Специалист по джунглям - Норман Ричард Спинрад

Героинщики жадно глотали таблетки, усаживались на сырую землю, что-то лопоча, как стая бабуинов после успешной охоты.

И Вильям уселся с ними, кивал, хозяйски ухмылялся — словно старый мудрый волк, надзирающий за распределением добычи в стае. Он сидел с ними, пока героин растворялся в их жилах, впитываясь в кровь, и бедолаги, один за другим, затихали. Глаза их стекленели, становились тусклыми; люди впадали в оцепенение, все еще что-то назойливо бормоча друг другу. Только когда последний из отряда успокоился в полузабытьи и, лежа на земле, витал в героиновых грезах, Вандерлинг кинул вокруг себя последний одобрительный взгляд, оскалился, как крокодил, и удалился.

Фрейден повернулся к Софии. Она открыла было рот, перехватила взгляд Барта, пристально посмотрела на него — и в ее полных отвращения зеленых глазах явственно читалось: «Я же тебя предупреждала!» Намного красноречивее любых слов.

Она засмеялась, чтобы хоть как-то снять повисшую напряженку.

— Давай, давай, Барт! Ты выглядишь так, будто тебе сообщили, что Санта-Клауса не существует. Мальчишки останутся мальчишками! Игры и забавы!

Потом взяла Барта за руку и отвела обратно к постели.

И только спустя полчаса, когда перед мысленным взором дикая картина потускнела и подобрался наконец сон, Фрейден вспомнил: у него теперь есть ответ. Есть средство! И оно встряхнет этот затхлый мирок. Волна великого бунта сметет к чертям их вонючее Братство. А самого Барта вознесет на вершину.

Глава 8

Вильям Вандерлинг поднял башку и насмешливо уставился на Фрейдена.

— Форма Киллеров? Можно, конечно, взять форму, какую захотим! Мы убиваем их до сотни за неделю. Не проблема собрать шмотки. Но зачем? Какого черта собираешься ты с ними делать?

Фрейден, стоявший перед хижиной, ухмыльнулся и, прислонившись к дереву, обвел взглядом маленький партизанский лагерь. На мгновение Барта посетило видение: пред ним предстал бивак, где расположились тысячи бойцов, армия на месте шайки, по существу, разбойников. Так оно случится в недалеком будущем! Обязательно случится!

— Не я собираюсь, Вильям, — заметил он, — а ты. Ты и человек двадцать — прости за выражение — Тыкв, на которых можно положиться. Придется в течение некоторого времени разыгрывать Киллеров.

Вандерлинг усмехнулся:

— Эй, чертовски хороший план! Мы наденем форму Киллеров и проникнем на одну из баз. Помнишь, я тебе говорил… Нападем на них изнутри и снаружи, одновременно, и…

— Ничего подобного, — оборвал Фрейден. — Ты будешь убивать Жуков.

— Э?..

— Ты не ослышался. Будешь убивать Жуков. Если точно сказать — Мозги. Жители деревень используют их, чтобы управлять Жуками.

— Я что-то не понимаю, Барт, — озадачился Вандерлинг. — Мы собираемся убивать Мозги… Что это даст? Зачем тратить напрасно драгоценное время?

Фрейден вздохнул:

— Надо, Вильям, надо. С тобой как с ребенком… Все на пальцах объяснять! Жуковейники — роевые организмы, верно? Как если бы все Жуки были руками одного тела, а Мозг — головой. Ну так что происходит, когда отрубаешь животному голову?

— М-м-м-м… оно умирает. Но ведь Жуки не умрут, верно? Полагаю, они просто разбегутся, как стая тараканов.

— Очень хорошо, Вильям. Без Мозга Жуковейник — просто скопище безмозглых, бесполезных насекомых. А теперь зажми нос и вообрази себя сангрианином. Все трудоспособные мужчины в деревне работают целый день, ухаживая за мясными Животными, производя таким образом пищу для кого-то другого. Они трудятся весь день и при этом не обеспечивают себя самих и кусочком съестного. Единственная причина, по которой сангриане не умирают от голода, — уловка Братства, так замечательно все устроившего: Животные в рабстве у них, а Жуки в рабстве у Животных. Одного старика достаточно, чтобы управлять одним Мозгом. Что случится с жителями деревни, если их Жуки внезапно окажутся абсолютно бесполезными?

— Ха! Они влипнут по уши! Будут продолжать работать на своего Брата — подохнут с голода. Попытаются выйти из игры и обрабатывать собственные поля — если они, конечно, помнят, как это делается, — и местный набоб пришлет Киллеров и начистит им рыло. В любом случае, они в дураках. Но я не понимаю, Барт. Ты постоянно поучал меня, как переманивать деревенщину на свою сторону. Они же после этого на дух нас переносить не будут!

— Кого «нас», старик? — с насмешливым простодушием спросил Фрейден. — Вспомни, они же увидят Киллеров, убивающих их Мозг. А фабрика слухов распространит молву, что это часть сумасшедшего погрома. Моро намеревается морить всех голодом, чтобы они побыстрее свихнулись безо всяких хлопот. Врубаешься?

Вандерлинг потряс головой в изумленном восхищении.

— Врубаюсь, — выдохнул он. — Ум у тебя как гремучая змея. Но разве Братство не привезет взамен старого Мозга новый? Даже сангриане почуют неладное, когда увидят, что Братство привозит Мозги на место тех, которых оно же само, как предполагалось, убило?

— Именно поэтому мы и сосредоточимся для начала на шести ближайших поместьях, — ответил Фрейден. — Круглосуточные патрули на всех дорогах, ведущих из Сада. Мы перехватим и уничтожим любого посланца. Шесть поместий, пара сотен деревень, возможно, десять тысяч потенциальных партизан. Как только все Мозги в округе будут мертвы, мы наберем столько людей, что потребуется целая армия Киллеров. А потом мы переместимся в следующий район, и в следующий… К тому времени Братство уже увязнет в войне и напрочь забудет о необходимости доставлять новые Мозги…

— Да-а-а… — пробормотал Вандерлинг. — Старик, это действительно сработало бы!

— И сработает! До тех пор, пока мы разыгрываем партию с холодной головой. Не хватало еще, чтоб пожар перекинулся на нас самих. Поэтому возьми для начала только двадцать пять человек, по пятеро в команде. В деревню, убить Мозг и быстро назад, бац-бац, и все это ночью, когда они не заметят, что люди в форме на Киллеров не похожи. Каждая пятерка должна успеть прочесать четыре-пять деревень за ночь. И конечно, используй только Тыкв — добровольцы вряд ли смогут… э… постичь стратегическую необходимость. Возьми пятерых взводных, выведи их пару раз сам, дай понять суть идеи, а потом они сами будут управляться с отрядами.

— Правильно, — кивнул Вандерлинг. — Я с этим справлюсь.

— И Бога ради, не бери с собой снипган! Помни, предполагается, что ты Киллер. Веди себя соответственно.

— Ага! — согласился Вандерлинг — как показалось Фрейдену, со слишком большой долей энтузиазма.

Вандерлинг рассматривал пять облаченных в черную форму фигур, крадучись пробиравшихся рядом с ним между деревьями и по густому подлеску. Перед ними во мраке безлунной сангрианской ночи смутно маячила группой бесформенных очертаний деревня. Высоко над хижинами возносилась огромная черная насыпь местного Жуковейника. В свете звезд Вандерлинг внимательно вглядывался в лица своей пятерки. Взводные: Гомец, Джонсон, Мак-Фи, Райдер, Лэндер. Они уже были на грани исступления: запавшие и налившиеся кровью глаза, судорожно напрягшиеся мускулы рук, крепко сжимающих винтовки. Время от времени они зловеще поглаживали пристегнутые к поясам «звезды». «Самый опасный момент за эту ночь», — думал Вандерлинг. Они едва не завелись в последней деревне, убивая Мозг, уже жаждущие открыть огонь по всему подряд. Когда они настолько близки к ломке, трудно управляться с ними без снипгана. Эту пушку они боялись и уважали. Все! Пятая деревня, и сразу назад в лагерь, и по хорошей сильной дозе, чтобы успокоились.

— Отлично, парни, — шепнул он. — Идем туда. Последняя за эту ночь. А потом голубые пилюльки для всех, ага?

Тыквы ухмыльнулись ему, облизывая пересохшие губы.

— Запомните — туда, поднять побольше шума, убить Мозг и сразу прочь, никаких лишних движений. Это образец, и ради Бога, придерживайтесь его на этот раз! Пошли.

Шумно и нагло они вломились в спящую деревню. Вандерлинг повел их мимо хижин, откуда доносились звуки возни разбуженных сангриан. Тыквы неслись ураганом; ноги в тяжелых сапогах тяжело топали по голой земле. Вандерлинг вел их прямо к стоящей особняком хижине на дальней стороне Жуковейника.

Оттуда за версту несло вонью клопов и запахом грубой выпивки. Отряд на мгновение остановился перед зловонной лачужкой.

— Помните, ружья, а не «звезды». Нам нужно сделать все быстро и пошуметь как следует!

Они ворвались в хижину. В дальнем углу спал на соломенном тюфяке ссохшийся старикашка. Рядом с тюфяком поставлена дюжина глиняных кувшинов, наполненных неочищенным спиртом. Но вонь алкоголя полностью перекрывал тухлый смрад, исходящий от твари в центре хижины.

Там, пульсируя, лежал на брюхе Мозг. Тело так раздулось, что восемь маленьких атрофированных ножек не доставали до пола. Гротескное мешкообразное тело придавало голове карликовый вид, а лицо почти неразличимо — отвратительное кукольное личико с крошечными черными глазками и маленьким, обрамленным щетинками ртом, почти утонувшим в извивах и складках зеленой плоти.