Пленница песчанного альфы - Анастасия Пырченкова

время подрывался мой самоконтроль. И всё из-за неё. Девушки, которую стоило бы действительно отпустить и забыть. Навсегда.

Да, точно.

Так и сделаю.

Я уже поднялся с места, чтобы вернуться обратно ко всем и сообщить Мириам о том, что она свободна, когда в кабинет вбежал один из тех, кто охранял вход в сад.

– Альфа, простите, но господин Амон просит вас срочно вернуться. Госпоже О'Двайер плохо.

В груди похолодело. Метнулся к ней так быстро, как никогда.

Девушка и правда была бледна. Лежала на траве в стороне от шатра, а над ней склонился Валид. При виде меня, она лишь прикрыла глаза.

– Что произошло? – поинтересовался мрачно, опустился на колено рядом с ней, взял в руки её запястье, прислушиваясь к учащённому пульсу.

– Вроде как, голова закружилась, – поведал Александр, прижимая к себе за плечи напряжённую Алексию.

– Хаяти? – обратился уже к самой девушке.

– Всё в порядке, – улыбнулась та мне немного вяло, но вполне ласково. – Ничего не нужно, – выставила ладонь перед собой и уселась, отодвинувшись от врача. – Немного затошнило и голова закружилась, – промямлила. – Это от усталости. Надо отдохнуть, – окончательно поднялась на ноги, забирая свою руку из моей.

Всего шаг – покачнулась. Придержал за талию, требовательно уставившись на Валида.

– По первичному осмотру всё в порядке, альфа. Возможно, что действительно простое переутомление, – поспешил ответить тот. – Но лучше провести полное обследование.

– Не нужно, – проговорил Доминик, подходя к нам ближе.

С шумом втянул в себя воздух. Нахмурился. В глубине янтарного взора принялся разгораться багрянец. Он сократил между нами расстояние. Почти вплотную приблизился, склонившись к самой шее Мири, незаметным жестом рассекая когтем кожу. Заработал за такую вольность два злобных рыка: мой и Селены. Я так вовсе прижал Мириам к себе ближе, накрыв свободной ладонью её шею. Чтобы больше никто не мог тронуть.

– Спокойно. Я исключительно в исследовательских целях, – вернулся младший аль-'Азиз к своей паре, тут же крепко прижимая её к себе, попутно слизывая с пальца застывшие на нём капли крови чёрной волчицы. – Кстати, вы ведь не истинная пара, и не обменивались метками, да? – задумчиво поинтересовался следом.

– Причём здесь это? Что ты почуял?

Есть у Доминика умение одно. Помимо очарования. Выросший в рабстве и взращённый на крови, он мог по ней легко определить состояние другого. Как сейчас.

– То есть не обменивались, – вынес он верный вердикт из моих слов. – Тогда я даже не знаю, как сказать… – коротко рассмеялся.

– Уж как-нибудь, – съязвил я, крепче прижимая к себе свой бриллиант.

А у самого сердце почему-то забилось в ускоренном темпе. Наверное, просто где-то в глубине души я знал, что он сейчас скажет. И всё равно оказался не готов к тому, чтобы услышать:

– Поздравляю, у вас будет пополнение!

Глава 14

Мириам О'Двайер

Если бы моё сердце переселилось в мою голову, примерно так я бы себя и ощущала. Как сейчас. Когда удары органа в грудной клетке долбили по сознанию, как молот по наковальне.

Бах…

Бах!

Бах…

Пополнение.

Он сказал…

Пополнение?

То есть…

Я беременна?!

Да быть такого не может…

Или может?

Ведь Доминик аль-'Азиз редко ошибается.

Если таковое вообще случается.

– Я пока ещё не могу сказать точно, кто, – протянул между тем всё так же задумчиво Доминик, – слишком запах схож с запахом матери, – пояснил, – но беременность – это однозначный факт. Что очень странно, учитывая, что вы не пара, без меток и, сомневаюсь, что планировали нечто подобное при ваших отношениях, судя по вашим лицам. Интересненько! – янтарный взор полыхнул багрянцем предвкушения.

– Да уж, подарочек на день рождения что надо, – поддержал брата Александр.

Вот бы в обморок упасть!

Но нет.

Приступ головокружения сошёл на нет. Разве что тошнота осталась. Жаль, она совсем не спасала и не помогала бегством от реальности. Если учесть, с каким шокированным сожалением смотрела на меня самая младшая из О'Двайер, то и вовсе…

– Не вздумай ничего говорить отцу, Алекс, – обронила я, не слыша собственного голоса. – И брату. И маме. Вообще никому не смей рассказывать об этом! – дополнила максимально сурово.

И вот чего не ожидала, так это:

– Почему же? Всё равно узнают рано или поздно. Какая разница когда? – сказанное Амином.

Сам он выглядел хоть и задумчивым, но не сказать, что расстроенным по данному поводу. И это… настораживало.

Уставилась на него недоверчиво.

– Даже если и узнают, то я сама скажу. Не она, – вынесла вердиктом.

Мне было, что добавить ещё. Но ничего цензурного там не было. Сплошные ругательства и проклинания. В собственный адрес.

Ну, вот как так?!

Не бывает же…

Не должно быть!

Но…

– Теперь ведь я всё равно останусь здесь, да? Навсегда, – озвучила и без того очевидное, ужасаясь своим же словам. – Всё равно не вернусь к ним. Никогда. Конечно, сказать придётся, – закончила совсем тихо, не переставая смотреть исключительно на альфу песчаных волков.

Руки, так и вовсе предательски дрожали. Сколько бы ни сжимала их в кулаки, тоже не помогало. А вот у Амина они напряглись, болезненно стиснув мою талию.

– Если это так важно, то я не уверен, что и в ином бы случае отпустил тебя, хаяти, – обжёг меня своим взглядом.

Легче не стало. Просто потому, что тошнота усилилась. Вот и уложила ладони ему на грудь, отталкивая от себя.

– Мне нужно… Мне… Очень нужно… – едва сдержала рвотный позыв.

Хорошо, удерживать меня никто не стал. Едва успела добраться до ближайшей уборной. Там и упала на колени, пока желудок избавлялся от всего, что я успела съесть за сегодняшний день. Но и тогда, когда приступ завершился, не поднялась. Продолжала сидеть на полу, прислонившись затылком к холодной зеркальной поверхности, пытаясь найти в себе хоть капельку твёрдости, за которую могла бы схватиться.

Подняться с колен…

И совсем не в моём физическом состоянии дело.

– Мири, – почти добил тихий жалостливый голос сестры.

Кто бы знал, чего мне стоило сдержать напрашивающиеся слёзы и не разрыдаться, когда она сперва вошла, после присела рядом, аккуратно тронув за плечо, а затем и вовсе обняла, прижав к себе.

– Я в порядке, – соврала ей.

Конечно же, она всё прекрасно поняла. Прижала к себе крепче, ласково провела по голове.

– Если хочешь, мы можем сделать так, что тебе не придётся оставаться тут, – предложила совсем тихо. – Если тебе здесь так плохо, – добавила неуверенно. – Ты не обязана проводить всю свою жизнь с тем, с кем не желаешь…

Вот она. Та точка опоры, в которой я так нуждалась.

Ярость.

– Ты ведь не рассказала отцу? – вскинула голову, требовательно