Упавшее небо II - Сергей Александрович Плотников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Сюда, — нам с дочерью выделили половину небольшого вагона, так, чтобы создалась иллюзия приватности. Двое, видимо, ФСБшников, что сели с нами, не отсвечивали. Да настолько успешно, что мы с дочерью про них почти забыли. — Осторожнее, пожалуйста, лестница.
Первые лица страны, что логично, ехали вообще через несколько вагонов, в окружении своей собственной охраны. Видимо, тут они были не первый раз и вообще хорошо ориентировались: сразу и без подсказок пошли в нужную сторону, на ходу надевая каски. Пришлось догонять.
Штрек между первыми вторыми воротами привел нас в довольно просторную пещеру, вырытую прямо в породе. Часть рядом со входом поддерживали проходческие устои, дальше свод целиком был естественным. Полигон не пустовал: в укрепленной части лежали и стояли ящики, какие-то довольно большие контейнеры, ждал своего часа вилочный погрузчик. Ну и без длинного стола, прекрасно знакомого любому завсегдатаю тиров под открытым небом не обошлось. Впрочем, сегодня использование стреляющих игрушек не предвиделось. Я заученным движением вытянул ножны с Куро из-под ремня и выложил перед собой
— После получения от вас, Александр, математической модели пробоя Пространства и записей подтверждающего её эксперимента ваши коллеги успели много чего сделать, — главнокомандующий дал отмашку одному из своих сопровождающих: тот успел занять место оператора в погрузчике. Телохранитель или кто он там неожиданно ловко развернул машину, поддел “вилкой” отличающий от других контейнер и перетащил подальше от основной массы зрителей, к центру подземной полости. — Например, удалось рассчитать и практически проверить толщину слоя породы, достаточную, чтобы разомкнуть пространственную сеть автономно работающих октов. Если объем полностью герметично замкнутый, то в районе полутора метров, а если есть сообщение — полная гарантия достигается при разнесении на пятьдесят метров.
Оператор напоследок скинул крышку с контейнера, в нем оказалось именно то, что я ожидал: лишенный всех конечностей юнит.
— Продемонстрируете? Другие, так сказать, единицы хранения, не заденет, — предложил мне президент.
— Для прыжка может не хватить энергии, неизвестно ведь, сколько его в этом киборге осталось, — чуть подумав, решил я. — Буду делать отверстие круглого сечения горизонтально в дальней стене пещеры, насколько хватит энергии. Нормально?
— Пойдет, — решил начштаба, коротко переглянувшись со своим начальством.
Я, кажется, скоро такие удары научусь делать вообще не задумываясь, на одних рефлексах. Знакомая фиолетовая вспышка, в этот раз принявшая форму луча — и обещанная дыра в стене.
— Глядя на вас, и правда со стороны кажется, что это — легко, — покачал головой главком, когда мы вместе изучили получившееся отверстие. За это время другой погрузчик успел притащить новый контейнер, а “наш” — открыть его.
— Да это и правда легко, — заявила Юлия. Она не болталась у взрослых под ногами, вела себя тихо и скромно, потому охрана президента позволила ей беспрепятсвенно держаться рядом. — Папка, дай-ка катану!
— Но…
— Пусть попробует, — остановил одного из своих свитских национальный лидер. — Видно же, что Юля случайно не порежется. А окта испортить…
У дочери луча не получилось, вместо этого фиолетовая дуга врезалась в потолок оставив длинную зарубку. Нам на голову посыпались мелкие камни и каменная пыль, вынудив ФСБшников в темпе и без всяких сантиметов вытолкать всех, включая главкома, под не пострадавшую крепь.
— Сказал бы, что я — гениальный учитель, но мои студенты, которых я учил, с этим категорически не согласятся, — вздохнул я в ответ на внимательные взгляды со всех сторон. — Так что это и правда, похоже, наследственность. И искренней интерес к математике и физике.
— И фехтованию, — задумчиво добавил президент. — Знаете что, Алекс, на сегодня все — отдыхайте, устраивайтесь, жилой модуль для вас и вашей дочери уже выделили…
— Ура!!! — подпрыгнула рекомая дщерь и от радости изобразила несколько ката. На такой скорости, что ближайшие к ней безопасники откровенно спали с лица.
— …А завтра утром встретимся еще раз, — закончил он. Посмотрел еще раз на Юлю, изображающую пай-девочку и словно специально для неё добавил: — Я уже дал задание отыскать всю возможную информацию по твоему брату и матери.
Ну я и не ожидал, что в спецпоезде не будет эффективной прослушки. А вот такой откровенной демонстративной прямоты — совсем нет. И это “ж-ж-ж” — явно неспроста.
Глава 18 без правок
Жилой модуль мне так и хотелось обозвать “каютой”: спроектирован и построен он был по ровно такому же принципу — максимум функционала вместить в минимум квадратных метров. А также максимальная простота и ремонтопригодность что в мебели, что в бытовой технике. Вечером мы с Юлей долго проговорили, она еще не раз расплакалась. А потом уснула, забравшись ко мне на колени, чего не делала уже лет пять. А потом не дала уложить себя в отдельную койку, насмерть вцепившись в мою руку. Утром оказалось, я полюбовался на настоящий браслет из заживших, заживающих и свежих синяков, опоясывающих правое предплечье.
Судя по набору продуктов, загодя загруженных в наш холодильник, переходить на консервы бункер пока не собирался. Даже говядина в морозилке не выглядела полежалой, ко всему прочему её любезно порезали на стейки перед заморозкой. Тихий семейный завтрак удался — и глубина залегания нашей комнаты нам ничуть не помешала им насладиться. Потому на разговор с президентом я шел совершенно спокойно, даже не пытаясь гадать, о чем пойдет разговор: тихое семейное счастье вытеснило все беды и переживания, и оно оставалось со мной здесь и сейчас. Чего еще надо?
Меня сопроводили в то же коридор, где вчера собеседовали главком и его начштаба, но сегодня повели в другую сторону, а потом еще и по лестнице вниз. В новом коридоре двери попадались куда реже, зато несли очень интересные таблички вроде “Зал стратегического планирования” или “Комната моделирования сухопутных операций”. Моей же конечной целью оказался “Проекционный зал”, изнутри живо напомнивший мне планетарий, только не такой большой и высокий, как московский. И куполообразный свод белый, отчего помещение казалось очень светлым.
— Как устроились? Все в порядке, нет претензий? — эталонную вежливость президента не удалось поколебать и концом света. Я заверил, что все в лучшем виде. Начальник штаба просто пожал руку, предпочитая приступить к делу без сантиментов. Положил на стол и раскрыл передо мной папку, которую держал до этого подмышкой. Вторая папка пока осталась у него в руках. Самой верхней бумагой в ней оказалась подписка о неразглашении — по форме
