Жития новомучеников и исповедников российских ХХ века - Сборник

Другой свидетель показал, будто в августе 1937 года Франтов, ведя антисоветскую агитацию среди колхозников, говорил: «Советская власть и коммунисты разорили все церкви, по окружающим деревням церкви почти все заняты под колхозные амбары, а частью сломаны, и это оттого, что мы мало ходим в церковь. Надо не бросать нашу церковь, а то коммунисты заберут ее под амбар, а церковь является для нас домом утешения и отдыха, а что вас агитируют не ходить в церковь и работать в праздничные дни, то вы не слушайте, коммунисты–антихристы что хочешь наболтают, а мы не должны забывать своей православной веры». «Благодаря активной агитации Франтова за укрепление религии, из Нащекино порядочное количество ходит в церковь, особенно активно посещают ее те, что состоят в церковном хоре, организованном Франтовым».

16 февраля 1938 года Степан Федорович был арестован и заключен в тюрьму в городе Коломне. Через день после ареста следователь допросил его.

— Следствию известно, что вы занимались антисоветской агитацией. В чем признаете себя виновным?

— Антисоветской агитацией я не занимался и виновным себя ни в чем не признаю.

— Вы говорите неправду. Следствие располагает точными данными, что вы в августе 1937 года распространяли антисоветские настроения, высказывали недовольство советской властью. Дайте по этому вопросу правдивые показания.

—Никогда и никому я не высказывал антисоветских настроений и недовольств советской властью. В тот момент, когда разбирали ограду у церкви, я жил в деревне и работал в артели, и в отношении того, чтобы верующие протестовали ее ломать, я ни с кем не разговаривал.

27 февраля тройка НКВД приговорила псаломщика Степана к расстрелу, и он был переведен для ожидания исполнения казни в Таганскую тюрьму в Москве. Псаломщик Степан Франтов был расстрелян 7 марта 1938 года и погребен в безвестной общей могиле на полигоне Бутово под Москвой.

ИСТОЧНИКИ:

ГАРФ. Ф. 10035, д. 23033.

Февраля 22 (7 марта) Мученица Елизавета (Тимохина)

Составитель игумен Дамаскин (Орловский)

Мученица Елизавета родилась в 1881 году в городе Веневе Тульской губернии в семье крестьянина Александра Мартынова. В 1912 году Елизавета вышла замуж за вдовца с четырьмя детьми Тимофея Герасимовича Тимохина, служившего жандармским унтер–офицером при станции Голицыно под Москвой. Хотя Тимофей Герасимович и служил в жандармском отделении, но фактически сотрудничал с революционерами, предупреждая их об обысках и арестах, которые намечало произвести жандармское отделение. Сразу же после революции его, как бывшего жандарма, арестовали, но по ходатайству одного из революционеров перед Дзержинским он был вскоре освобожден. Елизавета Александровна до замужества зарабатывала портняжным ремеслом, а когда стала семейной, то занялась воспитанием детей. В 1922 году она была избрана в церковный совет Преображенского храма в селе Большие Вяземы Звенигородского уезда. С этого времени она много времени и сил стала посвящать жизни прихода, в котором тогда возникало немало проблем из‑за гонений от безбожных властей, стремившихся закрыть храм.

В связи с распоряжением в 1937 году Сталина о проведении массовых репрессий, штатных сотрудников НКВД стало недоставать и для проведения арестов и следствия по политическим статьям стали привлекаться сотрудники милиции, причем целыми отделениями. В январе 1938 года Звенигородский отдел НКВД получил распоряжение провести аресты и следствие по делам по 58–й статье относительно людей, живущих на подведомственной ему территории. Начальник Звенигородского отделения милиции сам составил список лиц, подлежащих аресту, в которой попала и Елизавета Александровна как член церковного совета и как жена бывшего жандармского унтер–офицера. Затем была подобрана группа лжесвидетелей, состоявшая из людей, согласившихся вслепую подписывать необходимые следствию показания как на людей, ими лично знаемых, о которых некоторые из лжесвидетелей охотно давали необходимые показания сами, так и на не знаемых ими. Кроме того, были привлечены и нейтральные свидетели, которых милицейские следователи пытались обмануть, давая им подписать чистый лист бумаги или вписывая в их показания то, что им было нужно, и это при подписании не зачитывая. После того, как следственное дело было оформлено, арестовывались жертвы.

Елизавета Александровна была арестована 16 февраля 1938 года и в тот же день допрошена.

— Вы уличаетесь в контрреволюционной деятельности, то есть в распространении клеветы по адресу советской власти, — заявил следователь.

— Я никогда не распространяла никакой клеветы по адресу советской власти. Но я церковница, и мне по долгу своей работы как члену церковного совета приходится уделять внимание церкви.

— От вас следствие требует чистого признания в предъявленном вам обвинении, — потребовал следователь.

— Виновной себя в предъявленном мне обвинении не признаю и ничего больше показать не могу, — ответила Елизавета Александровна.

На этом следствие было завершено и дело передано на решение тройки НКВД. 27 февраля 1938 года тройка приговорила Елизавету Александровну к расстрелу. Елизавета Александровна Тимохина была расстреляна 7 марта 1938 года и погребена в безвестной общей могиле на полигоне Бутово под Москвой.

ИСТОЧНИКИ:

ГАРФ. Ф. 10035, д. ПП46301.

Февраля 2,5 (10 марта) Священномученик Александр (Виноградов)

Составитель игумен Дамаскин (Орловский)

Священномученик Александр родился 30 августа 1883 года в деревне Станинская Егорьевского уезда Рязанской губернии в семье крестьянина Федора Виноградова. Александр окончил церковноприходскую школу и до 1910 года работал ткачом на фабрике Князева в городе Егорьевске и по близости города к родной деревне занимался крестьянством. В 1910 году он поступил псаломщиком в храм и до 1918 года служил псаломщиком в Казанской церкви в Егорьевске. В 1920 году он стал служить псаломщиком в Сергиевской церкви в селе Ивановское.

24 декабря 1929 года Александр Федорович был рукоположен во диакона к Знаменской церкви в селе Алешино, а 18 мая 1930 года — во священника ко храму Рождества Христова в селе Юрьево Егорьевского района, где он и прослужил до своего ареста. Во время служения в Юрьеве ему пришлось претерпеть все гонения и преследования, которые переносили тогда священнослужители Русской Православной Церкви и которые до некоторой степени описали впоследствии свидетели.

Секретарь Юрьевского сельсовета так охарактеризовал священника в своей справке, составленной в 1938 году для НКВД. Он написал, что священник «сумел сагитировать отсталых колхозников, говоря, что жить стало плохо, питаться стало нечем, ему колхозники стали носить кто молоко, кто творог, кто яйца».

Священник, когда на него наложили налог, сумел перед сельским исполнительным комитетом настоять, чтобы его сняли, как с престарелого. Но сельсовет проявил бдительность и сообщил в исполнительный комитет, что священнику нет еще и шестидесяти, и потребовал, чтобы он сдал в качестве налога шестьдесят килограммов мяса. Но священник в день Рождества Христова, 7 января, когда в храме присутствовало более трехсот человек, обратился к присутствующим со словами: «Православные, помогите, меня задушили налогами, стало невозможно жить, если я не уплачу в срок, меня посадят, а церковь закроют». После этих слов он пошел с тарелкой по церкви, набрав рублей 500 или более. Когда ему сообщили, что ему снова надо платить налог, священник, по словам секретаря сельсовета, «набрался нахальства, пришел в сельсовет, говоря, что вы неверно сделали это — по новой конституции я имею одинаковое право, как и все, я считаю себя семьей красноармейца, так как сын у меня в армии на Дальнем Востоке». «Каким способом он пробрался в армию, это еще надо проверить», — заключил свою характеристику председатель сельсовета.

Одна из свидетельниц показала, что, когда ломали один из храмов, отец Александр говорил: «за сломку этой церкви Бог вас накажет», и отсталые колхозники стали возмущаться, восприняв эти слова так, что советская власть пытается закрыть церковь.

27 февраля 1938 года отец Александр был арестован и допрошен.

— Ваше отношение к советской власти? — спросил его следователь.

—У меня к советской власти и ее политике хорошее отношение. Я доволен советской властью.

—Говорили ли вы во время службы в церкви 7 января верующим: «Православные, помогите, нас обложили большими налогами, а заплатить у нас средств нет; советская власть нас жмет, чтобы мы отказались от религии»?

— 7 января во время службы я обратился к верующим за разрешением пройти с тарелкой на нужды, мне верующие разрешили, и я произвел денежный сбор. Но я не говорил, что меня обложили большим налогом, чтобы я отказался от религии.