Брат по мечу' () - Дэвид Вебер

ни один из них никогда не реагировал так, как этот. Он буквально чувствовал его ненависть, его потребность атаковать, несмотря на мучительные раны, которые они с Уолшарно уже нанесли, но вместо этого тот продолжал отступать. Он не должен был этого делать. Какими бы болезненными ни были его раны, они были далеки от того, чтобы вывести его из строя, и их мучения только разжигали пылающую ярость и ненависть демона. Так почему же?..

А потом реальность внезапно исказилась.

<Позади нас!>

На этот раз сомнений не было; мысленное предупреждение исходило от Уолшарно, а не от Базела, когда позади них открылось тщательно подготовленное заклинание. Несмотря на весь их опыт, ни один из защитников не следил за Карнэйдосой и ее поклонниками. Их внимание было полностью сосредоточено на Шарне и угрозе демона прямо перед ними, и идеально рассчитанное исполнение заклинания застало их врасплох. Твердая земля осыпалась, когда Тримэйла и Ретак открыли ворота между сердцем погребенного храма Чердана и холмом прямо за Уолшарно и Базелом. Из отверстия вырвалась отвратительная вонь, а вместе с ней - ураган свежих клыков, крыльев и когтей, когда второй демон бросился прямо им в спины.

XI

- Поверни направо, Джек, - предложил Кен Хоутон, когда БТ пробирался сквозь спутанный подлесок. - Тот склон более пологий. Похоже, там, вероятно, есть канал для стока с той гряды холмов. Видишь большой валун около двух часов?

- Да. Как бы то ни было, - проворчал Машита.

- Это на левом краю канала. Видишь?

- О, я все правильно понимаю, босс. Я просто не знаю, смогу ли я затащить эту сучку наверх!

- Что ж, Венсит говорит, что нам нужно идти именно туда, и я знаю, что ты всегда лучше всего действуешь под давлением, - ободряюще сказал Хоутон.

- Ну и дела, спасибо! Почему бы просто не приставить пистолет к моей голове и не покончить с этим?

Хоутон усмехнулся, но правда заключалась в том, что Джек был прав. Сержанту-артиллеристу Хоутону многое нравилось в БТ-25, но, несмотря на все это, у "Крутой мамы" были свои недостатки. Во-первых, ни одна колесная машина не могла поворачивать так резко, как полностью гусеничная армейская "Брэдли". Та могла буквально крутиться на месте, поворачиваясь на триста шестьдесят градусов по своей длине, в то время как любое колесное транспортное средство должно было продолжать двигаться вперед по большему радиусу поворота. С другой стороны, хотя он и не ожидал, что это будет иметь значение в нынешних обстоятельствах, колесные пары БТ не могли быть так хорошо бронированы, как остальная часть машины, что делало их уязвимыми целями для вражеского огня. Но что беспокоило Машиту в данный момент - и Хоутона тоже, хотел он это признавать или нет, - так это то, что более высокий центр тяжести БТ просто делал его менее устойчивым. Что, учитывая природу местности, по которой Машита пробирался последние сорок пять минут или около того, было не совсем академическим соображением.

- Нам действительно нужно идти туда, Венсит? - тихо спросил он - или, по крайней мере, так тихо, как только позволял шум от прохода "Крутой мамы".

- Да, и так быстро, как только сможем. - Впервые голос дикого волшебника действительно звучал напряженно, почти бесцеремонно, и Хоутон почувствовал, как его собственные нервы напряглись в ответ.

- Быстро и незаметно не очень хорошо сочетаются, - отметил он. Затем он фыркнул, забавляясь собственными словами. БТ был намного тише, чем гусеничная машина. К сожалению, это было почти то же самое, что сказать, что бензопила тише грозы. Оба утверждения были фактически верны, но это не совсем мешало слышать звук бензопилы, когда кто-то тихим воскресным днем решил срубить трехфутовый дуб на вашем переднем дворе.

- На данный момент скорость важнее хитрости, - ответил Венсит. - Кроме того, - он оглянулся на Хоутона, и, несмотря на его напряжение, в его голосе было больше, чем намек на улыбку, - ты можешь удивиться тому, насколько тихо работает твоя машина в данный момент.

- Тихо? - Хоутон не смог скрыть скептицизма в собственном голосе, и Венсит усмехнулся.

- Помни, что я говорил о чарах, сержант-артиллерист Хоутон. Ты же знаешь, они действуют не только против заклинаний.

Хоутон повернулся, чтобы посмотреть на него в течение нескольких секунд, в то время как Машита включил полный восьмиколесный привод "Крутой мамы" и начал - шумно - прокладывать себе путь по дренажному желобу, который заметил для него Хоутон. Затем морской пехотинец громко рассмеялся.

- Венсит, если ты сможешь сделать эту штуку "тихой", тогда я действительно готов поверить в волшебство!

- Это хорошо, сержант-артиллерист. Потому что, если я не ошибаюсь в своих предположениях, ты скоро увидишь его довольно много. На самом деле, я бы посоветовал тебе подготовить свое главное оружие. Скоро оно нам понадобится.

Глаза Хоутона заострились, а ноздри раздулись. Затем он хмыкнул про себя.

- Застегни свою задницу, Джек! - сказал он по каналу связи. - Венсит говорит, что мы вот-вот столкнемся с плохими парнями.

- Черт возьми! Почему это всегда происходит посреди такой гребаной местности, как эта?!

Сильное разочарование Машиты было очевидным. Неудивительно, учитывая, насколько ограниченным было поле зрения водителя БТ с задраенным люком. Но он опустил свое сиденье и захлопнул верхний люк, запершись в своем маленьком отсеке рядом с грохочущим дизелем, который никто больше не слышит, как Венсит только что заверил Хоутона,. Венсит, с другой стороны, остался на месте, вглядываясь в темноту своими светящимися глазами.

- Пора опустить голову, Венсит, - резко сказал Хоутон.

- Боюсь, что нет, - ответил волшебник. - Поверь мне, - продолжил он, прежде чем Хоутон успел объяснить, что "Крутая мама" не была ни демократией, ни дискуссионным обществом, - ничто не доставило бы мне большего удовольствия, чем сделать именно это. К сожалению, мне нужно не только видеть, что происходит; возможно, мне также понадобится способность произносить заклинания, а я не могу этого сделать, когда броня вашего транспортного средства находится между мной и объектом заклинания.

Хоутон открыл рот. Теперь он закрыл его со щелчком. Ему это ни капельки не понравилось, и часть его задавалась вопросом, не скрывает ли Венсит правду, чтобы не терять голову. Но Венсит был здешним волшебником, и у Хоутона не было другого выбора, кроме как признать, что старик знал, о чем говорил.

С другой стороны, у Хоутона не было выбора. Он снял