Том 5. Таинственный Остров - Жюль Верн

Общее знакомство с островом было закончено, определены его конфигурация и рельеф, вычислена площадь, установлены его гидрография и орография. На плане, наскоро составленном журналистом, было в общих чертах обозначено расположение лесов и равнин. Теперь следовало спуститься по склону горы и исследовать остров в отношении его минеральных богатств, его растительного и животного мира.

Но прежде чем подать сигнал к отправлению, Сайрес Смит обратился к товарищам с маленькой речью.

- Друзья мои, - сказал он с обычным своим спокойствием и серьезностью, - волей всемогущего нас забросило на этот маленький клочок земли. Здесь нам с вами придется жить и, быть может, очень долго. Разумеется, возможно, что нежданно-негаданно придет нам помощь, если мимо нашего острова случайно пройдет корабль... Я говорю «случайно», потому что остров весьма невелик, здесь не найдется ни одной естественной гавани, пригодной для стоянки кораблей, и боюсь, что он находится вне обычных путей морских судов, то есть гораздо южнее курса кораблей, которые плавают к тихоокеанским архипелагам, и гораздо севернее курса тех судов, которые ходят в Австралию, огибая мыс Горн. Таково наше положение. Я ничего не хочу скрывать от вас...

- И хорошо делаете, дорогой Сайрес, - горячо отозвался журналист. - Вы же имеете дело с настоящими мужчинами. Мы доверяем вам. Можете на нас рассчитывать. Правда, друзья?

- Я во всем, во всем буду вас слушаться, мистер Сайрес, - оказал Герберт, сжимая руку инженера.

- Я везде и всюду пойду за вами, хозяин! - воскликнул Наб.

- А я вот что окажу, - заявил моряк. - Пенкроф никогда от работы не отлынивал! И если хотите, мистер Смит, мы из этого острова сделаем маленькую Америку! Понастроим здесь городов, проложим железные дороги, проведем телеграф, и в один прекрасный день, когда мы тут все преобразим, цивилизуем, мы преподнесем этот остров правительству нашей страны. Только я об одном вас прошу...

- О чем? - спросил журналист.

- Давайте смотреть на себя не как на несчастных людей, потерпевших крушение, а как на поселенцев, прибывших на этот остров с определенной целью - основать тут колонию!

Сайрес Смит не мог удержаться от улыбки. Предложение моряка было принято. Затем инженер поблагодарил своих товарищей за доверие и добавил, что крепко рассчитывает на их энергию и на помощь неба.

- Ну что ж, пора в обратный путь к Трущобам! - воскликнул Пенкроф.

- Одну минутку, друзья, - остановил всех инженер. - Мне думается, надо дать название и нашему острову, и каждому мысу, и косе, и речкам, которые мы тут видим.

- Отлично, - сказал журналист. - В будущем это упростит дело, когда нам придется говорить о какой-нибудь местности на нашем острове.

- Правильно! - согласился моряк. - Очень удобно, когда можно указать, куда или откуда идешь. И как-то, знаете, приличнее получится, будто мы в путном месте находимся.

- В Трущобах, например, - лукаво заметил Герберт.

- Верно, - подтвердил Пенкроф. - Очень подходящее название и само собой пришло мне на ум. Оставим за нашим первым становищем это название, так и будем говорить: «Трущобы». Согласны, мистер Сайрес?

- Конечно, Пенкроф, раз вы так окрестили их.

- Да, конечно, и другим местам названия придумать нетрудно, - продолжал, разохотившись, моряк. - Возьмем названия из книги про Робинзона, - мне Герберт много читал из нее. Помните, как там написано? «Бухта Провидения», «коса Кашалотов», «мыс Обманутой надежды»!

- Нет, лучше не так, - возразил Герберт. - Лучше назовем заливы и мысы именем мистера Смита, мистера Спилета, именем Наба...

- Моим именем? - воскликнул Наб и улыбнулся широкой улыбкой, сверкнув белоснежными зубами.

- А почему бы и не назвать твоим именем? - заметил Пенкроф. - «Бухта Наба». Очень даже хорошо получается. «Мыс Гедеона»...

- Нет, по-моему, надо дать такие названия, чтобы они постоянно напоминали нам о родине, - ответил Гедеон Спилет.

- Да, для главных пунктов - для бухт, для заливов - так и надо сделать, - сказал Сайрес Смит. - Я вполне с этим согласен. Например, ту большую восточную бухту назовем: «бухта Соединения», а ту широкую бухту у восточного берега «бухтой Вашингтона». Гора, на которой мы сейчас стоим, пусть называется «гора Франклина», а озеро, что лежит перед нашими глазами, пусть носит имя Гранта. Право, друзья мои, так лучше всего. Пусть эти названия напоминают нам о родине и о тех благородных гражданах, которые прославили ее. Но для рек, для маленьких заливов, для мысов, для скал, которые мы видим с высоты этой горы, я предлагаю выбрать такие названия, чтобы они говорили об их контурах, о каких-нибудь их особенностях. Такие названия лучше запоминаются и будут иметь практическую пользу. Очертания нашего острова такие удивительные, что нам нетрудно будет придумать для них какие-нибудь образные названия. Что касается тех речек, которых мы еще не видели, но, возможно, увидим в различных концах лесистой части острова, когда отправимся ее исследовать, тех заливов и бухточек, которые впоследствии обнаружим, - то будем давать им названия по мере наших открытий. Что вы скажете, друзья мои?

Предложение инженера было принято единогласно. Остров лежал перед глазами путников, словно развернутая карта, и оставалось только дать названия каждому мысу, каждому заливу и возвышенности. Гедеон Спилет записывал эти названия, и географическая номенклатура острова была окончательно установлена. Прежде всего записали следующие наименования, предложенные инженером: бухта Соединения, бухта Вашингтона, гора Франклина.

- А теперь, - сказал репортер, - я предлагаю назвать вон тот полуостров, что тянется к юго-западу, Извилистым, а длинный каменистый мыс, которым он кончается, - назвать Змеиным, потому что он и в самом деле похож на изогнутый хвост змеи.

- Принято, - сказал инженер.

- А вон тот залив, на другом конце острова, ужасно похож на раскрытую пасть акулы, - сказал Герберт. - Назовем его залив Акулы.

- Ловко придумал! - воскликнул Пенкроф. - Погоди, и мы от вас не отстанем. Тот мыс, что защищает бухту, предлагаю назвать - мыс Челюсть.

- Но ведь там два мыса, - заметил журналист.

- Ну что ж, - сказал Пенкроф, - пусть у нас будут Северная челюсть и Южная челюсть.

- Записано, - заключил Гедеон Спилет.

- Надо еще дать название тому остроконечному мысу, что виднеется у юго-восточного берега, - напомнил Пенкроф.

- Тому, что у края бухты Соединения, - добавил Герберт.

- Мыс Коготь, - тотчас отозвался Наб - ему тоже хотелось стать крестным отцом какой-нибудь частицы общего владения.

Наб очень удачно придумал название - мыс действительно казался страшным когтем того фантастического животного, которое своими необыкновенными очертаниями напоминало остров.