Вторая мировая война. (Часть III, тома 5-6) - Уинстон Черчилль

Эти телеграммы президента вскрыли такую все возрастающую враждебность к действиям де Голля в Алжире, что я опасался за судьбу отношений союзников со «свободными французами» вообще. Американцы заняли такую позицию, при которой они могли отказаться признать любой временный административный орган, если бы у них возникло подозрение, что де Голль будет иметь в нем доминирующее влияние и это определенным образом скажется на судьбе Франции после войны. Было важно устранить опасения американцев в отношении военной проблемы и в то же время сохранить новый временный комитет.

Бывший военный моряк — президенту Рузвельту 18 июня 1943 года

"… В данный момент я не стою за роспуск комитета из семи членов или за то, чтобы запретить ему собираться. Я предпочел бы, чтобы генерал Эйзенхауэр воспринял Ваши указания как директиву и чтобы Мэрфи и Макмиллан добились их осуществления любыми средствами, какие они сочтут целесообразными. Правительство его величества поддержит эту политику.

Тогда перед комитетом станет выбор: либо принять наше решение большинством голосов, либо встать в определенную оппозицию к двум державам, спасающим Францию. Если решение будет принято большинством, а это представляется возможным, то де Голлю придется решить, подчиниться ли — а вместе с ним должны будут подчиниться и другие недовольные — или выйти в отставку. Если де Голль уйдет в отставку, то он этим повредит себе в глазах общественного мнения, и нужно принять все необходимые меры, чтобы помешать ему вызвать неурядицы. Если он подчинится, то у нас, пожалуй, еще будут неприятности в будущем, но все же это будет лучше, чем если мы распустим комитет, на который возлагают много надежд как среди Объединенных Наций, так и во Франции. Мы должны поставить условия, необходимые для безопасности наших сил, и возложить ответственность на де Голля. Во всяком случае было бы разумно сначала испробовать это средство".

Отношение американцев к политической обстановке, создавшейся среди французов в Северной Африке, отчасти определялось военной необходимостью. Спор из-за де Голля возник в условиях подготовки к высадке в Сицилии. Ссора из-за верховного командования французскими войсками, вызванная де Голлем, произошла в весьма критический момент. Какая бы договоренность ни существовала в прошлом между английским правительством и де Голлем, нельзя было допускать, чтобы она повредила нашим отношениям с Соединенными Штатами.

Бывший военный моряк — президенту Рузвельту 21 июля 1943 года

"Министерство иностранных дел и мои коллеги по кабинету, а также сами обстоятельства оказывают на меня значительный нажим в пользу «признания» Алжирского комитета национального освобождения. Что означает признание? Человека можно признать императором или бакалейщиком. Признание бессмысленно без определенной формулы. До тех пор пока де Голль не отправился в Северо-Западную Африку и не был создан новый комитет, все отношения наши велись с ним и его комитетом. 8 июня я заявил в парламенте, что «создание этого комитета как коллективного органа пришло на смену положению, созданному в результате переписки между генералом де Голлем и мной в 1940 году. Наши отношения, финансовые и прочие, отныне будут вестись с комитетом в целом». Я был Рад этому, потому что предпочитал иметь дело со всем комитетом, а не с одним де Голлем. В течение многих месяцев я старался убедить или вынудить де Голля «включиться в комитет». Мне кажется, это в значительной мере достигнуто в силу нового соглашения. Макмиллан неоднократно сообщал нам, что комитет приобретает коллективную власть и что де Голль отнюдь не господствует в нем. Он сообщает нам также, что если комитет распадется, а это произойдет, если его оставить без всякой поддержки, то де Голль снова станет единственным человеком, который будет контролировать все, за исключением сферы полномочий, осуществляемых Жиро под руководством вооруженных сил Соединенных Штатов в Северо-Западной Африке и Дакаре. Макмиллан настойчиво рекомендует признать в какой-либо степени комитет. Он сообщает, что Эйзенхауэр и Мэрфи согласны с этим…

Поэтому наступает момент, когда мне, возможно, придется пойти на этот шаг в вышеизложенных интересах Великобритании и англо-французских отношений. Если я это сделаю, то и Россия, конечно, признает (его), и я опасаюсь, не вызовет ли это затруднений для Вас.

Поэтому я надеюсь, что Вы дадите мне знать: а) можете ли Вы присоединиться к нашей формуле или к чему-нибудь в этом роде либо б) не будете ли Вы возражать, если правительство его величества сделает этот шаг независимо от Вас. У меня нет никаких сомнений в том, что первое будет гораздо лучше. В комитете много хороших людей — Катру, Массигли, Моннэ, Жорж и, конечно, Жиро, который прибыл сюда вчера. Он определенно поднимет все эти вопросы в такой форме, чтобы добиться их решения".

Но было совершенно очевидно, что американцы не хотят признать алжирский комитет в том составе, в каком он был сформирован. Жиро ездил в Соединенные Штаты и вел там переговоры о снабжении вооружением французской армии в Северной Африке. Его пребывание там отнюдь не утихомирило деголлевцев.

Предстояла Квебекская конференция, которую я уже описал. Тем временем мы зашли в тупик.

Президент Рузвельт — премьер-министру 4 августа 1943 года

«Я горячо надеюсь, что не будет принято никаких мер в отношении признания комитета национального освобождения, пока мы не будем иметь возможности обсудить это совместно».

Только в результате упорных переговоров я смог убедить американцев сделать заявление общего характера в поддержку политических мероприятий, уже определившихся в Северной Африке.

Премьер-министр, Квебек — Макмиллану, Алжир 25 августа 1943 года

«1. После длительных и трудных дискуссий мы достигли целого ряда, мне кажется, удовлетворительных решений о признании. Мы сочли, что будет лучше, если мы все выразим наши мысли собственными силами, а не в совместной декларации Соединенных Штатов и Соединенного Королевства».

На следующий день было сообщено о признании французского национального комитета; этот акт знаменовал собой окончание целого этапа, и хотя французские лидеры не были привлечены ни к переговорам о перемирии с Италией, ни к участию в средиземноморской комиссии, которая была впоследствии создана для решения итальянских дел, они отныне вступали в официальные отношения с союзниками в качестве представителей Франции.

Борьба за власть между де Голлем и Жиро продолжалась с неослабевающей силой, и возникали частые столкновения из-за назначений на гражданские и военные посты.

В течение октября продвинулось составление плана созыва временной консультативной ассамблеи для расширения базы французской администрации.

Положение Жиро становилось все более шатким. Его поддерживали лишь некоторые армейские круги, которые ценили доброжелательство американцев, но в роли одного из председателей национального комитета Жиро быстро терял эту поддержку.

Де Голль проявил себя несравненно более сильной личностью. 3 ноября ассамблея впервые собралась в Алжире. Во французских политических кругах создавался зародыш будущего правительства. 8 ноября, ровно через год после высадки в Северной Африке, Жиро вышел из состава комитета национального освобождения, но сохранил за собой пост главнокомандующего французскими силами. Меня встревожили возможные последствия этих событий. Будущее единство Франции требовало создания какого-то равновесия между враждующими.

Поэтому я телеграфировал президенту:

Премьер-министр — президенту Рузвельту 10 ноября 1943 года

«Я отнюдь не доволен изменениями во Французском комитете национального освобождения, единственным председателем которого остался де Голль. Орган, который мы признали, был совершенно иного характера, поскольку его отличительной чертой было совместное председательствование Жиро и де Голля. Я предлагаю занять абсолютно сдержанную позицию, пока мы не сможем совместно обсудить положение».

На пути через Каир на Тегеранскую конференцию я надеялся примирить соперничающих генералов.

Мой план расстроило грубое, приведшее к трагическим последствиям поведение властей «свободных французов» в Сирии. В конце 1941 года «свободные французы» провозгласили формальную независимость Сирии и Ливана. Мы признали эти республики, и в феврале 1942 года Эдуард Спирс был направлен туда в качестве английского посланника. Однако в течение года не было достигнуто никаких успехов. В обеих странах произошли смены правительств, но выборы не были проведены. Антифранцузские настроения усиливались. В марте 1943 года были назначены временные правительства. На выборах в июле и августе подавляющее большинство населения в обеих республиках выразило националистические чувства. Большинство требовало полного пересмотра конституции, закреплявшей положение страны как подмандатной территории. Слабость властей «свободных французов» привела к тому, что местные политические деятели, мало верившие обещаниям французов предоставить этим странам независимость после войны, стремились выступить. 7 октября правительство Ливана предложило упразднить французские права и привилегии в республике. Месяц спустя комитет «свободных французов» в Алжире поставил под сомнение право ливанцев действовать таким односторонним образом. М. Элле, заместитель генерала Катру, возвратился из Алжира и отдал приказ об аресте президента Ливана и большинства министров, тем самым вызвав беспорядки, которые привели к кровопролитию, главным образом в Бейруте. Английский кабинет был встревожен этими событиями.