Власть и наука - Валерий Сойфер

3 Всего через неделю после отправки телеграммы 2 августа 1935 г. у президента ВАСХНИЛ А.И.Муралова состоялось специальное совещание, принявшее следующую резолюцию (вопрос об успехе Лысенко в выведении сортов был поставлен первым в повестку дня):

"1. О выведении новых сортов яровой пшеницы Придавая большое значение результатам, полученным акад. Т.Д.Лысенко в области выведения новых сортов яровой пшеницы, поручить институту растениеводства включить эти сорта в испытание Госсортсети в Одесской и Днепропетровской областях и Азово-Черноморском крае. Просить акад. Лысенко об отпуске необходимого семенного материала" (63).

Нельзя исключить, что последний пункт был вставлен неспроста, ведь из телеграммы было очевидно, что ни пятьюдесятью, ни восьмидесятью килограммами семян, имевшихся в наличии у Лысенко, никакого сортоиспытания обеспечить было нельзя! Все-таки трудно поверить, чтобы люди в Наркомземе этого обстоятельства не понимали.

4 Это же отношение Сталин проявлял и позже, особенно резко он высказался на банкете в Кремле во время встречи с работниками высшей школы 17 мая 1938 года (96).

[2] В 1989 г. в "Огоньке" А.Мосякин писал:

"В январе 1933 года, когда людей, словно чума, косил жгучий голод, на объединенном Пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) Сталин разглагольствовал о невиданном подъеме нашего сельского хозяйства, а в марте того же года решением коллегии ОГПУ были расстреляны без суда 35 руководящих работников Наркомзема СССР за "диверсионную деятельность" и "использование служебного положения для создания голода в стране" (3).

"Группа 35-ти" составляла лишь очень небольшую часть репрессированных, наряду с ними были арестованы тысячи агрономов и работников сельскохозяйственной науки.

2 Дояренко был одним из наиболее авторитетных ученых-агрономов, профессором Тимирязевской сельскохозяйственной академии, консультантом Наркомзема СССР. 28 февраля 1926 года в Большой аудитории Политехнического института в Москве (сейчас Центральный лекторий) было торжественно отмечено 25-летие его научной, педагогической и общественной деятельности (В Архиве ВИР хранятся документы, посвященные этому событию /19/). После ареста он был сослан в Киров, но по окончании срока ссылки ему не разрешили вернуться в Москву. Имена Дояренко и Тулайкова были названы в числе безвинных жертв сталинизма в 1956 году (см. газета "Правда" от 19 марта 1956 г.). Начиная с 1958 года, в Сельхозгизе стали выходить его книги: "Из агрономического прошлого", 1958; "Избранные сочинения", 1963; "Занимательная агрономия", 1963; "Жизнь поля", М., изд. "Колос", 1966. Одна из его статей "Пожнивные культуры" была напечатана в газете "Сельская жизнь" 10 мая 1962 г., ╧108 (9281), стр. 2. Н.В.Орловский написал о нем биографическую книгу "Алексей Григорьевич Дояренко". (Изд. "Наука", М., 1980), в которой дал очерк жизни Дояренко, из которого читатель не смог даже между строк почувствовать, что герой его книги был арестован, сидел, был сослан и т.п. В книге фигурируют "письма и раздумья об агрономии", собранные дочерью ученого и полученные ею то из Суздаля, то из Кирова, то из других "не столь отдаленных мест", живописуется спокойное, полное творческих успехов существование Дояренко, его занятия музыкой и т.п. Единственный, кто открыто и гневно написал об аресте Дояренко, Цинцадзе и других ученых, был О.Н.Писаржевский (см. его книгу "Прянишников", из серии "Жизнь замечательных людей", Изд. ЦК ВЛКСМ "Молодая гвардия", М., 1963, стр. 182 и 209-210).

3 М.А.Поповский пишет о И.В.Якушкине:

"В 1920 году, не найдя общего языка с советской властью, молодой профессор-растениевод, ученик и преемник профессора В.Р.Вильямса, бежал сначала из Воронежа в Крым, потом попытался из Крыма выехать с отступающими частями генерала Врангеля. Злые языки утверждают, что только случайность помешала ему обосноваться за границей. В последнюю минуту Якушкина попросту спихнули с отплывающего в Турцию парохода. Пришлось затаиться в Крыму... Однако в 1930 году во время "первой волны" массовых арестов, его схватили" (21).

4 Татьяна Абрамовна Красносельская была дочерью крупного банкира, который догадался до революции перевести все активы своего банка в Швейцарию и уехал из России. Дочь банкира получила великолепное образование и не только сама стала физиологом растений, но и всячески помогала мужу, в частности перевела на французский и немецкий его книги. После выхода из заключения супруги поселились в Саратове, откуда Максимова в 1939 году пригласил в Москву на работу директор Института физиологии растений АН СССР академик А.А.Рихтер (39).

5 Писарев по освобождении из заключения уехал в Подмосковье, причем по собственному желанию:

"когда ему неожиданно объявили, что он свободен, и тут же спросили, куда выписать проездные документы, он сразу ответил, что не в Ленинград... Так он оказался в подмосковном поселке Немчиновка■ (45).

6 В документе была приведена фамилия одного человека из вавиловского окружения, обвиненного в таких действиях П.М.Жуковского.

1 Демьян Бедный (литературный псевдоним Е.Придворова (1883-1945) крестьянский и пролетарский поэт-примитивист, печатавший агитационные рифмованные призывы и басни на злобу дня.

2 Владимир Владимирович Станчинский (1882-1941?) крупный отечественный биолог, специалист в области экологии и охраны природы (19). Окончил естественное отделение физико-математического факультета Московского Императорского Университета, специализировался у М.А.Мензбира, а затем работал в Гейдельбергском университете под руководством О.Бючли, позже ассистент Н.М.Кулагина в Московском сельскохозяйственном институте, с 1920 года профессор зоологии в Смоленском университете (ученики: Е.М.Воронцов, Н.Д.Перлова, А.Н.Мельниченко все трое перебрались позже в Горьковский университет, последний из троицы стал гонителем выдающегося генетика С.С.Четверикова; Воронцов и Перлова демонстративно не здоровались с Четвериковым после его выгона из университета в 1948 году). С 1926 года В.В.Станчинский начал исследования в заповеднике Аскания-Нова, основанном в 1828 году, с 1929 года заместитель директора заповедника по научной работе, с 1930 года зав. каф. зоологии позвоночных Харьковского университета. В мае 1930 года на IV съезде зоологов, анатомов и гистологов против Станчинского выступил Презент, в 1933 году посетившие Асканию-Нова Презент и Лысенко характеризовали работы Станчинского, "как не имеющие практического значения", в особенности работу "Изменчивость организмов и ее значение в эволюции", изданной в Саратове.

3 Н.И.Вавилов, как и его мать и брат Сергей, всегда спал не более 4-5 часов в сутки, и трудно поверить, что ночное приглашение Сталина могло его смутить, тем более, что все в стране знали, что Сталин работает по ночам (поэты, вроде Исаковского, даже стихи об этом сочиняли). К такому графику работы прилаживались Наркоматы, обкомы и другие крупные (вплоть до областных исполкомов) организации. Да и вряд ли кто угодно, даже Вавилов, мог ответить уже ставшему всесильным Сталину отказом на приглашение придти. Эти детали ставят под сомнение правдивость воспоминаний Ревенковой.

4 Это требование, несомненно предназначенное для того, чтобы еще больше подстегнуть процентоманию и последующий обман властей о количественной прибавке урожая, свидетельствует об обратном: если бы урожаи действительно росли от лысенковских нововведений, то заниматься ерундовой по сути оценкой "на корню" несобранного урожая нужды бы не было.

5 Ян Эрнестович Рудзутак (1887-1938), сын батрака, член РСДРП с 1905 года, профессиональный революционер, в 1917-1920 г. г. председатель Московского совнархоза, в 1921 г. генеральный секретарь ВЦСПС, в 1922-1924 г. г. председатель Среднеазбюро ЦК ВКП(б), в 1923-1924 г. г. секретарь ЦК ВКП(б), в 1924-1930 г. г. нарком путей сообщения, одновременно с 1928 г. председатель Комитета по химизации народного хозяйства СССР и в 1926-1937 г. г. зам. председателя Совнаркома СССР и Совета по Труду и Обороне СССР, с 1931 г. председатель Центральной Контрольной Комиссии ВКП(б) и нарком рабоче-крестьянской инспекции СССР. Незаконно арестован, расстрелян и посмертно реабилитирован.

6 Как было сказано в главе III, выступление учителя Вавилова, выдающегося агрохимика с мировым именем академика Дмитрия Николаевича Прянишникова было построено совершенно иначе, без дифирамбов избачам, Лысенко и здравиц в честь Сталина (77).

7 Цицин сохранял верность Лысенко не всегда. Еще в 1939 году он опубликовал в лысенковском журнале "Яровизация" статью, в которой охаял цитогенетические методы, которые якобы не дали ему ничего существенного в изучении пшенично-пырейных гибридов (84). Но когда в начале 50-годов среди лиц, близких к Кремлю (а Цицин всегда оставался таким) разнеслась весть, что Сталин готов поменять мнение о Лысенко с прохладного на вполне прохладное, Цицин написал великому кормчему письмо с антилысенковскими выпадами (это письмо недавно опубликовано преемником Цицина на посту директора Главного Ботанического сада РАН Л.Андреевым /85/), однако Сталин призывам Цицина устранить Лысенко с поста руководителя биологии в СССР не внял, и Цицин на время выпал из приближенных к верхам компартии.