Методика очарования - Раевская Фаина

— Это он?

За барной стойкой, отделявшей рабочую кухонную зону от столовой, на высоком табурете сидел иностранный гражданин. Личность его была нам знакома, потому что не далее пяти-шести часов назад он сидел здесь же и с аппетитом поглощал щи из кислой капусты собственноручного Катькиного производства. Тот факт, что при нашем появлении Макферсон не проявил никакой активности, не поднялся навстречу дамам и не извинился за свое незаконное вторжение на частную территорию, свидетельствовал как минимум о его невоспитанности, а как максимум — о том, что парню сейчас этикет по барабану. Дело в том, что Джош в данный момент был окончательно и бесповоротно мертв. Во всяком случае, я склонна была так думать, глядя на дырку в его затылке. Скосив глаза в мою сторону и заметив, что я готова снова разразиться криком, Катька поспешила успокоить:

— Ты погоди паниковать, Сан Саныч, может, он просто без сознания?

Подруга решительной походкой направилась к Макферсону с единственной целью — установить его теперешнее состояние. После непродолжительного осмотра она покачала головой и глухим голосом трагически произнесла:

— Можешь начинать паниковать, Сань. Чухонец готов.

— Несчастный случай? — робко предположила я, надеясь на это изо всех сил.

В ответ Катерина скептически поджала губы: мол, думай, что говоришь! На сей раз это действительно явное убийство. Свой скептицизм Катька немедленно подтвердила словами, не оставлявшими никаких сомнений:

— Даже не надейся! Типичное убийство.

— А-а…

— Нет! — отрезала Катерина. — Посмотри на его башку. Как ты себе представляешь несчастный случай? Макферсон ударился головой о какой-то тупой тяжелый предмет, приперся сюда, уселся за стойку и скончался?.. Расстроился, наверное, что не застал нас дома и некому было его, несчастного, пожалеть.

Я негромко заскулила от захлестнувшего меня чувства жалости к самой себе и, разумеется, к Катерине. Третий труп на нашей совести! Кто же поверит, что мы ни к одному из них не причастны?! Могу представить, как обрадуются следователи, ведущие дела Никиты и Саламатина, — появление трупа американца легко убедит их в нашей виновности. Да и как иначе? Сперва был убит Никита — мы оказались в непосредственной близости от места преступления, потом настала очередь его коллеги, Михаила Саламатина, и опять мы с подружкой тут как тут, а теперь вот… Макферсон. И прошу заметить, все покойники были знакомы друг с другом. Ну, я имею в виду, когда они еще не были покойниками. Наше с Катькой светлое будущее сразу перестало быть таковым и пугало своими мрачными перспективами. Понимала это и подруга, оттого и смотрела на меня с какой-то собачьей тоской. И прочем, длилось это недолго. Катерина смогла совладать со своими чувствами, чего не скажешь обо мне, и она, осторожно обойдя тело Макферсона, извлекла из холодильника бутылку водки, разлила пахучую жидкость по стаканам, после чего со словами: «Пей, Санчо, нужно стресс снять» — протянула один стакан мне. Со стрессом надо было действительно что-то делать, потому я покорно выпила, даже не ощутив вкуса «лекарства».

— А теперь послушай меня, — серьезно произнесла подруга, а я почему-то испугалась: подобный тон не сулил ничего хорошего, скорее, наоборот, обещал новые проблемы. Испуганно пискнув, я широко раскрытыми глазами уставилась на подругу в ожидании чего-нибудь малоприятного. Моя полная боевая готовность Катерину впечатлила. Она кивнула с одобрением, после чего очень внятно и четко, почти по слогам, произнесла: — Нам нужно избавиться от трупа Макферсона.

Не скажу, что испытала сильный шок, но мурашки по спине все-таки побежали. Избавляться от трупа до сих пор мне еще не приходилось. Во-первых, я совершенно не представляла себе чисто техническую сторону дела, а во-вторых, чего греха таить, стало откровенно страшно. Но оставлять постороннего покойника в доме тоже нельзя, это я прекрасно понимала, поэтому, судорожно вздохнув, поддержала подругу:

— Правильно. Нет тела — нет дела. Где закопаем? Только, Кать, давай не на нашем участке, а? Боюсь, я не смогу спокойно жить с мыслью, что на заднем дворе — криминальный покойник. Может, за птицефабрикой? Там давно никто, кроме собак, не появляется. К тому же Толяныч говорил, будто за развалинами фабрики скотомогильник. Деревенские там падшую скотину хоронят.

— Ты, по-моему, слегка того… — Катька покрутила пальцем у виска. — Нешто можно человека рядом с дохлыми коровами хоронить? Не по-христиански это. И вообще, кто тебе предлагает закапывать Макферсона?

— А… Ну да… Что-то я не то… — Я испытала облегчение, сообразив, что хоронить никого не придется, но тут же, кивнув в сторону хладного тела американца, задала вполне закономерный вопрос: — А как же он?.. В смысле, ты говорила — избавиться… Ты… Господи, неужели ты хочешь его того… этого… сжечь?! Я не смогу, сразу тебе говорю! К тому же костер будет виден даже на другом конце деревни. А запах? Думаешь, человеческая плоть пахнет шашлыком?

Ни слова не говоря, Катька плеснула мне в стакан еще водки, выпила сама, после чего, крякнув, порадовала:

— С твоей головой надо что-то делать. Ты рассуждаешь, как Чикатило в шестом поколении. Сжечь! Что за бред?! Мне подобная идея даже не приходила на ум. Возможно, в твоих словах и имеется какое-то рациональное зерно, но в данный момент такой радикальный способ не годится. На самом деле все проще, Санчо. Я предлагаю отнести тело, — косой мимолетный взгляд в сторону бедолаги, — в дом Никиты.

Наверное, с моей головой и в самом деле что-то было не так, ибо я совершенно искренне не поняла: что делать мертвому Макферсону в доме Кита? В ответ на мое непонимание Катерина в красках живописала наше нынешнее состояние, и по всему выходило, что оно оставляет желать лучшего. Из ее слов следовал совершенно однозначный вывод: никак нельзя допустить, чтобы менты или кто-то еще обнаружил нас в компании с покойным иноземцем.

— Он ведь приехал к Никите? — вопрошала Катька, взволнованно мерцая очами и меряя шагами столовую. При этом она упорно избегала барной стойки, где по-прежнему возлежал американец. — Вот пусть в его доме и обнаружат иноземного гостя. А мы здесь вовсе не при делах. Ну, заходил чухонец, справлялся о Ките. Мы ему ясно сказали: Кит помер. Он не поверил, полез в дом, а там случайно… э-э… ударился обо что-то твердое и тоже внезапно помер. Только надо будет положить тело как-нибудь естественно…

— Кать, у него такая дырка в голове… Я бы ни за что не поверила, что такую дырку можно заработать случайно. И менты не поверят. Они как-никак профессионалы.

— Еще что скажи! — фыркнула Катерина. — Профессионалы! Много ты знаешь профессионалов в ментовке?

Ненадолго задумавшись, я уверенно ответила:

— Одного точно знаю: Александров.

Говоря это, я ничуть не лукавила. Сашка в самом деле работу свою любит и выполняет ее добросовестно, оттого, наверное, до сих пор в большие начальники и не выбился, несмотря на светлую голову. По скривившейся физиономии подруги было понятно, что опровергнуть мои слова она не может, хоть и очень хочет.

— Александров — исключение из правил, — нехотя согласилась Катька. — Но остальные… Да пусть себе не верят на здоровье! Им, между прочим, государство за это зарплату платит. А у нас — презумпция невиновности!