в старомодной джинсовой куртке. – Девушка! Надо такси?

Он верно оценил выражение Сашкиного лица, потерянный взгляд, рюкзак, судорожно прижатый к груди. Приветливо повел рукой, указывая на ярко-желтую, как лимон, немолодую машину:

– Добро пожаловать в Торпу!

– А… сколько?

Он назвал цену, и Сашка мигнула. Фарит Коженников выдал ей конверт с деньгами в счет стипендии, и этих денег как раз должно было хватить на проезд. Она понятия не имела, что сейчас почем, ей просто надо было попасть в Институт как можно скорее.

Таксист, улыбаясь во весь рот, пригласил ее в машину. Сашка опустилась на потертое сиденье, погружаясь в запах въевшегося табака и «хвойного» освежителя воздуха. Но за секунду до того, как дверца захлопнулась, ее перехватила чья-то рука:

– Одну минуту…

Сашка вздрогнула от этого голоса и повернула голову. Рядом с таксистом стоял мужчина в белой рубашке пилота, с черными погонами на плечах, без фуражки. Его лицо было желчным и злым, и Сашка снова испугалась: как будто человек с таким лицом сейчас вытащит ее за волосы из машины, обвинит в чем-нибудь, вызовет полицию…

– Сколько-сколько ты с нее потребовал, дядя Боря? – тихо спросил пилот.

Таксист пробормотал что-то сквозь зубы.

– Я очень спешу, – сказала Сашка пилоту, будто оправдываясь.

– Он вас обирает, – отозвался тот отрывисто. – Нагло обворовывает. Выходите, я довезу бесплатно, мне все равно в город.

– Улетал бы ты, – таксист сплюнул.

– Выходите, – пилот требовательно смотрел на Сашку, не удостаивая таксиста взглядом. – Вам куда, в Институт?

* * *

У него была серебристая «Мазда», на заднем сиденье валялся чемодан на колесиках и фуражка.

– Я вашим рейсом прилетела, – сказала Сашка.

– В Торпу, – он вырулил с парковки, – один рейс дважды в неделю, утром сюда, ночью обратно. Дурацкое, если честно, расписание, но у меня шкурный интерес… Отец тут. Машину оставляю на долгой стоянке. Все равно отец уже не водит, он почти слепой.

– Значит, вы вечером улетаете, – сказала Сашка.

– Да, поздно вечером, – он вырулил на трассу. – Извините, что влез не в свое дело, но терпеть не могу наглых грабителей. И я ведь этого таксиста с детства знаю, был достойный когда-то мужик… Эх.

– Турбулентность, – тихо сказала Сашка.

– Жизнь, – отозвался он невозмутимо. – Неприятно. Но что поделаешь.

– Я про сегодняшний рейс…

– А, это, – он чуть улыбнулся. – В турбулентности самое опасное – получить чемоданом по башке. Это же не грозовой фронт…

Сашка бы с удовольствием и дальше слушала его голос, но он перестроился в крайнюю левую полосу и замолчал. Ах да, он ведь помнит, что она торопится…

– Вас зовут Ярослав? – спросила она, чтобы снова его услышать.

– Да, – он не был настроен на пространные разговоры.

– Меня Александра.

Он кивнул, будто принимая к сведению. За окнами проносились новостройки, разноцветные и при этом однотипные, блестели ряды окон, тянулись вертикальные поля балконов и лоджий.

– Торпа ужасно изменилась, – сказала Сашка. – За последние пятнадцать лет.

– А вы здесь жили раньше? – он, кажется, удивился. – В детстве? Раз помните, какой она была?

– Мне рассказывали, – брякнула Сашка невпопад и поспешила сменить тему: – А как вы узнали, что мне надо в институт?

– Вы прилетели первого сентября, вы куда-то опаздываете, и еще… с таким потерянным видом в Торпу прибывают только студенты.

– Дедукция, – Сашка горько усмехнулась.

– Я вас не обидел? – он быстро посмотрел на нее.

– Нет, конечно, – она изумилась самой мысли о такой возможности. – И часто студенты прибывают вашими рейсами?

– Не часто. Но бывает.

Спальный район наконец-то отступил, и машина въехала в исторический центр. Кирпичные здания, балюстрады и флюгеры, черепичные крыши не изменились нисколько. Сашке на секунду показалось, что она снова в прошлом, что переводного экзамена не было, мало того – до него еще целая вечность…

Цифры электронных часов на панели перетекали одна в другую, время приближалось к одиннадцати. Реальность снова сделала скачок – машина уже катила по улице Сакко и Ванцетти, и зеленели липы на тротуарах. Как будто вчера они с Костей, первокурсники, тащились здесь со своими чемоданами. Как будто вчера…

Вот он, знакомый старый фасад. Вот табличка на двери, она тоже нисколько не изменилась: «Министерство образования. Институт специальных технологий». Сашка почувствовала, что не может встать и выйти из машины – затекли, онемели ноги…

– Вам точно не нужна помощь? – негромко спросил Ярослав. – Все-таки чужой город…

– Мне Торпа как родная, – призналась Сашка. – Извините. Я…

В этот момент за высокой дверью института прозвенел звонок, еле слышный с улицы,