Брат моей подруги (СИ) - Траумер Ронни

Таким долгим перелёт и такой длинной дорога до дома никогда не была. Стоя перед дверью своей квартиры с ключами в руках, он вдохнул, выдохнул и открыл дверь. Из спальни слышались голоса, и Даня рванул туда, с размаху толкнул приоткрытую дверь так, что та ударилась о стену.

Ника вздрогнула от громкого звука и ошеломлённо смотрела на дверь.

— Даня? — удивлённо смотрела Ника на него.

— Даня, — кивнул он и накинулся с кулаками на Артура.

Ника вскрикнула и подпрыгнула на месте.

— Сукин ты сын, — ругался Даня при каждом ударе. — Я говорил не приближаться к ней, — ещё удар.

— Даня, остановись! — крикнула Ника, пытаясь, столкнуть его с Артура.

Даня ударил ещё раз окровавленное лицо Артура и встал с него, стряхивая руку. Вцепился руками в рубашку парня и потянул вверх, поднимая его с пола, Даня вывел Артура за дверь своей квартиры.

— Собрала свои вещи, и чтобы я тебя здесь больше не видел, — злобно проговорил он, тыкая пальцем в Нику.

— Даня, ты… — Ника не поняла вообще, что это такое было только что.

— Заткнись, — рявкнул Даня, не дав ей договорить. — Наигралась? Отомстила? Повеселилась? — наступал он на неё с каждым вопросом всё ближе и ближе. — Легче стало? — он навис над Никой, и она смогла смотреть в его глаза, что сверкали гневом и болью.

— Что ты такое говоришь? — не своим голосом спросила Ника. Ком в горле стал невероятных размеров, слёзы уже стекали по щекам, руки тряслись, а внезапная боль от сказанного сжимали сердце.

— Пошла вон! — тихо и с дрожащим голосом сказал Даня, убивая её презрительным взглядом.

Ника смотрела на Даню, и обида, что он даже слово не дал ей сказать, что он в принципе мог поверить в то, что она ему изменяет — наполнила её до краёв.

Да, он застал её с другим мужчиной в их спальни, но мог бы выслушать, поговорить, спросить в конец. Он сделал свои выводы, а Ника не намерена умолять его выслушать или тем более просить за что-то прощение.

Ника взяла свою сумку и телефон с прикроватной тумбочки и вышла из квартиры громко хлопнув дверь. Слёзы и дрожь не покидали её, и она не стала садиться за руль, а вызвала такси.

— Прости малыш, — она погладила ещё плоский животик. — Мама сейчас успокоится и больше плакать не будет, — вытерла слёзы со щёк. — Раз твои папаша сумасшедший параноик, он нам не нужен.

Как ни пыталась Ника успокоиться и не плакать, слезы все равно ручьём текли по щекам. Она была очень зла на Даню, но боль и обида от его слов и его поступка была сильнее. Она обещала себе, что никогда не простит, а желание убежать и спрятаться от всего мира, только росло.

Добравшись до дома с жуткой головной болью из-за нескончаемого потока слез, она сразу же легла свернувшись калачиком на кровати. Обняла животик и закинула на себя лёгкое одеяло, потому что её начало колотить, она так и уснула.

Разбудил её настойчивый звонок в дверь, не было никакого желания кого-то видеть или тем более разговаривать. Так что Ника не пошевелилась, хоть и не прекращающая трель звонка давила на мозг. В придачу начал звонить и её телефон где-то в гостиной или прихожей, она не помнила, где его оставила.

На какое-то время мешающие звуки прекратились, и Ника задремала в приятной тишине.

— Малышка, — услышала Ника через сон. — Вставай проказница, — голос брата такой приятный и мягкий, что Ника заулыбалась. — Я по попе дам, — Ника приоткрыла глаза и подпрыгнула на кровати. Рядом с ней на кровати сидел улыбающийся Никита, но улыбка спала с его лица, когда он внимательно присмотрелся в лицо сестры.

— Тебе плохо? — с нотками волнения в голосе спросил брат, увидев опухшее лицо и красные глаза.

— Никита?! — Ника смотрела на брата и не могла поверить, что он настоящий.

— Кто-то обещал встретить меня в аэропорту, — напомнил Никита сестре.

— Боже, прости я.…- с утренними событиями из головы вылетело, что она должна была ехать в аэропорт. — Ты как вошёл? — задала Ника вопрос

— Взял запасной ключ у консьержа. Я таранил звонок долго, думал тебя дома нет, но после того, как позвонил и услышал твой телефон по ту сторону двери, понял, что ты дома, — он раскрыл руки. — Ну что, обнимешь любимого брата? — и Ника кинулась в объятиях брата, прижалась к крепкой груди и поняла на сколько ей были необходимы сейчас родной человек рядом.

Не в силах сдерживать эмоции, Ника начала лить слёзы на белоснежную рубашку брата. Недовольный всхлип вырвавшись с губы, привлёк внимание Никиты.

— В чем дело, малышка? — Никита отстранился от сестры и внимательно смотрел на неё.

Ника отвернулась, не желая показать брату глаза, что могли обнажить всю её боль.

— Это от счастья, — ответила она и встала с кровати, лёгкое головокружение заставила её пошатнутся, но она удержалась на ногах.

— А вот врать не надо, — серьёзно сказал Никита сестре. Ему совсем не нравится, что его малышка-ледышка, выглядит как выжатый лимон.

Помятая одежда, заплаканное лицо и глаза полны боли, что она так пытается спрятать.

— Это правда, я просто… — Ника врать не хотела, особенно брату, с которым у неё всегда лучшие отношения и никогда от него ничего не скрывала. Кроме историй с Даней, об этом она промолчала семь лет назад, и то же самое сделала сейчас, Никита бы убил его ещё тогда.

— Доминика! — прозвучал строгий голос брата. Никита называл сестру полным именем очень редко, а если точнее, то только когда она что-то натворила.

— Я беременна, — выпалила она.

— Это отлично, это хорошая новость к чему такие грустные глаза? — Никита искренне обрадовался такой новостью, но и без слов понимал, что это не то, что гложет его сестру. — Подожди, папаша отказался от ребёнка? Кто отец? Ты на каком сроке? Родители знают? — завалил Никита Нику вопросами, идя за ней на кухню.

— Нет, никто не знает. Ты первый кому я сказала. Срок восемь недель, — дала Ника не полный ответ.

— Кто он? — в голосе брата Ника уловила нарастающую злость.

— Не скажу, — на полном серьёзе ответила она. Хоть она и была зла на Даню, не хотела его видеть и вообще ничего о нем не знать, но уж смерти его точно не хотела.

— Ты ведь понимаешь, что я в любом случае узнаю и будет только хуже, — Никита не сомневался ни секунды, что он и так все узнает и голову скрутит тому, кто посмел обидеть его малышку сестрёнку.

— Я скажу, если ты обещаешь не трогать его, — Ника остановилась от приготовления кофе и смотрела внимательно в глаза брата.

— Нет! — тут же ответил Никита.

— Тогда я не буду ничего говорить, — Ника отвернулась и продолжила варить кофе.

— Я не буду ничего обещать, малышка, — голос Никиты стал мягче. — Могу только уверить тебя, что я буду с ним помягче, если ты сама всё расскажешь.

Ника положила перед братом чашку кофе, сама же сделала себе чай. Выговориться ей очень хотелось, выпустить наружу всё напряжение, что так хорошо устроилась в груди. Выкинуть боли и обиду, что собрались в огромный шар с тяжестью в тону камней.

— Хорошо, — кивнула Ника согласившись и выдала брату всё с самого начала. Наблюдая как лицо Никиты меняется, становится злым и как нервно он скрипит зубами.

После рассказа Ники они оба молчали, думая каждый о своём, и Никита разбил эту тишину.

— Подожди, а что все-таки делал Артур в вашей квартире утром? — спросил он сестру не понимая, то ли пропустил этот момент, то ли Ника об этом не упомянула.

— Артур встретил меня возле центра, после работы и предложил поужинать. Я согласилась, это был просто дружеский ужин, между нами, ничего не было и быть не может, — будто оправдываясь, ответила Ника. В какой-то степени так оно и было, но эти оправдания были для того, кто даже не попробовал выяснить что да как.

— И как он в квартире оказался? — задал Никита вопрос, когда сестра задумалась.

— Мне стало не хорошо, и он отвёз меня домой, оставив свою машину на парковке ресторана, а дальше…я не помню. Проснулась утром в квартире Дани, Артур сказал, что я потеряла сознание прямо возле подъезда и он не мог меня оставить одну, — Ника видела в этом только достойный поступок хорошего друга. А вот как объяснить Дани, да и стоит это вообще делать?!