Заповедник снов - Елена Картур

Прислушиваюсь к разговору Ингельда и Асмунда. Те после некоторого обсуждения пришли к выводу, что для начала похищать библиотекаря вовсе не обязательно, нужно лишь предложить ему денег и чуть припугнуть. Тем более оба этих интригана были уверены, что сын покойного графа обязательно снизит зарплату такому необязательному в хозяйстве служащему, как библиотекарь. От денег тот в таком случае точно не откажется. Ну и хорошо, не угробят дедушку. А то сразу похищать, что за уголовные наклонности?

А с чего я вообще решила, что библиотекарь — старик? Стереотипы мышления, наверное, ну, и логика. Как правило, на такую работу берут людей образованных, каковыми по меркам здешнего почти средневековья не могут быть ни женщина, не безусый юнец, скорее, человек средних лет, который к тому же проработал на графа не одно десятилетие. Хотя мне, по большому счету, до этого какое дело? Лишь бы меня не заставили этот считыватель искать. Обойдутся!

Я сама не заметила, как заснула под разговоры. Проснулась уже глубокой ночью в своем кресле. Меня, похоже, перенесли и даже накрыли небольшим одеяльцем. Ингельд продолжает мирно спать в своей постели. Закрываю глаза и пытаюсь вновь уснуть. Бесполезно, внутри уже свербело некое беспокойное чувство, толкающее на глупости, например, выскользнуть тихонько из комнаты и отправиться бродить по дому в поисках приключений. Я попыталась сделать вид, что не замечаю этого зуда. Ну, в конце концов, мне что, сегодня приключений мало? Да больше, чем достаточно! Разумнее всего просто закрыть глаза и продолжать спать, вместо того, чтобы искать проблемы на свою голову.

Самовнушение не сработало, меня просто распирали энергия и желание действовать. Попав в драконье тело, я окончательно утратила всякое благоразумие. А может, просто драконы ночные существа, вынужденные подстраиваться под распорядок жизни людей?

Спрыгиваю с кресла и подхожу к постели Ингельда, встаю на задние лапы и заглядываю. Спит, крепко. Наверное, совесть чистая, а скорее, у него ее вообще нет. Если бы проснулся, мог бы меня остановить, но он не проснулся, а я с легкостью покинула комнату. То, что дверь заперта, меня не остановило, совсем не трудно взять ключ с туалетного столика, вставить его в замок и провернуть. Я намеренно не старалась сохранять тишину, но и не шумела специально, это, однако ничего не изменило — из комнаты я выбралась беспрепятственно.

Не знаю, на самом ли деле драконы ночные существа или это только мне на месте не сидится в такое время, но похоже подобные прогулки начинают входить в привычку. Пойти, что ли, Бьёрна разбудить? Он точно не позволит мне наделать глупостей и, почти уверена, не слишком рассердится за внеурочную побудку.

Комнату телохранителя я легко нашла по запаху, он, естественно, тоже крепко спал, перевернувшись на живот и обхватив руками подушку. Даже будить его стало жалко, спит человек после нелегкого трудового дня, зачем ему мешать? Посему я забралась на край постели, подперла подбородок лапами и некоторое время смотрела на то, как Бьёрн спит, посапывая в наволочку (любопытно, почему на мое присутствие никто не реагирует, я такая безопасная?), тоже в своем роде интересное занятие. Впрочем, надолго моего созерцательного настроения не хватило.

Бьёрн что-то невнятно пробормотал и попытался зарыться лицом поглубже в подушку. Но я коварно пощекотала его кончиком крыла у основания затылка под волосами, а затем резко сдернула одеяло.

— Кэт, дай поспать, — пробормотал Бьерн, натягивая одеяло обратно.

Ну, нет, раз уж решила будить, значит, все равно разбужу.

Бьёрн, наконец, перевернулся и посмотрел на меня сонными глазами, смачно зевнул.

— Ну, что ты опять по ночам бродишь, летать хочешь?

С энтузиазмом киваю! Отличная идея, летать я и в самом деле хочу! К тому же потрачу лишнюю энергию на относительно безопасное (под присмотром-то телохранителя) занятие, а потом спокойно вернусь спать дальше.

— Ладно, но недолго, — согласился Бьёрн, неохотно выбираясь из-под одеяла. Замечательный человек, любые мои выходки невозмутимо терпит, настоящий друг. Я его почти люблю!

Все-таки мне очень нравится летать, это, пожалуй, с лихвой компенсирует все остальные недостатки драконьего тела. Ощущение свободного полета, слегка щекочущая нервы высота, ветер, толкающий под крылья. И ощущение собственного тела, ловкого и стремительного. Обожаю это!

В этот раз Бьёрн не стал ждать у окна, а вышел вместе со мной во двор. Сторожевых собак у Ингельда не водилось, а охранники нас не беспокоили. Я даже не была уверена, что они вообще существуют, поскольку по ночам во двор еще не выбиралась.

— Эй, вы что тут делаете? — во двор вышла Инга. — Уже утро почти.

— Кэт опять не спится, — отозвался Бьёрн, — я за ней присматриваю. — А ты сама, почему не спишь?

— Не знаю, показалось, что где-то поблизости творят чужую магию. Тут ведь нет поблизости места силы, так? Значит, кто-то использует сильные амулеты. Вы бы ушли со двора, ребята, а я тут осмотрюсь.

Бьёрн моментально насторожился.

— Кэт, возвращайся в дом, — и Инге: — Я с тобой. И впредь докладывай, если заметишь что-то необычное. Никакой самодеятельности.

О, а рыжий умеет быть строгим! Я с его приказом спорить не стала, вернулась в дом, так как меня все равно заставили бы это сделать. А то, что я немножко в окно высунулась, это ничего страшного, будет что-то опасное, обратно спрячусь. Впрочем, Бьёрн явно переоценил мое благоразумие, просто сидеть и ждать было скучно, я дождалась, пока оба телохранителя скроются за углом, с минуту посидела и тихо полетела следом. Шум боя я услышала почти сразу, и, не подумав, рванула туда. То, что следовало бы для начала осторожно осмотреться, а уж потом лететь, я сообразила уже потом.

Инга и Бьёрн сражались с какими-то людьми, рядом на земле лежали два человека, наверное, охранники, без видимых повреждений, но, определенно, уже мертвые. Инга и один из нападающих яростно обменивались непонятными светящимися штуками, которые, промахиваясь мимо цели, разлетались в разные стороны по самым диким траекториям, и приходилось от них шустро уворачиваться. Почему-то эти светящиеся кляксы очень мне не нравились, они напоминали ту, которой меня сшибли после королевского бала. Уворачиваться было непросто, потому что эти… магические снаряды, наверное… по прямой, как и положено снарядам, лететь не желали ни в какую.

А Инга и Бьёрн продолжали сражаться с нападающими, на мой дилетантский взгляд, очень неплохо сражаться. Бьёрн вместо меча ловко орудовал двумя катарами, одаривая своего противника точными колющими ударами. Очень занятное оружие.

Так, помочь им я ничем не могу, значит, надо звать подмогу.

Увернувшись от очередного снаряда, я уже развернулась, собираясь лететь обратно, как заметила, что в спину Бьёрна полетел еще один снаряд. Проклятая драконья импульсивность, я сообразила, что делаю, только когда уже летела наперехват. Передумать или придумать что-то более толковое, уже не было времени, только испугаться. Оставалось только ловить эту магию своим телом, надеясь, что выживу и в этот раз, и Бьёрну это поможет.

Магический снаряд врезался в меня, я — в спину Бьёрна, в голове словно лампочка взорвалась и свет погас.

Глаза открывались с трудом, нехотя. Тело было тяжелым и затекшим, словно очень долго пролежало без движения. Я медленно повернула голову из стороны в сторону, осматриваясь. Белый потолок, белые стены, унылый больничный запах, странно тусклый, словно у меня случился внезапный насморк. Просторная палата, по обеим сторонам от меня больничные кровати со спящими на них людьми. Аппаратура незнакомая возле стен.

Я подняла руку к глазам и с удивлением ее рассмотрела. Рука как рука, самая обыкновенная, в смысле, моя родная. Пальцы розовые, ногти коротко острижены. Непривычно. Словно и не в родное тело вернулась, а наоборот.

Что я делаю в больнице? Впрочем, глупый вопрос, где я еще могла оказаться, заснув посреди дня на рабочем месте? К тому же неизвестно, сколько проспала, скорее всего, те несколько дней, что пробыла в драконьем мире. Или же лучше сказать, видела во сне?

Пытаюсь встать, чувствуя себя куклой с заржавевшими шарнирами. Движения получались неуклюжими и медлительными, как у тяжелобольного человека. Наверное, я здесь пролежала гораздо дольше, чем думаю, раз все так сильно затекло. Вокруг было странно тихо, остальные пациенты лежали на своих местах без движения, некоторые — подключены к разным приборам. Только по дыханию и можно определить, что живые.

Придерживаясь одной рукой за спинки кроватей, а другой поддерживая длинный подол нелепой ночной рубашки, выбралась из палаты. В коридоре тоже оказалось пусто, но откуда-то выскочила пожилая медсестра, подбежала ко мне и срузу начала что-то быстро говорить успокаивающим тоном. При этом подталкивала меня обратно к палате. Слушала я ее рассеянно, все никак не удавалось справиться со странным ощущением нереальности и блеклости окружающего мира. Из всего сказанного поняла лишь, что пролежала в коме несколько дней, но все обязательно будет хорошо, не нужно волноваться. То, что она говорила, в принципе, и сводилось к тому, что все будет хорошо, и ни в коем случае не надо волноваться.