История Бессмертного. Тетралогия (СИ) - Ефремов Андрей Николаевич "Брэм"

Фаерон переподчинил голема мне, и в интерфейсе появилась дополнительная командная панель, позволяющая управлять новым юнитом. Больше нам в городе делать было нечего, и мы вернулись к развалинам гильдии магов. До темноты ещё есть время, и тратить его впустую слишком расточительно. Защита храма Торсунвальда исчезла, и здание манило нас к себе. Я практически слышал его зов:

– Войди внутрь, и тебе откроются все тайны мира.

Но я удержался, тайны никогда не открываются просто так, их приходится буквально выгрызать зубами, проливая море виртуальных пота и крови. Неугомонные игроки продолжили раскопки, бурно обсуждая любую, даже самую банальную находку. Айси откопала золотую монету империи Атланта, и девчонки сбежались посмотреть на находку. Всё же женщины остаются собой в любом мире. Мне кажется, любовь к драгоценностям и всяким побрякушкам заложена в них на генетическом уровне. Я же, сбросив в инвентарь опостылевшую броню, облокотился на нагретый солнцем камень и погрузился в изучение магического учебника. Голем патрулировал прилегающую территорию, так что можно было спокойно заниматься повышением своей магической грамотности.

Этот процесс настолько меня увлёк, что опомнился я уже с наступлением темноты. Я поймал себя на мысли, что читать стало неудобно, и не помешает активировать ночное зрение. Я перевёл взгляд на развалины гильдии магов. В воздухе горели несколько световых шаров, довольно неплохо разгоняющих сумерки, а игроки по‑прежнему увлечённо разбирали завалы.

Пока меня никто не отвлекает, нужно структурировать полученные знания. По мере изучения нового материала я понял, насколько поверхностны были мои магические познания. В империи Атланта к образованию юных волшебников относились очень серьёзно. Они не просто заучивали нужные плетения, а подробно изучали структуру каждого заклинания. Автор учебника неустанно повторял, что без понимания принципов построения магических формул маг не добьётся высот и не раскроет и половины своего потенциала силы.

В начальной главе книги подробно описаны заклинания первого ранга. Прежде чем перейти к изучению структуры, автор подробно описывает историю создания плетения, эффекты, способы применения, известные комбинации. Далее идёт подробнейший рисунок магической структуры, со всеми узлами и энергетическими линиями, с пояснениями, почему нужно их прокладывать именно таким образом.

За время изучения книги уровень владения профессией подскочил на 2 %, и это я просмотрел лишь плетения первого ранга, решив впитывать информацию последовательно. На данный момент у меня занято всего шесть слотов под заклинания первого ранга из тринадцати. В книге описано восемнадцать обычных плетений, многие из которых мне очень понравились. Проблема заключается в том, что свободных очков заклинаний у меня не так много, всего шесть, а впереди меня ждут более сильные магические конструкты, да и место для ментальной магии нужно оставить.

Меня заинтересовали сразу четыре заклинания. Блуждающий огонёк – маг создаёт небольшой сгусток пламени, который летает вокруг врагов и отвлекает их внимание. При должной прокачке огонёк способен сбить каст вражеского мага. Огненный шаг – увеличивает скорость бега и делает невозможным обнаружение следов. Огненная земля – небольшой участок земли диаметром пять метров превращается в раскалённые угли. Каждый враг, оказавшийся в области действия, получает ежесекундный урон огнём. Огненная капля – после каста на врага обрушивается небольшая капля огня. Заклинание привлекло простотой плетения, его можно применять достаточно часто. Если я когда‑нибудь заполню все слоты ранга и отправлюсь за уникальным заклинанием, мне нужно иметь в своём арсенале разнообразные плетения, которые помогут мне справиться с любой задачей.

От изучения чего‑либо пока воздержался, нужно прочитать книгу полностью, а потом уже делать выбор, к тому же свободные очки заклинаний понадобятся для активации ментальных плетений. Эх, нужно скорее повышать уровни, очков развития катастрофически не хватает.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Кир, сводный отряд альянса выдвинулся в вашу сторону, – отвлекло меня от размышлений сообщение Лехи. – От нашего клана отправилась Найт, от Гарнизона – Сандра, также принял участие Мистик, а Призрак послал свою заместительницу, зовут Недотрога, по его словам, отличный обоерукий боец. По твоей просьбе включили в состав рейда представителя ВАРГов, парень молодой и толковый, к тому же маг воздушник, ник Аэрус. Готовим договор слияния наших альянсов, подключили юристов, чтобы всё было оформлено грамотно.

– Отлично, молодцы, продолжайте работать, – похвалил друга и, поднявшись с порядком остывшего каменного обломка, отправился в палатку, предварительно предупредив всех, что выхожу в реал. Нужно хорошо отдохнуть перед завтрашним походом.

Здание храма выглядит абсолютно неповреждённым. На нём нет ни одной царапины или выбоины, хотя уже в пяти метрах от входа, где ранее располагалось защитное поле, площадь буквально перепахана от бушевавших когда‑то давно энергий. Стоило нам пересечь незримую черту, отделяющую храм от остального города, как отряд буквально вдавило в землю. Все попадали на ровно уложенные кирпичики брусчатки, нисколько не изменившиеся за прошедшие столетия. Сопротивляться божественной магии, которая всё ещё осталась в храме, некогда бывшим домом одного из сильнейших существ этого мира, нам не под силу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Чувствую на тебе печать моей жены, – внезапно прозвучал властный металлический голос в моей голове. И судя по взглядам, которыми обменивались обездвиженные друзья, его слышал не только я. – Хм, ты касался обломка моего посоха, интересно. – Продолжил читать мои достижения, словно открытую книгу, подавляющий волю голос. – Можешь зайти, смертный, раз Зиала отметила тебя, значит, ты достоин, по крайней мере, разговора.

Сковывающая меня магия перестала действовать, и я поднялся, но остальные остались лежать на камне безвольными куклами. Попытавшись отправить сообщение в чате, получил системное уведомление, что в этой локации обмен сообщениями невозможен.

– Освободи моих друзей, они не будут входить внутрь, – громко произнёс я в пустоту.

– Нет, всё останется так до конца, – ударил по ушам голос бога и уже тише добавил, – а потом я решу, что с вами делать.

Как‑то мне не очень понравилась эта его фраза «до конца». Но спорить с голосом у меня желания не было. Прежде чем подняться по ступенькам храма, положил игровые тела друзей в более удобные позы. Лежать лицом на холодном камне было очень неприятно, а сколько продлится разговор, я не знаю.

Внутри храма горел магический свет, и по‑прежнему отсутствовали следы сражения. В центре огромного зала располагается гигантская, пятнадцатиметровая статуя мужчины, подпирающая собой крышу строения. Если каменного голема создавал талантливый скульптор, то статую бога сотворил гений. Она было настолько детализирована, что даже с такого расстояния я мог рассмотреть каждую морщинку на суровом лице мужчины. Глаза статуи горели яркой синевой, на голове красовалась корона, а тело скрывал серебристый плащ, из‑под ткани которого виднелась лишь одна рука, держащая посох.

У ног статуи располагалась большая чаша, в которой горел странный, радужный огонь. Я залюбовался удивительным зрелищем. Пламя меняло свой цвет каждую секунду, порой создавая изумительнейшие сочетания. Я заметил, что огонёк совсем маленький, высотой всего в полметра, а пространства в золотой чаше остаётся ещё много. Видимо, раньше, во времена расцвета, она была заполнена волшебным огнём целиком.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Всё оставшееся помещение было пустынно, лишь на стенах я разглядел выгравированные барельефы. Среди них я узнал лицо Зиалы и догадался, что тут изображены младшие боги пантеона. Помимо богини жизни я насчитал ещё три изображения.

– Вейран – бог смерти, Ниали – богиня удачи и Марган – бог войны, – вновь раздался голос в моей голове. Когда Торсунвальд, или некая другая сущность, разговаривающая со мной, произносил имена своих коллег, возле соответствующего барельефа на секунду вспыхивал радужный огонёк. Как мне надоело, что каждый норовит забраться в мою многострадальную голову. Нельзя что ли говорить нормально, по‑человечески? От оглушительного смеха я чуть не оглох. Отсмеявшись, голос пояснил: