Тень Уробороса (Лицедеи) - Сергей Гомонов

После разговора с девочкой я выписал ей легких успокоительных и отдал рецепт ее родителям.

— У нее что-то серьезное, мистер Элинор? — с опаской спросила мать. — Это… какие-то отклонения?

— Ну почему сразу отклонения? Такой железной логике, как у нее, смогут позавидовать академики. Я воздержусь от выводов, но если вас интересует лично мое мнение, то думаю, что все дело в переезде. Ей было очень тяжело покидать Землю и привыкать здесь. Постепенно она освоится, а мы просто слегка ей поможем. Пусть принимает вот эти травяные настойки, а серьезных препаратов ей не нужно. И… отвлеките вы ее от этих динозавров!

Сговорились они, что ли? Эфию мерещатся какие-то непонятные монстры в лесу, к Барбаре во сне динозавры лезут через окно. Ну почему бы ей не интересоваться мотыльками или колибри?

Я снова заехал к Джоконде, но «синт» Нинель доложила, что хозяйка сейчас в Управлении.

Здешнее ВПРУ было построено на скорую руку исключительно для временного пользования. На равнине соорудили коробку в десять этажей, окружив ею внутренний двор, где под куполом ОЭЗ теснилась резервная спецтехника.

Когда я вошел в кабинет Джо, там была и Фанни. Склонившись над столом и почти соприкасаясь головами, они что-то разглядывали и переговаривались.

— В общем, все плохо, — подытожила Фаина и оглянулась на меня. — Привет, Крис! Ну и задачку подкинул нам твой Эфий!

— Вот о нем я и зашел сказать. Не хочешь ли поучаствовать в эксперименте?

Не так давно я понял, что прежде перемещался только по самому первому слою, по «поверхности» того непонятного и неизученного мира, куда можно попасть вне тела. Поводом для такого заключения послужил один случай.

Мы уже с месяц жили на этой планете, когда однажды ночью, перед сном, я помимо своей воли был выкинут в «третье состояние», но соскользнул куда-то глубже, где всё было не так, как я привык. Все было серым и безвкусным, и даже нельзя описать словами то, как было там. Но это все ерунда в сравнении с тем, что стало происходить со мной. Даже и вспоминать не хочу о тех мучениях, которым подвергся в те минуты, похожие на века. Вынырнув из «пыточной» и отдышавшись, я зарекся любопытствовать впредь и навсегда. А на другой день после этого события меня ждал еще один неприятный сюрприз: поведение женщин в отношении меня изменилось до неузнаваемости, и это не только не льстило, но и раздражало. Я держался подальше от самых навязчивых, пока все не прошло, а случилось это лишь к вечеру.

Под навигацией Джоконды, которая следила за нашими передвижениями там, мы с Эфием отправились искать участок, где он видел своих «тегинантьеста». Фанни тоже присутствовала, но просто как наблюдатель.

Чем дальше, тем быстрее мы передвигались по тропе. Вот тот же поворот между двумя пнями, вот переломанные нами при вираже ветки, а вот здесь мы стояли, разглядывая карту Чеза. Но Эфий и не думал останавливаться. Похоже было, что он не слишком отличал это состояние от физического, и вскоре мне наскучил такой темп, тогда как я точно знал, что можно передвигаться во много раз быстрее, стоит лишь пожелать. Я оторвался от земли. Увидев меня, клеомедянин замер в ужасе, а Джоконда, которую слышали мы оба, засмеялась.

«Крис, он не понимает. Позови его!»

«Неужели я могу так же?!»

«Как видишь, понимает! Да, Нашептанный, ты тоже так можешь, и это гораздо быстрее!»

Эфий попробовал повторить мои пируэты, и у него получилось. Вскоре мы наперегонки неслись над лесом, и я иногда напоминал ему, чтобы он, увлекшись, не сбился с пути. Клеомедянин ликовал.

Однако всю его радостность сняло как рукой, когда мы подлетели к тому роковому месту.

Это была поляна посреди джунглей. Вокруг нее топорщились гигантские хвощи, и некоторые из них были переломаны, будто сквозь них ломилось нечто большое и очень тупое. Но сильное.

Хорошо сосредоточившись, я заставил себя увидеть тень, некогда отброшенную этим безмозглым големом. Едва уловимая тень своими очертаниями напоминала существ, которых я видел на стеллажах у Барбары.

Эфий указал куда-то вниз, под ноги, и мы опустились на землю. Тусклого свечения, исходящего от ночного неба, где во всей своей красе распростерлась спираль галактики Млечный Путь, оказалось достаточно, чтобы разглядеть вмятины от огромных трехпалых лап.

Клеомедянин закачался из стороны в сторону, потом я услышал, что он тихо ноет что-то себе под нос, и вдруг сквозь воздух начало проступать изображение, напоминающее голограмму. Эфий закрыл лицо и застонал. Призраки проходили сквозь него. Это были пасущиеся дрюни, а лес пока еще оставался целым. Потом послышался хруст веток. Дрюни подняли головы. Из зарослей, ломая хвощи и кустарник, выломились три гигантских ящера с кинжалоподобными зубами.

«Tyrannosaurus rex!» — прозвучал в голове озадаченный голос Джоконды.

«Чудовища!» — простонал ей в ответ Эфий.

Немного удивившись, дрюни быстро опомнились и, радостно взвизгнув, кинулись за лаской… навстречу своей смерти.

Что было потом, рассказывать излишне. Эфий даже не смог удержать эту картинку, его сознание отказывалось вспоминать подробности. Он упал наземь и расплакался, как сделал бы это в физическом теле.

«Они сожрут нас!» — причитал он.

«Возвращайтесь! — тяжело вздохнув, прошелестела Джоконда. — Возвращайтесь! Всё ясно: мы с дрюнями здесь не одни»…

— Это называется — из огня да в полымя, — сказал Михаил Савский. — Но ведь было несколько серьезных экспедиций, флору и фауну тщательно проверили, здесь жили одни дрюни! Вот надо же, «слона-то я и не приметил!»

— Кого? — переспросил Чезаре.

— Это из литературы Наследия, не обращайте внимания, вам не нужно.

Чез презрительно фыркнул. Эфий сидел, забившись в кресло и поджав колени под самый подбородок. Кажется, с Чезаре они сейчас олицетворяли полярные настроения: клеомедянин чувствовал себя жертвой, а «эльф» готов был порвать кого-нибудь в клочки.

— Пока я отдам распоряжение, чтобы все забыли о загородных прогулках и держались ближе к черте города, — произнесла Джоконда, все еще обессиленная после нашего эксперимента. — Военные будут патрулировать прилежащие окрестности.

Мы с Фанни слушали их молча. Лишь после совещания я рассказал ей о той девочке, Барбаре.

— В ней нет ни следа пси-способностей. Откуда она могла предвидеть появление этих ящеров, мне непонятно…

Фанни сложила руки на груди:

— Н-да… Человеческая психика всегда останется загадкой…

Три с половиной недели прошли спокойно. Никаких появлений динозавров в округе, никаких кровавых пиршеств или отпечатков лап на почве. Дрюни чувствовали себя вполне привольно, правда, расстраивались, когда их отлавливали в черте города и вывозили обратно в лес, чтобы они не мешали движению транспорта и не докучали жителям. Исключения делали только для одомашненных дрюнь.