Россия нэповская - С Павлюченков

Президиум ВЦИК ориентировал Комитет прежде всего на экономические мероприятия, сбор и публикацию информации о быте и положении народов Севера и координацию действий центральных организаций, работающих на Севере. Именно их аппарат должен был использовать Комитет в своей деятельности, что во многом и предопределило организационную и финансовую слабость органа. Председатель Комитета, заместитель председателя ВЦИК П. Г. Смидович настойчиво добивался повышения эффективности его работы, что было невозможно без участия глав наркоматов. В состав Комитета входили руководители ведомств, от которых зависело решение разных вопросов развития малочисленных народов, ученые. В ноябре 1924 года Комитет был пополнен руководителями кооперации, наркоматов внутренней торговли, здравоохранения, просвещения, Ассоциации востоковедения. Вместе с тем Смидович настаивал и на одновременном создании местных структур, отсутствие которых сильно сказывалось на повседневной работе Комитета.

Плодотворная деятельность его может быть обеспечена на основе прочных правовых механизмов, — эту точку зрения члены Комитета проводили постоянно. В начале февраля 1925 года было принято подготовленное Положение, определявшее задачи, структуру и полномочия комитета. При Сибирском, Дальневосточном военно-революционных комитетах, исполнительных органах власти Уральской, Архангельской, Енисейской, Коми, Томской, Иркутской, Камчатской областей, в Якутии создавались местные комитеты содействия. На Комитет возлагались определение, разработка и проведение мероприятий по хозяйственно-экономическому подъему северных народностей, развитию торговли и средств сообщения в районах их проживания, защите населения от эксплуатации и развитию его традиционной культуры, корректировка правительственных решений с учетом географических и бытовых особенностей регионов. Комитет должен был также регулировать организацию административного и судоустройства на местах, развитие здравоохранения и образования на Крайнем Севере. Это делало орган центром комплексного решения проблем северных и малочисленных этносов, но обеспечить его на деле можно было лишь при устойчивой организационной связи с отраслевыми ведомствами и органами власти, а также достаточном и регулярном финансировании.

В конце мая 1927 года по ходатайству Комитета содействия народам Севера Секретариат ВЦИК обратился в СНК РСФСР с просьбой о выделении 23 920 руб. 87 коп. на расходы по снабжению, оборудованию и содержанию персонала культурных баз Комитета в текущем бюджетном году. 30 мая 1927 года было принято решение о создании комитета содействия малым народностям (лопарям и самоедам) Мурманской губернии. На эти этнические группы распространялись введенные 16 октября 1925 года налоговые льготы для северных народов России.

По инициативе Комитета и Наркомторга осенью 1927 года Секретариат ВЦИК предложил Наркомзему издать циркуляр о привлечении к уголовной ответственности нарушителей правил охоты на пушных зверей. Было принято специальное постановление ВЦИК и СНК РСФСР о судопроизводстве в органах туземного управления. В июне 1929 года Смидович добился поправки ряда статей постановления СНК РСФСР, касавшегося образования самостоятельных бюджетов районных туземных исполкомов. По протесту Комитета Президиум ВЦИК расширил полномочия органов управления на северных окраинах в формировании бюджета, распределении средств на содержание и обеспечение деятельности туземных исполкомов. Были определены основные статьи отчислений в их фонд с участием соответствующих местных комитетов Севера[175].

5 августа 1929 года Президиум ВЦИК заслушал доклад Смидовича о работе Комитета. По его предложению было решено ускорить образование Ненецкого (Самоедского) национального округа, родовых советов и туземных райисполкомов на Дальнем Востоке и в Якутии, принять меры к укреплению и оживлению уже созданных органов национального управления. Предстояло также заняться дальнейшей разработкой вопроса о выделении национальных административно-территориальных единиц в подведомственных Комитету районах.

Но осуществить на практике принцип национально-государственного строительства среди малых этносов как основу национальной политики ВКП(б) было весьма проблематично. Не случайно, в реальной жизни Смидович по существу добивался сочетания этого принципа с введением элементов отвергнутой большевиками культурно-национальной автономии.

Постановление обозначило также шаги по разработке Положения о землеустройстве населенных северными народностями территорий за счет средств госбюджета, мероприятий по укреплению и развитию кооперации и оказанию финансовой и материальной помощи в создании коллективных форм хозяйствования, укреплении оленеводства и охотничьего промысла, в том числе с точки зрения подготовки квалифицированных кадров в этой сфере (вузовская подготовка, обеспечение льгот для специалистов в отдельных районах и др.).

Комитет добивался сохранения бюджетного финансирования культурных и хозяйственных учреждений Крайнего Севера в 1929–1930 году, а также пересмотра правительством вопроса в пользу принятия на госбюджет строительства и содержания ряда учебных заведений и тундровых ветпунктов. В 1930–1931 году Комитет Севера настоял на выделении ему правительством России новых средств в размере 82 930 руб. для своевременной доставки сотрудников и завоза продовольствия в места проживания «туземцев» Сибирского края по реке Туре из Тунгусской базы. В феврале 30 года ВЦИК утвердил Положение об охотничьем хозяйстве, подготовленное Комитетом[176].

Последовательная защита интересов малых этносов, обеспечение правовых, экономических, материальных и иных условий их развития снискали Петру Гермогеновичу Смидовичу высочайший авторитет[177]. Однако общая линия на нивелирование этнической специфики, бюрократизацию и администрирование во всех сферах общественной жизни не могли не сказаться на деятельности руководимого им Комитета и самом положении этносов региона. Да и в других случаях, когда «для поднятия культурно-хозяйственного уровня нацменьшинств»[178] представители республик предлагали пойти по пути создания самостоятельных административно-территориальных единиц на уровне местных органов, по существу, была продолжена линия на иерархизацию структур национально-государственного организма, складывающегося в СССР.

В личном фонде заместителя председателя ЦИК СССР Смидовича в его дневниках сохранилась характерная запись, обнажающая довольно удручающие последствия политики «пролетарского интернационализма» в реальной жизни, неразрывно связанные со всеми социально-экономическими и политическими процессами в стране. Отправляясь в Кобулети в декабре 1931 года, он, например, записал впечатления от попутных встреч: «Серо, сыро. Мальчик на лошади, — шутя, толкаю его концом палки. О! Какое ненавидящее лицо красивого молодого интеллигентного кавказца! Вот оно как! Неожиданно проглянуло. Теперь многое, многое понятно… Надо продумать». И далее об увиденных на дороге курдах женщины и девочки в самобытной национальной одежке — «совсем особые, гордые и нищие… Мальчишки в тряпье — вот это интернациональное!» — с грустной иронией замечает он[179].

Одной из труднейших проблем, доставшихся советскому государству в наследство от прошлого и приобретшую новые аспекты, было положение еврейской диаспоры. Проблема имела многоплановый характер — социальный, экономический, психологический, культурный.

Особенно остро в 20-е годы стоял вопрос о землеустройстве еврейского населения, проживавшего главным образом в пределах черты оседлости, где сохранялась аграрная напряженность. 24 апреля 1924 года Политбюро ЦК партии приняло решении о создании при Совете национальностей ЦИК СССР Комитета по землеустройству трудящихся евреев. Районами поселения определялись свободные площади на юге Украины и Северного Крыма, где уже имелись еврейские колонии. Ставилась задача всячески поощрять коллективные формы землепользования и землеустройства. Председателем Комитета был назначен Смидович, его заместителем — Фрунзе, был намечен состав Комитета в целом. 29 августа 1924 года состоялось решение Президиума ЦИК СССР о создании КомЗЕТа — заместителем П. Г. Смидовича стал А. П. Смирнов. В КомЗЕТ входили М. М. Литвинов, Л. Б. Красин, А. Л. Шейнман, М. А. Ларин, И. Е. Клименко и другие, всего 15 человек[180].

В первое время деятельность КомЗЕТа была нацелена на землеустройство евреев в местах их традиционного проживания, а также в целом в европейской части России. В основном это были Украина и Крым. На сплошных свободных участках создавались поселения, изначально ориентированные на коллективные формы хозяйствования. Украинский Наркомзем в 1924 году выделил для этих целей 30 тыс. десятин, а также 50 тыс. в Северном Крыму. Однако аграрная перенаселенность ряда районов республики, необходимость отвлечения финансовых, материальных и иных ресурсов, организационных усилий для устройства евреев вызвали стремление руководства Украины освободиться от груза этих проблем. ВУЦИК предлагал активизировать переселение евреев на восток страны, ссылаясь на факты межнациональной напряженности среди сельского населения. Помощь иностранных организаций, налоговые льготы обустраивавшимся хозяйствам евреев порождали непонимание и недовольство украинских земледельцев. Член коллегии Наркомзема республики М. Вольф приводил следующий пример: в Ново-Полтавской сельхозшколе для евреев-переселенцев сосредоточено 500 голов отборного скота, в то время как в южных областях крестьяне вынуждены продавать коров за 30–40 рублей. В письме в КомЗЕТ он предлагал, чтобы избежать осложнений на селе, больше доверять местным работникам, особенно в правобережной Украине.