Убийство от-кутюр. Кто подарил ей смерть? - Мойес Патрисия

Дорога превратилась в широкую полукруглую площадку перед дверью из темного дуба. Генри аккуратно припарковался, подошел к двери и потянул за старомодный шнурок для звонка. Откуда-то изнутри донесся мелодичный звон. Он поднял глаза и заметил, что за ним напряженно наблюдают из окна наверху. Это была Лорна Горинг.

Однако ни малейшего признака напряжения или беспокойства не было на ее лице, когда через несколько секунд она театральным жестом распахнула дверь и воскликнула:

— Инспектор Тиббет! Прошу вас, входите. Простите, что я в таком виде, я не знала, что вы приедете. Это официальный визит или дружеский?

— И то и другое, надеюсь. — Генри с трудом удалось вставить слово.

— Осторожно, не ударьтесь головой — о нашу притолоку все бьются, — предупредила Лорна, пока они шли в удобную, но безвкусно обставленную гостиную, где два спаниеля громко храпели на диване перед камином. — Садитесь, я соображу чего-нибудь выпить. Что вы будете? Собак можете просто сбросить — они привыкли… Чай, кофе, виски, шампанское?..

— Если вам не трудно, я выпил бы чашечку чаю, — сказал Генри, толкая одного из спаниелей. Собака перевернулась на спину и захрапела еще громче.

— Совершенно не трудно, — отозвалась Лорна. — Куколка, ленивая скотина, слазь. — Она решительно схватила спаниеля за лапы и стащила на пол. Судя по всему, Куколка вполне свыклась с таким обращением, поскольку тут же вновь уснула. — Садитесь, — повторила Лорна.

Генри последовал ее приглашению без особого желания. Обивка дивана была покрыта длинной золотой шерстью Куколки, и — как Генри мрачно подумал — эта шерсть обязательно окажется у него на брюках.

— Пойду принесу чай, — сказала Лорна. — Если вы бросите в камин еще одно полено, будет очень мило. — Она развернулась и, заметив свое отражение в зеркале над камином, произнесла: — Господи, как жутко я выгляжу. Извините меня.

На самом деле Лорна Горинг выглядела очень хорошо. Вряд ли она смогла бы выглядеть по-другому, поскольку природа распорядилась так, что ей досталось безупречное лицо, а к нему прилагалась стройная фигура с длинными ногами и роскошная грива рыжих волос в качестве приятного дополнения. Сегодня, впрочем, было еще более заметно, чем тогда, в «Оранжерее», что Лорна считала: доставшееся ей от природы богатство не требует никаких дополнений. Ее волосы спутались, а весь макияж составляла небрежно нанесенная губная помада. Лорна была одета в темно-зеленые шелковые брюки и бледно-голубую шелковую блузу. И то и другое было безупречно скроено, но брюки держались на талии при помощи огромной, бросающейся в глаза английской булавки, а блуза выглядела неопрятно. Когда она подняла свои изящные руки в безуспешной попытке привести волосы в порядок, Генри увидел, что красный лак на ногтях облупился и облез. Генри невольно вспомнил всегда холеного и безупречно выглядевшего Годфри Горинга, изысканный облик сотрудника «Стиля», и понял, что не может представить себе это потрясающее, небрежное создание в мире «Стиля». Он мог предположить только, что Лорна, непринужденно отбрасывающая все правила, диктуемые журналом, позволяет Горингу отдохнуть в атмосфере, совершенно не похожей на ту, в которой он работает. Отдыхает он здесь или нет, подумал Генри, но эти два мира и вправду совершенно не похожи.

Лорна скрылась в кухне и крикнула Генри оттуда, чтобы он угощался сигаретами. Через несколько минут она вернулась с подносом, на котором стоял чайник, накрытый розовой вязаной грелкой, сделанной в виде юбки модницы восемнадцатого века. Верхняя часть туловища красавицы, сделанная из фарфора, покоилась на крышке чайника. На грелке виднелись пятна чая, а сама фарфоровая барышня даже лишилась руки. Кроме этого, на подносе обнаружились две чашки от разных сервизов — обе со сколотым краем, очень красивая серебряная сахарница георгианских времен и бутылка молока в полпинты.

Лорна стащила с дивана второго спаниеля, села и принялась разливать чай. Наконец она сказала:

— Разумеется, я весьма польщена вашим визитом, но не представляю, чем могу вам помочь. Я не была в Лондоне уже несколько месяцев — до вчерашнего дня, когда мы встретились в «Оранжерее».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Завидую вам, — произнес Генри, — должно быть, ваш муж тоже рад иметь возможность отдыхать здесь, вдали от лондонской суеты.

На какое-то мгновение лицо Лорны помрачнело.

— О, Годфри ненавидит бывать за городом. Он живет в Лондоне и приезжает сюда только на выходные. Иногда, — добавила она. — Разумеется, он должен находиться в Лондоне из-за работы.

У Генри сложилось впечатление, что она сожалела о том, что это сказала. Он заметил:

— Но многие ездят отсюда каждый день на работу в Лондон, разве нет?

— Годфри не ездит.

Генри не стал развивать тему. Вместо этого он спросил:

— Миссис Горинг, насколько хорошо вы знали Хелен Пэнкгерст?

— Я не знала никого из них, разве что визуально, — ответила Лорна. — Годфри не хотел, то есть он не любит женщин, которые лезут в дела мужчин. И я тоже. — Последние три слова она произнесла с излишним напором. — Мне приходится иногда там появляться — на ежегодных вечеринках, к примеру, или по другим подобным поводам, но все остальное время я туда не лезу. Между нами, я думаю, что девушки из «Стиля» выглядят как в фильме ужасов. Единственная из них, кто хоть чего-то стоит, это маленькая Олвен, которая снимала квартиру вместе с Хелен. Разумеется, остальные смотрят на нее сверху вниз. Я защищаюсь от них смехом, и это приводит Годфри в бешенство.

Она посмотрела своими огромными зелеными глазами прямо в глаза Генри, и тот подумал, что небольшие морщинки не портят ее, а лишь придают лицу больше выразительности.

— Мне жаль Хелен, разумеется, — продолжила Лорна, — но нет смысла делать вид, что я хорошо с ними лажу. Я подумала, что лучше будет сразу вам об этом сказать, чем если бы вы потом узнали об этом от кого-нибудь другого и заподозрили что-нибудь. Думаю, если уж быть до конца честной, то я ревную. Не к кому-то конкретному, а к той власти, которую журнал имеет над моим мужем. Тем не менее могу вас заверить, что я не убивала Хелен. Я ее почти не знала.

— Я ни на секунду не мог предположить… — начал Генри.

Лорна оборвала его:

— Разумеется, нет. Это было бы слишком глупо.

Генри поинтересовался:

— Вы не чувствуете себя здесь одиноко в будние дни?

— О, — пожала плечами Лорна, — у меня есть моя дорогая миссис Адамс, которая каждое утро приходит помогать по дому. И собаки, разумеется.

— И, полагаю, множество соседей.

Лорна скорчила гримаску.

— Отвратительные люди, — сказала она, — богатые и респектабельные. Они все читают «Стиль». Все. Простые черные платья и одна нитка жемчуга на шее. — Неожиданно она улыбнулась. — Тем не менее и от них есть какая-то польза. Так вышло, что вечером вторника я была вынуждена устроить гнусную вечеринку с бриджем — периодически мне приходится делать широкий жест и проявлять гостеприимство. Вечеринка затянулась где-то до трех ночи. Так что у меня есть алиби, инспектор. Могу сказать вам, кто здесь был. Миссис Дэнкуорт с сыном, леди Райт, Петерсоны…

Генри сосредоточенно записал имена в свою записную книжку, а затем поинтересовался:

— Миссис Горинг, вы знаете что-нибудь о Хиндгерсте?

Лорна была озадачена вопросом:

— О Хиндгерсте? Нет, никогда там не была. Это на другом конце графства. А почему вы спрашиваете?

— Я просто решил, что, возможно, вы сможете мне помочь. Кажется, мисс Пэнкгерст обращалась к местному врачу. А раз это в Суррее, я подумал, что ваш муж вполне мог порекомендовать ей кого-то. Я как раз туда еду. Выяснив, к какому именно врачу она обращалась, я избавился бы от бесконечных поисков.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Нет, боюсь, тут я не могу ничем вам помочь. Наш врач принимает на Харли-стрит. И есть еще один местный врач, к которому я обращаюсь по мелким поводам. Так Хелен была больна?

— По всей видимости, нет, потому меня так и интересует ее визит к врачу. Ну что ж, у меня была только смутная надежда. Пожалуй, мне пора. Спасибо за чай.