Научный подход к проблеме брака - Алиса Дин

— Конечно, нет, — вытаращила глаза Джина. — Хотя мои родители из Небраски, они еще больше не одобряют мимолетные связи, чем родители из Бостона. Но я бы им сказала, если бы начался серьезный роман. А что Люк? — Джина встала с табуретки. — Он тоже считает, что это мимолетный роман?

— Конечно, — уверенно ответила Вики. Они этот вопрос не обсуждали. Но Вики надеялась, что он понимает: у них это не серьезно. — Люк понимает ситуацию.

— Не знаю, Вики. — Джина сдвинула свои безукоризненно выщипанные брови. — Ты говоришь о нем, думаешь о нем. Стоит упомянуть его имя, у тебя становятся сладкими глаза. И Люк ведет себя точно так же.

Вики сглотнула. Джина не сказала ничего нового. Вики и сама все замечала. Нормальная реакция. Люди должны так себя вести, когда у них роман.

— Но это еще не значит, что мы считаем нашу связь серьезной.

— По-моему, ты ошибаешься. — Джина потрепала Вики по плечу. — И сомневаюсь, что Люк согласится с тобой.

Нет, конечно, ей не нужен другой мужчина. По крайней мере в данный момент. Но в будущем ей придется вернуться к своему проекту и завершить его. Люк так же хорошо это понимает, как и она.

— Что-то ты все время неукротимо бодрый? — проворчал Барни. Он ввалился в кабинет Люка и плюхнулся в любимое кресло. — Насвистываешь, улыбаешься, смеешься… Даже перестал разговаривать с телефоном. Мне это начинает действовать на нервы.

— Прости. — Люк взглянул на партнера, оторвавшись от папки с делом об убежавшем из дому ребенке. — Я постараюсь быть таким, как всегда, — брюзгой. — Он сделал героическое усилие, чтобы придать губам соответствующее выражение. Это было нелегко. Жизнь складывалась приятно.

— Ты снова сияешь, — прорычал Барни.

— Барн, придется тебе привыкнуть. — Люк отказался от напрасных усилий и широко улыбнулся. — Кроме того, я должен быть бодрым. Я веселая сторона в нашем партнерстве.

— Ладно, — фыркнул Барни.

— Что случилось? — Люк вдруг заметил, что у Барни вид еще мрачнее, чем обычно. — У тебя появилась очередная горячая новость о пропавшей собаке Сьюзи?

— Нет. Я больше не буду за ней гоняться. Я подумываю вообще бросить это дело.

— Почему? Памфи материализовался?

— Нет. — Барни переплел пальцы и разглядывал их. — Но я не удивлюсь, если он вскоре появится. Может быть, в то время, когда Сьюзи уже уедет в Европу.

— Сьюзи уезжает в Европу? — Люк окаменел.

— Именно так. Вчера отец купил ей билет в Париж. А также в Испанию и Грецию, в Италию… и Лондон. Он подумал, что это отвлечет ее от мыслей о Памфи.

— А я считал, что Сьюзи устала от путешествий. — Люк не находил что сказать.

— Я тоже, — буркнул Барни.

— Ну, может быть, ее отец прав. — Люк прокашлялся. — Может быть, поездка заставит ее забыть о Памфи.

— Мне наплевать, прав он или нет. — В глазах Барни сверкнул гнев. — Я не хочу, чтобы она ехала в Европу. Я хочу, чтобы она осталась здесь, со мной.

— Ты сказал ей об этом?

— Нет, — признался Барни. — Я пообещал, что, пока она путешествует, буду продолжать поиски Памфи. А она ответила, чтобы я не утруждался. Она, мол, уверена, что рано или поздно Памфи объявится. Похоже, ты в ней не ошибся.

— Мне надо найти собаку. И срочно, — сказал вечером Люк Вики. С куском пиццы в руке он сидел на полу в гостиной, опершись спиной о софу. — По-моему, это единственное, что спасет Барни.

— Да? — Вики взяла из коробки кусок пиццы и села рядом с ним. Ей хотелось целовать его, а не жевать грибы с сыром. Безусловно, Майами оказывает на нее плохое влияние. Она не только превратилась в маниакальную лгунью, но еще и стала эротоманкой! — А что случилось с Барни?

— Сьюзи, — мрачно ответил Люк. — Сьюзи и ее чертова собака. Вот что случилось с Барни. — Он невесело улыбнулся. — Он ведь из Чикаго. Этого нельзя забывать.

— Пожалуй. — Вики выпрямилась и постаралась не думать о поцелуях.

— Я говорил ему, что Сьюзи всего лишь использует его. — Люк открыл глаза. — Я так думал, но сейчас не уверен. Возможно, я в ней ошибался. — Люк махнул рукой в сторону Вики. — Ты только подумай, как я ошибался в тебе.

— Во мне? — Вики взяла из коробки еще один кусок пиццы. — Ты имеешь в виду то, что я старомодная?

— Нет. В этом я прав. Ты старомодная. — Если бы он знал, что она думает, он, наверно, этого бы не сказал.

— Я?!

— Послушай, я же не говорю, что мне это не нравится. Это как раз то, что мне в тебе нравится. Одна из миллиона черт, какие мне нравятся в тебе.

Их взгляды встретились. Глаза и лицо Люка светились восхищением. У Вики в животе что-то оборвалось. Неужели Джина права? Люк зашел слишком далеко? А ответный взрыв восторга показывает, что и она не отстала?

— Тогда в чем ты ошибался? — Она перевела взгляд на пиццу.

Люк пожал плечами.

— Я думал, что ты еще одна светская пустышка, которой нужен муж с подходящим происхождением, подходящей профессией, подходящим банковским счетом. Боже, как я ошибался!

— Только насчет пустышки. — Вики оделась в броню. — В остальном ты прав.

— Что? — Люк поднял голову, чтобы посмотреть на нее.

— Да, ты прав. — Вики старалась сохранить невозмутимый вид. — Мне нужны эти качества. В муже. — Вики положила уже холодный кусок пиццы и посмотрела ему в лицо. — Мне нужен муж, у которого подходящее происхождение и подходящая профессия. Поэтому я и наняла тебя.

— Знаю. — Люк моргнул. — Но теперь ты, конечно, не ждешь, что я это сделаю.

— Почему? — Вики нервно засмеялась. — Нет, конечно, не сейчас. Это было бы немного… странно. Но рано или поздно мне надо будет найти мужа.

Люк закрыл глаза. Когда он открыл их, Вики увидела такой зеленый холод, какой не могла и вообразить.

— А как же мы? Неужели ты считаешь, что у наших отношений нет будущего?

В данный момент она не могла представить будущего без него. Но это неважно. — Да.

— Не верю. — Люк уставился на нее.

— Прости, — с несчастным видом пробормотала Вики. — Я думала, ты понимаешь ситуацию.

— Скажи мне, Вики, что, по-твоему, мы здесь делали? Я играл роль мальчика-игрушки в твоих экспериментах?

— Нет, конечно, нет. — Вики поморщилась от его резкого тона. — Я думала, у нас… мимолетный роман.

— Мимолетный? — Люк вскочил. — Для тебя это мимолетный роман?

— Да, — ответила Вики. Она тоже встала и посмотрела ему в глаза. — Так оно и есть. И тебе не стоит удивляться. Ты знаешь мое положение. Родители…

— Я не говорю о твоих родителях. Я говорю о тебе и обо мне.

— Это то же самое. — Она сглотнула. — Я ничего не могу поделать. Я должна в первую очередь думать о своей семье. Я не могу поступить иначе. Ты сам всегда говоришь о семейных ценностях. В моей семье это ценность.