Свадебный переполох - Лора Гурк

В третий раз за последние двенадцать часов Аннабел убегала. Девушка вернулась в свою комнату, и на этот раз она собиралась оставаться там до начала церемонии. Она попросила Лизу приготовить ванну, надеясь, что теплая вода поможет ей расслабиться и успокоиться. И заказала стакан молока, который выпила, пока Лиза переодевала ее в ночную рубашку и причесывала. После этого Аннабел отпустила горничную и скользнула в постель, мысленно твердя себе, что сейчас ей требуется лишь длительный крепкий сон, завтра утром, при ясном свете дня, все эти ужасные сомнения и страхи уйдут, оставят ее. Более того, они покажутся ей просто смешными.

Кристиан не был таким уж дисциплинированным, но он был реалистом. А еще он был игроком, к тому же весьма неплохим. Поэтому он точно знал, когда удача отворачивалась от него, когда ставки были слишком высоки и когда наступала пора затаиться. К концу вечера он понял, что этот момент наступил. И понял, что нельзя отговорить девушку от брака с идиотом, если нет возможности поговорить с этой самой девушкой.

После беседы с Аннабел в комнате на нижней палубе Кристиан пытался найти способ поговорить с ней еще раз, но так и не нашел. Она провела последние три дня рядом со своим женихом и его сестрами, а вечера проводила у себя в комнатах, и у него не было ни малейшей возможности предпринять еще хотя бы одну попытку заставить ее передумать. Более того, едва ли у него появится шанс и завтра утром, поскольку церемония была назначена на десять.

Герцог провел вечер накануне свадьбы в бальном зале, надеясь, что сможет пригласить девушку на танец. Однако ему не представилось даже этого шанса, так как она с семьей ужинала в отдельной столовой, после чего ушла к себе. Позже Артур присоединился к нему, но лишь для того, чтобы рассказать о постигшем их поражении. И он сообщил, что его племянница уже отправилась спать.

Насколько Кристиан мог судить, делать ему теперь было нечего, если только он не собирался проникнуть в комнату невесты, когда она будет надевать свадебное платье.

Однако эта идея показалась ему крайне заманчивой, когда он вошел в свою каюту и запер за собой дверь. Да-да, очень даже заманчивой… Улыбнувшись про себя, герцог представил, как Аннабел стоит перед ним в белом кружевном белье, а он в это самое время снимает смокинг, жилет и ослабляет узел галстука.

«Она должна быть окружена облаком кружев и тюля, — думал он, прислонившись к двери. — А солнце, падающее из окна, играло бы в ее распущенных волосах…» Герцог прикрыл глаза, и эта картина в его воображении стала еще более живой, так что он ощутил такой же прилив возбуждения, как и в тот день, когда едва не поцеловал ее. Черт побери, какое же у него живое воображение!

Но даже если бы он пришел в ее комнату, этот визит скорее всего оказался бы бесполезным. Аннабел Уитон уже продемонстрировала, что она столь же упряма, как ее дядя, и вряд ли ему удалось бы ее образумить. Да, было совершенно очевидно: он, Кристиан, сделал ставку, но проиграл.

Герцог тихо пересек комнату, чтобы не разбудить Сильвию — та легла спать еще два часа назад, — и налил себе коньяка. В конце концов, если уж ему придется отказаться от денег Артура, то по крайней мере следует выпить.

Со стаканом в руке он уселся на стул, обдумывая свои следующие шаги. Послезавтра, когда судно прибудет в Ливерпуль, он сразу же закажет обратный билет в Нью-Йорк, чтобы осуществить свои изначальные планы. А что еще ему оставалось делать?

Какой-то звук снаружи вдруг привлек внимание Кристиана; казалось, это был тихий щелчок — как будто кто-то отодвинул защелку перед тем, как открыть дверь. Герцог нахмурился, прислушиваясь. Однако он не услышал ни шагов по коридору, ни какого-либо стука, ни голосов, а это значило, что никто не звал слуг. Вскоре дверь закрылась, и мимо его двери кто-то прошел, ступая очень осторожно.

Заинтересовавшись происходящим, Кристиан отставил стакан, встал, подошел к двери и отворил ее. Выглянув наружу, увидел Аннабел, шагавшую по коридору. Он безошибочно узнал ее чудесные волосы, лежавшие на плечах и тускло поблескивавшие в свете электрических ламп, освещавших коридор. Она была в свободном светло-голубом пеньюаре, а в руке держала небольшую квадратную бутыль.

Сгорая от любопытства, Кристиан дождался, когда она исчезнет за углом, потом, захватив пиджак, последовал за ней. Девушка же свернула в боковой коридор, и он заметил, как она исчезла в проеме двери, ведущей к лестнице для слуг. Чтобы не обнаружить себя, Кристиан старался производить как можно меньше шума, входя в ту же дверь. Он даже сбросил ботинки, прежде чем начал спускаться по лестнице. Он слышал, как туфли девушки загрохотали по металлическим ступенькам.

Вслушиваясь в ритм ее шагов, он мог сосчитать все лестничные пролеты, которые она миновала. Когда же Кристиан услышал щелчок открывающейся двери, он уже точно знал: девушка прошла всю лестницу до самой нижней палубы. Но едва ли она могла отправиться в служебные помещения. Так что единственным местом, куда Аннабел могла пойти, являлся грузовой отсек. К любопытству герцога добавилось еще и беспокойство. «Что она собирается там делать?» — спрашивал он себя.

Кристиан поспешил вниз, затем, уже внизу, надел ботинки, открыл дверь и проник в огромное отделение для грузов. Несколько лампочек горели, но герцог не мог увидеть девушку среди нагромождения ящиков.

— Аннабел!.. — позвал он.

Из дальнего угла отсека донесся стон, но не более того.

— Аннабел, с вами все в порядке?

— Уходите!

Не обратив внимания на этот весьма воинственный приказ, Кристиан пошел в том направлении, откуда раздался голос. Прокладывая себе путь среди ящиков и труб, он дошел до противоположной стены грузового отсека, где наконец и обнаружил девушку, сидящую в вишнево-красном «форде».

Аннабел расположилась на одном из двух пассажирских сидений, положив босые ноги на водительское место. Она не включила свет в этой части отсека, и в полумраке ее шелковый пеньюар сверкал, как серебро.

При виде герцога она снова застонала, запрокинув голову.

— О Боже, почему? — прошептала она, глядя куда-то вверх, как будто говорила с самим Господом Богом. — Почему ты навлек на меня эту чуму египетскую?

Немного помедлив, герцог направился к «форду».

— Когда молодая женщина бродит по кораблю среди ночи, кто-то должен присматривать за ней, — произнес он, потянув на себя заднюю дверцу автомобиля. Он забрался на пустое сиденье и подмигнул девушке. — Представьте, что я ваш ангел-хранитель.

— Вы больше походите на дьявола, — отозвалась Аннабел, и в этих словах прозвучала не злость, а скорее печаль.