Сент-Экзюпери - Марсель Мижо

Нежно целую вас.

Как видно из этого письма, Антуан, едва освоившись с новой обстановкой, начинает работать над своей книгой. Но для него это не новая книга, а уже давно выношенная. Правда, он имеет мужество начать все сначала.

Мы знаем, как щепетилен был Антуан в проявлении своих чувств. Несчастная любовь, пережитая им в Париже,-одно из первых мучительных впечатлений Жизни. И, как многим молодым авторам, ему надо было освободиться от этого груза, выговориться. А сделать он это мог только наедине с бумагой. Ему предстояло сделать общим достоянием самые сокровенные переживания. И вот писатель пускается на хитрость: он отдает свою любовь, свои мысли третьему лицу, сам как бы оставаясь в романе наблюдателем, рассказчиком.

Достаточно начать читать роман, чтобы увидеть в двух героях одного, расколотого надвое: так Сент-Экзюпери совмещает откровенность исповеди с попыткой защитить от читателей обнаженную душу. Скрытная откровенность!

Следует добавить, что в процессе работы над книгой горизонт Сент-Экзюпери сильно расширился; с приближением к душевной зрелости чувствуется, как он идет вперед гигантскими шагами. В зависимости от обстоятельств два дня подчас могут разделять в душе человека этапы его становления, на которые прежде требовались годы.

Из письма к матери, написанного уже много месяцев спустя, узнаем, как Антуан продвинулся в своей работе:

«Джуби, 1928 год.

Дорогая мамочка.

Чувствую себя сносно. Мне попросту на будущий год, вероятно, нужен будет небольшой курс лечения в Эксе. А так все то же однообразное солнце над вечно волнующимся морем, океан всегда беспокоен.

Читаю немного и решил писать книгу. Написал уже страниц сто и очень запутался с композицией. Мне хочется всунуть в книгу слишком много вещей и с разных точек зрения. Я все спрашиваю себя, что бы вы сказали о моей рукописи.

Если мне удастся месяца через два-три провести несколько дней во Франции, покажу ее Андре Жиду или Рамону Фернандесу.

Я начал нащупывать почву с испанцами насчет инспекционной поездки в Марокко, в повстанческий район. Поначалу, чтобы не отпугнуть их, я заговорил об охоте в тамошних местах. Затем уже я попробую добиться большего. Нужно не спешить и проявите много дипломатии. С другой стороны, не знаю еще, как сейчас к этому отнесется моя компания. Раньше она смотрела на это положительно. Так или иначе – придется подождать с этим по меньшей мере с месяц, так как неподалеку идет война.

С грустью мечтаю о Сен-Морисе и об Агее. хотя, по правде говоря, море мне начинает надоедать. И я соскучился по всей мягкости Франции.

Целую вас столь же нежно, как и люблю.

Написано уже сто страниц. И летчик-рассказчик, предостерегающий своего друга от заблуждений любви, – это тот же летчик, но более зрелый. Два человека в одном совершают поступки и разговаривают о любви, но если их мысли и чувства различны, то окружающий мир они созерцают одними глазами и видят так, как никто до них этот мир не видел. Невольно приходят на ум слива автора: «Нужно учиться не писать, а видеть».

И второе: впервые мы находим в романе такое сочетание поэтических раздумий и действия. Они совершенно органичны и неотделимы друг от друга.

Впечатление поэтичности еще усиливается мускулистостью, собранностью фраз. Не будь этого, Сент-Экзюпери можно было бы упрекнуть в некоторой вычурности и даже выспренности. Но это поэзия в прозе: все подчинено внутреннему ритму. А ритм этот – бьющая через край жизненная сила.

Многое на первый взгляд сближает Сент-Экзюпери с Мальро и молодым Молтерланом. Но тут же и вырисовывается основная разница. У Сент-Экзюпери гораздо меньше романтизма. Он настраивает воображение на действие, а не на риск и приключение. Во главу угла он ставит самоотверженность, а не нелепую смерть. Все это уже вполне ощутимо в первой же книге писателя, несмотря на налет пессимизма – следствие некоторых преувеличений, свойственных молодости, и исключительной впечатлительности.

И хотя до сих пор многие критики считают, что первая книга Сент-Экзюпери носит печать чересчур личного, легко можно различить новое мироощущение крылатого человека, которое впоследствии станет основой всего, что напишет и скажет писатель-летчик. Это ощущение, что человек в мире и мир в человеке, – узел связей, который однобокое развитие культуры слишком часто разрывает. Нужно распутать этот узел, найти оборванные концы и вновь прочно закрепить их. Вся последующая жизнь и творчество Сент-Экзюпери посвящены мучительным поискам этих концов, восстановлению порванных связей.

Пилот Жак Бернис, герой романа «Почта – на Юг», погибает в самуме, его творец пилот Сент-Экзюпери продолжает жить. Жить в полном смысле слова. Он полон мыслями и чувствами, которые хочет выразить, он уже снова готов встретить женщину и полюбить ее, он готов снова перевозить послания влюбленных. Он преодолел свое отчаяние. Он полон сил, хотя и не вполне еще знает, к чему их приложить. Одно ему уже вполне ясно: в противовес тем, которые «отделяют мысль от действия, подобно тому, как иные отделяют действие от мечты и грез и, делая работу анналистов или историков, теряют способность найти свое место на стройке жизни», – он не будет зрителем, он будет участником...

Возвращаясь во Францию в марте 1929 года, он сжимал под мышкой рукопись «Почты – на Юг». С замиранием сердца, краснея, как школьник, он нес свою первую книгу в издательство Н. Р. Ф. (Гастону Галлимару). По прочтении рукописи издательство подписывает с ним договор на семь книг. Антуан счастлив, он радуется этому, как новой игрушке. Он ведь не думал... Он вовсе не был уверен, что написал хорошую книжку.

Упоенный неожиданным успехом, он едет к родным в Агей.

В Южной Америке

Дидье Дора никогда не предупреждал пилотов о новом назначении. Это казалось ему излишним. Поэтому Антуан, покидая Кап-Джуби, чтобы провести свой отпуск во Франции, в кругу семьи, понятия не имел о том, что ему предстоит.

«Почта – на Юг» у издателя. Отдохнув в Агее, Сент-Экзюпери направляется в Брест, где он должен пройти курс высшего пилотажа. На этот раз он подчиняется распоряжениям своего директора, как бы следуя обычной рутине, не вкладывая в дело души. Мысли его заняты другим.

Он рассеян и неисполнителен, чем очень огорчает лейтенанта Шассэна, своего руководителя, который впоследствии станет генералом и сделает все возможное, чтобы позволить немолодому летчику вернуться за штурвал боевого самолета.

По рассеянности Антуан портит навигационные инструменты. Однажды он едва не утопил гидроплан. В итоге нескольких месяцев занятий он получает на экзамене самую скромную оценку, едва не проваливается.