Душа нежити - Владимир Васильев

накидывали что-то еще, но делать нечего. Подплащерье явно искали. Не по идиотским обвинениям, конечно, но все равно поспрашивать меня захотят.

К вампирессе отношение у населения было многогранное. Кто-то откровенно обожал санитара каменных лабиринтов и даже жалел, что у девушки такой вялый аппетит. Другие, хоть и признавали ее несомненную пользу, но относились с опаской. Кто сейчас без греха? А какие критерии назначит себе охотница завтра? То-то же! Официальные власти, редкие паладины и некоторые жрецы ее лениво ловили. Лениво потому, что вреда от нее не видели, а наоборот, одну пользу. И, главное, активно искать было не очень и безопасно. Пару лет назад двум молодым и неопытным паладинам, которые слишком рьяно взялись за дело, в темном переулке здорово начистили морды.

Еще вампиры ее искали много лет назад. Но у тех был свой, совершенно темный интерес.

Очень сильно были готовы помочь поискам гильдии убийц и грабителей. Очень уж они не любили хищницу, которая время от времени вырывала из их рядов наиболее продуктивных членов. Но такая нелюбовь шла ей скорее в плюс в глазах простых людей.

В любом случае, попадаться мне никак нельзя. И на всем этом полуострове светиться тоже будет лишним.

Мы, наконец, нашли лавку богатого ювелира. Совсем недалеко от ратуши, в престижном и хорошо охраняемом квартале. Сили осталась в переулке, пояснив:

- Там вполне может быть амулет реагирующий на нежить. Если я окажусь от него в ярде-другом, то он омерзительно и очень громко запищит. В людных местах такие не вешают, так как штука дорогая, и от постоянной проверки проходящих быстро разряжается. Заряжать тоже дорого. А вот в богатых лавках такие нередко встречаются. Вампиры любят совместить закуску с грабежом. Ты, кстати, такой можешь легко заметить. У него очень яркая сиреневая аура. Не перепутаешь.

Я принял к сведению новое знание и уверенно постучал в дверь.

- Чем могу служить? - спросил немолодой уже мужчина, скептически оглядывая мой потертый наряд и мешок.

- Желаю приобрести адамантиновую шкатулку. Маленькую, - прямо сказал я. А что тянуть? Здесь меня все равно не будут нормально воспринимать, пока я не позволю сунуть им носы в мой мешок.

Брови собеседника удивленно поползли вверх. Я вздохнул и резко поставил мешок на стол. Не успел еще развязать, как в комнату вкатился толстенький пожилой человек. По виду, явно отец первого собеседника и хозяин лавки. За дверью он что-ли стоял? А то, что дело серьезное, определил, не иначе, как по многоголосому «дзинь» из мешка?

Оба ювелира склонились над горловиной и их отношение ко мне сразу изменилось.

- Считать потом будем, - веско сказал я, завязывая мешок. - Сначала покажите, что есть из шкатулок.

А то мало ли? Может у них не будет нужного мне. В стоимости камней я более-менее разбирался, как и любой человек, немало побродивший по трактам, и не с мешком для подаяния, а, как правило, с неплохо набитым кошельком. Но зачем время терять, если нужного товара у них не будет? Сили мне примерную сумму в мешке сказала, свои запасы я тем более знал. Так что было заранее известно, в каких рамках можно выбирать.

Старичок засуетился. Запер входную дверь, дал какой-то сигнал охраннику, который сидел в углу, около двери. Огромный хмурый орк, закованный в доспехи, поднял свою внушительную секиру и тяжелыми шагами удалился вглубь дома. Горные орки служат достаточно верно, за что весьма ценятся как охранники. За ним шмыгнул и сын владельца.

Хозяин предложил мне сесть в глубокое кресло, налил вина из покрытой благородной пылью бутылки и попросил подождать с четверть часа.

- Надо достать товар из хранилища, - слегка извиняясь развел он руками. - Сын уже пошел отпирать.

После чего шустро умчался вглубь дома. Я пожал плечами и стал ждать. Бдительности не терял. Вино пить тоже не стал. Сначала дело, а потом посмотрим. И нечего зариться на пыльные бутылки, тем более, что я весьма скептически относился к многолетним винам. А точнее, вообще ни черта не отличал их от хороших, но свежих.

Чтобы не скучать, я ввел себя в магическое зрение и оглядел лавку. Да уж. С десяток амулетов, а над дверью яркое фиолетовое пятнышко. Я перевел взгляд на столик перед собой и вздрогнул. И бутылка, и бокал с вином довольно отчетливо светились. Вино, оно давно неживое, его ауру надо еще постараться разглядеть! И чья же там аура тогда?

Ну а какие варианты? Что-то магическое. В лучшем случае запрещенный состав, который повышает настроение и притупляет бдительность, чем неплохо помогает при торге. А в худшем, снотворное или яд.

Мда... Это я удачно зашел. Я лениво поднялся из кресла (а вдруг наблюдают?) и сделал вид, что заинтересовался картиной на стене. Известный сюжет и подражание какой-то древней эпохе. Более чем рискованная с точки зрения общепринятой морали работа. Несколько эльфиек около фонтана. На всех пара ярдов ткани, и та подстелена под блюдо с плодами. Такая картинка вполне могла заинтересовать молодого лоботряса, так что я сделал вид, что любуюсь с разных углов, на самом деле тайком оглядывая комнату.

Так. Кресло глубокое. Из такого быстро не вскочишь. А за креслом еще и дверь куда-то. Из нее могут выйти неприятные типы, хоть те же орки. Так что, я лучше эльфийками любоваться буду. Затем я бросил взгляд на почти плотно занавешенное окно. Да уж! Два стекла. Каждое аж в два дюйма толщиной. Между ними еще и решетка.

Я чертыхнулся про себя. По улице цепочкой удалялась целая процессия. Сын ювелира, его жена, трое детей разных возрастов. Пара служанок. И два гороподобных орка. Охраняют богатое семейство, отправившееся по делам.

Значит, сейчас меня будут убивать, и хитрый толстяк отослал лишних. Даже его сын будет не при чем, если кто-то чудом раскроет убийство. Папаша ему сказал, что надо посетить что-то очень нужное, он и пошел. И даже с магом правдовидцем нечего будет узнавать. Сынку не говорят прямо, что будут убивать очередного покупателя. А что не догадывался, почему после каждой такой прогулки сейфы все тучнеют и тучнеют, так «не мог поверить, что папа такой».

Глава 12

Дверь за креслом бесшумно открылась, и в комнату проникли два типа. Первым шел тощий человек с увесистой дубинкой в руке, за ним угрюмый одноглазый гном с секирой на длинной рукоятке. Обычное для них