Геноцид - Алексей Калугин

– Согласен, – махнул рукой Виираппан. – Оставив плоскоглазых без внимания, я, как исследователь, поступил… – Старик задумался, подыскивая нужное слово, которое верно отображало бы суть того, что он хотел выразить, но при этом не ранило бы его самолюбия. – Скажем так, недальновидно. Но если плоскоглазые научили людей жить на Мелководье, то и мы должны были передать им какие-то свои знания. – Виираппан сделал паузу, ожидая, что скажет Раф. – Или?..

– Похоже, что «или», – Раф пальцем почесал макушку. – Лично мне ничего в голову не приходит.

– Но так не может быть! – всплеснул руками Виираппан. – Мы должны были что-то принести с собой!

– Мы прихватили с собой плоты, немного посуды, ножи и сверкающие стержни, – Раф воткнул в палубу нож, которым чистил рыбу. – С практической сметкой у нас плоховато.

– Есть один человек, который придумывает всякие любопытные штуки.

– Есть, – согласился Раф. – Зовут его Отциваннур. На Квадратном острове он прослыл дураком. Потому что никто не понимает, зачем он эти штуки делает.

– А за кого тебя держат на Квадратном острове? – спросил Виираппан.

– Мне нравится то, что делает Отци.

В принципе, это можно было принять за ответ на заданный стариком вопрос.

Раф поднялся на ноги, выдернул из палубы нож и взял в руку миску с замаринованной рыбой.

– Идем, – сказал он. – Пора ужин готовить.

Похожие беседы случались у Рафа и Виираппана каждый вечер. И чем дальше, тем больше оба убеждались в том, что несмотря на всю несхожесть характеров и значительные противоречия в мировоззрениях, они нашли друг в друге то, чего каждому прежде не хватало: один – умение верно формулировать вопросы, другой – желание на них отвечать. И у обоих было предчувствие, о котором ни один не говорил вслух.

За десять дней плавания они не встретили ни единого плота. Быть может, потому, что и не хотели ни с кем встречаться. Рафу и Виираппану вполне хватало общества друг друга.

К полудню одиннадцатого дня на горизонте показались плоты Квадратного острова.

– Интересно, кто придумал собирать плоты вместе?

Раф произнес это, просто размышляя вслух, но Виираппан решил, что вопрос адресован ему.

– Говорят, что в этом месте стоял знак. Заякоренный круг, плавающий на воде.

– Кто говорит? – посмотрел на старика Раф.

– Говорят… – повторил Виираппан и пожал плечами.

На причале их уже поджидал человек без имени. Он указал место, где можно было поставить плоты, и помог завести причальные веревки.

Других людей на причале не было. На Квадратном острове не было принято встречать гостей. Потому что гостей здесь не ждали. Разве что ребятишки, случалось, выбегали на причал поглазеть на приплывших. Но время было позднее, и дети сидели по надстройкам.

Раф прихватил со своего плота корзину с вяленой рыбой.

– Нужно отнести Упаннишшуру, – ответил он на вопросительный взгляд Виираппана.

– Ты ему должен? – спросил старик.

– Нет, – качнул головой Раф. – Но так принято.

– А, – старик отвернулся.

– Что нового? – спросил Раф у человека без имени.

– А что у нас может быть нового? – удивился тот.

– Ну, не знаю… – смутился Раф.

Он и сам не понял, с чего вдруг задал этот вопрос? В самом деле, что нового могло быть на Квадратном острове? Прежде он никогда не спрашивал об этом встречавшего его на причале человека без имени. Должно быть, сказывалось общение с Виираппаном.

– Куда ты сейчас? – спросил Раф у старика.

– А какие у нас планы? – поинтересовался тот.

– Да, в общем-то, никаких, – ответил Раф. – Мне только нужно забрать рачьи панцири. Дальше поплывем завтра на рассвете.

– Куда направляетесь? – спросил человек без имени.

– К Тихой заводи, за углем, – ответил Раф.

– Это правильно, – кивнул человек без имени. – Уголька что-то давно не подвозили.

– Схожу к Отциваннуру, – сказал Виираппан. – Может быть, у него и заночую.

– Хорошо, – кивнул Раф. – Я, как с делами управлюсь, тоже к нему загляну.

Несмотря на поздний час, на плоту Упаннишшура никого не оказалось.

Раф деликатно постучал в дверь надстройки. Не получив ответа, он приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Обычный беспорядок. Ничего нового. Да и что нового могло быть на Квадратном острове. Сам Упаннишшур сейчас, должно быть, обходит остров. Не за порядком следит, а просто так, по привычке. Потому что так было заведено – неизвестно когда и непонятно кем. А женушка Упаннишшурова, конечно же, с соседками судачит. Чем ей еще заниматься?

Корзину с рыбой Раф поставил рядом с лежаком так, чтобы сразу в глаза бросалась. Упаннишшур поинтересуется у человека без имени, чей плот причалил к острову, и сразу поймет, кто оставил подарок. Поискав, что бы взять и взамен оставленной корзинки, Раф ничего стоящего не нашел и махнул на это дело рукой.

Не торопясь, то и дело улыбаясь, здороваясь или просто кивая знакомым, Раф шел в сторону плота Отциваннура. Знакомых у него на Квадратном острове было много, но, кроме Отци, не было среди них никого, к кому хотелось бы заглянуть, чтобы выпить хмеля или просто так поболтать.

Еще издали Раф приметил, что Отци и Виираппан сидят на корточках на краю плота, как будто что-то высматривают в воде, а в руках у Отциваннура кривая палка. Ага, тут же смекнул Раф, видно, Отци придумал новую штуковину и теперь демонстрирует ее гостю. Боясь пропустить что-то интересное, Раф прибавил шаг.

Раф еще не успел поздороваться с Отциваннуром, а Виираппан уже дергал его за край жилета, требуя к себе внимания.

– Смотри! Смотри, какую изумительную вещь придумал Отци!

Раф получил в руки согнутую дугой скобу из упругого пластика, к обеим конца которой была привязана тонкая нить. Дернув нить пальцем, Раф озадаченно цокнул языком, – нет, это была совсем не нитка.

– Это струна из обработанных особым способом рыбьих пузырей, – ответил Отци на вопрос, который Раф только еще собирался задать. – Сначала я взял несколько струн и сделал из них звучалку.

– Что сделал? – переспросил Раф.

Отциваннур протянул руку и дернул натянутую струну. Струна издала низкий, вибрирующий звук.

– Звук получается разным, если менять длину струны и силу ее натяжения, – объяснил Отциваннур.

– Звук также зависит от толщины струны, – авторитетно заявил Виираппан.

– Не знаю, – качнул головой Отциваннур. – Я это не проверял.

– Это же очевидно! – всплеснул руками Виираппан.

– Мне это не пришло в голову, – признался Отциваннур. – Тем не менее, мне удалось добиться слаженного звучания пяти струн, издающих разные звуки.

– Это называется гармонией, – снова вставил ценное замечание Виираппан. – А полная гармония звуков называется музыкой.