Как натаскать вашу собаку по античности и разложить по полочкам основы греко-римской культуры - Филип Уомэк

Если искусством работ светлоокой Афине подобна, / Дщери его не возьму»[51]. Но почему богинь он характеризует «златая» и «светлоокая»? Это устойчивые эпитеты, говорящие нам о том, какими были Афродита и Афина, или же они отражают, что думает и говорит о них именно Ахилл в этот момент? Есть много «быстрых» героев, но «быстроногий» только Ахилл; многие из них «богоравные» или «рожденные богом»; женщины обычно «румяноланитные», «лилейнораменные» или «волоокие».

– Волоокие?

– Ну да. Не спрашивай, почему.

– Ладно. О! Я же слышала раньше один эпитет: «виноцветное море»!

– Ну да, Уна, по большей части это переводят именно так. Но сам эпитет означает, скорее, что-то типа «с винным лицом», так что до сих пор до конца не понятно, что это за цвет. Джаспер Гриффин полагает, что это слово связано с движением волн, так как в греческом вине было много пузырьков.

В своем труде «Гомер о жизни и смерти» (Homer on Life and Death) он вспоминает, как, будучи «шестиклассником», смог увидеть «контраст между» Ахиллом и Агамемноном, просто глядя на эпитеты: «С изящным намеком, при первом же упоминании обоих героев: 1.7, “сын Атрея, пастырь мужей, и богоравный Ахилл” – один охарактеризован титулами и статусом, другой – личным качеством».

Троянцы часто называются «конеборными», ахейцы – «меднолатными», – похоже, что поэт старался в общем различать эти две армии.

Когда Гектор погибает, он называется κορυθαίολος – «шлемоблещущий». Шлем – важная деталь для него как воина, и особенно важна в этой сцене, потому что шлем не помог ему в схватке с Ахиллом. Также эта сцена напоминает нам о его сыне Астианакте, который испугался шлема отца. Очевидно, что это слово идеально подходит к ситуации. Несколькими строками ранее Гектор в сражении, и называется ποιμὴν λαῶν – пастырь народов. Кажется, эпитет не подходит к этой сцене, но он сообщает нам, что Гектор знатный человек, и его действия важны.

– Понятно.

– Сравнения – еще одна черта эпического стиля. Поэт пускается в длинные сопоставления, нередко посреди описания битвы. Они «берутся из мира природы: звери, деревья и другие растения, также сцены неживой природы (горы, солнце, луна, звезды, огонь, облака, море, снег и т. д.)»[52]. Относительно сравнений возникает тот же вопрос, что и относительно эпитетов: они отражают характер и тему систематически или нет? Когда Ирида спускается для встречи с Фетидой, она сравнивается с куском свинца, который рыбак бросает в море: это несет смерть рыбам. Здесь видно, что сравнение усиливает ощущение грозящей опасности, но Ирида не собирается никого убивать. Гектора, Диомеда и Ахилла – воинов с обеих сторон – Гомер сравнивает во время битвы с собачьей звездой, подчеркивая почти сверхъестественные способности и равное величие их всех.

Сравнения могут усиливать или, наоборот, снимать напряженность, выявлять персонажи в новом свете, как в той известной сцене, где Ахилл сравнивает Патрокла с маленькой девочкой, которая тянет мать за юбку; здесь есть намек на то, что мать эта – Ахилл. Это совершенно не воинственно и заставляет нас пересмотреть отношение к герою. Через призму сравнений рассказчик предлагает нам краем глаза взглянуть на мир своих слушателей.

Невозможно обсуждать Илиаду, не поговорив об Ахилле, прекраснейшем и лучшем из греков; он весь такой красавчик, обиженно надувший губы. Ученики меня часто спрашивают: а чем ему не угодила другая девушка? Чего он дуется? Почему просто не продолжает воевать?

Я отвечаю на это так же, как в разговоре о Шекспире: если бы племянником короля в «Гамлете» был Макбет, то Клавдий ушел бы в лучший мир вскоре после своей свадьбы, если не раньше; а если бы принца датского переместили в Шотландию, он вступил бы в философскую дискуссию с ведьмами и еще часа через три продолжал бормотать и напевать, когда ведьмы уже поглядывали на часы. «Кажется, я забыла погасить огонь под котлом…»

Ахилл все это делает потому, что он Ахилл: честь (κλέος) важна для него, и очень важно принятое им решение – прожить краткую, но полную славы жизнь.

Я уже говорил, что Ахилл, уйдя с поля боя, берется за лиру. Он поет κλέα ἀνδρῶν – славу мужей. Один критик указывает на великолепный парадокс: именно благодаря тому, что Ахилл отстраняется от сражений, он в конце концов займет свое место в ряду знаменитых мужей, славных великолепными деяниями.

Ахилл и во многом другом исключительный персонаж. Его гнев так велик, что приходится вмешаться богам с обеих сторон; его уход от битв означает, что троянцы могут прорваться к греческим судам; а также – и в этом трагедия его гнева – все это приводит к смерти его лучшего друга Патрокла.

Много чернил исписано, чтобы точно объяснить взаимоотношения между Ахиллом и его товарищем Патроклом, его старым другом детства. Одни исследователи (Джеймс Дэвидсон) находят в их взаимоотношениях романтический подтекст, другие исследователи говорят, что Ахилл и Патрокл были связаны друг с другом крепкими узами дружбы и военного товарищества. Патрокл любит Ахилла до такой степени, что крадет его оружие и воюет вместо него, таким образом вступая в славную битву (аристея). Но ничего хорошего из этого не выходит. Как бы ни был он похож на Ахилла, сравняться с ним он не может. В конце концов его убивают, но остановить его приходится богу Аполлону.

Реакция Ахилла, как можно ожидать, далека от спокойной. Он посыпает себе пеплом голову, лицо, одежду; он рвет на себе волосы и стонет. Прежде чем снова вступить в битву, он умоляет мать позволить ему умереть, и выходит к войскам. Один его крик способен напугать троянцев – двенадцать из них падают замертво на месте.

Он сооружает погребальный костер и велит сжечь там двух псов из своих девяти – любимцев, которыми можно было похвалиться, которых он сам кормил со своего стола. Это великая честь.

– Очень!

– Ахилл должен снова вступить в сражение, чтобы отомстить троянцам. Патрокл погиб, облаченный в доспехи Ахилла, поэтому нашему герою нужны новые. Здесь у повествователя появляется возможность подчеркнуть божественное происхождение Ахилла, при этом снова обращая внимание на его смертность и героизм. Фетида, которая перемещается между мирами смертных и бессмертных, приходит к Гефесту и просит его выковать доспехи. Но это не просто доспехи, и поэт посвящает длинный пассаж описанию щита Ахилла, на котором множество великолепных изображений.

– И что же там изображено? Благородные воины и душераздирающие сцены гибели?

– Логично, но, как ни странно, нет. Там изображен осажденный город, что явно подходит к ситуации. Но в основном там мирные, даже радостные сцены: танцы, виноградники, пасущиеся овцы, охота; все это окружено великим океаном, обнимающим мир. А вот на щите Агамемнона жуткое изображение горгоны.

– Это почему? –