Пленница песчанного альфы - Анастасия Пырченкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Да, точно.
Так и сделаю.
Я уже поднялся с места, чтобы вернуться обратно ко всем и сообщить Мириам о том, что она свободна, когда в кабинет вбежал один из тех, кто охранял вход в сад.
– Альфа, простите, но господин Амон просит вас срочно вернуться. Госпоже О'Двайер плохо.
В груди похолодело. Метнулся к ней так быстро, как никогда.
Девушка и правда была бледна. Лежала на траве в стороне от шатра, а над ней склонился Валид. При виде меня, она лишь прикрыла глаза.
– Что произошло? – поинтересовался мрачно, опустился на колено рядом с ней, взял в руки её запястье, прислушиваясь к учащённому пульсу.
– Вроде как, голова закружилась, – поведал Александр, прижимая к себе за плечи напряжённую Алексию.
– Хаяти? – обратился уже к самой девушке.
– Всё в порядке, – улыбнулась та мне немного вяло, но вполне ласково. – Ничего не нужно, – выставила ладонь перед собой и уселась, отодвинувшись от врача. – Немного затошнило и голова закружилась, – промямлила. – Это от усталости. Надо отдохнуть, – окончательно поднялась на ноги, забирая свою руку из моей.
Всего шаг – покачнулась. Придержал за талию, требовательно уставившись на Валида.
– По первичному осмотру всё в порядке, альфа. Возможно, что действительно простое переутомление, – поспешил ответить тот. – Но лучше провести полное обследование.
– Не нужно, – проговорил Доминик, подходя к нам ближе.
С шумом втянул в себя воздух. Нахмурился. В глубине янтарного взора принялся разгораться багрянец. Он сократил между нами расстояние. Почти вплотную приблизился, склонившись к самой шее Мири, незаметным жестом рассекая когтем кожу. Заработал за такую вольность два злобных рыка: мой и Селены. Я так вовсе прижал Мириам к себе ближе, накрыв свободной ладонью её шею. Чтобы больше никто не мог тронуть.
– Спокойно. Я исключительно в исследовательских целях, – вернулся младший аль-'Азиз к своей паре, тут же крепко прижимая её к себе, попутно слизывая с пальца застывшие на нём капли крови чёрной волчицы. – Кстати, вы ведь не истинная пара, и не обменивались метками, да? – задумчиво поинтересовался следом.
– Причём здесь это? Что ты почуял?
Есть у Доминика умение одно. Помимо очарования. Выросший в рабстве и взращённый на крови, он мог по ней легко определить состояние другого. Как сейчас.
– То есть не обменивались, – вынес он верный вердикт из моих слов. – Тогда я даже не знаю, как сказать… – коротко рассмеялся.
– Уж как-нибудь, – съязвил я, крепче прижимая к себе свой бриллиант.
А у самого сердце почему-то забилось в ускоренном темпе. Наверное, просто где-то в глубине души я знал, что он сейчас скажет. И всё равно оказался не готов к тому, чтобы услышать:
– Поздравляю, у вас будет пополнение!
Глава 14
Мириам О'Двайер
Если бы моё сердце переселилось в мою голову, примерно так я бы себя и ощущала. Как сейчас. Когда удары органа в грудной клетке долбили по сознанию, как молот по наковальне.
Бах…
Бах!
Бах…
Пополнение.
Он сказал…
Пополнение?
То есть…
Я беременна?!
Да быть такого не может…
Или может?
Ведь Доминик аль-'Азиз редко ошибается.
Если таковое вообще случается.
– Я пока ещё не могу сказать точно, кто, – протянул между тем всё так же задумчиво Доминик, – слишком запах схож с запахом матери, – пояснил, – но беременность – это однозначный факт. Что очень странно, учитывая, что вы не пара, без меток и, сомневаюсь, что планировали нечто подобное при ваших отношениях, судя по вашим лицам. Интересненько! – янтарный взор полыхнул багрянцем предвкушения.
– Да уж, подарочек на день рождения что надо, – поддержал брата Александр.
Вот бы в обморок упасть!
Но нет.
Приступ головокружения сошёл на нет. Разве что тошнота осталась. Жаль, она совсем не спасала и не помогала бегством от реальности. Если учесть, с каким шокированным сожалением смотрела на меня самая младшая из О'Двайер, то и вовсе…
– Не вздумай ничего говорить отцу, Алекс, – обронила я, не слыша собственного голоса. – И брату. И маме. Вообще никому не смей рассказывать об этом! – дополнила максимально сурово.
И вот чего не ожидала, так это:
– Почему же? Всё равно узнают рано или поздно. Какая разница когда? – сказанное Амином.
Сам он выглядел хоть и задумчивым, но не сказать, что расстроенным по данному поводу. И это… настораживало.
Уставилась на него недоверчиво.
– Даже если и узнают, то я сама скажу. Не она, – вынесла вердиктом.
Мне было, что добавить ещё. Но ничего цензурного там не было. Сплошные ругательства и проклинания. В собственный адрес.
Ну, вот как так?!
Не бывает же…
Не должно быть!
Но…
– Теперь ведь я всё равно останусь здесь, да? Навсегда, – озвучила и без того очевидное, ужасаясь своим же словам. – Всё равно не вернусь к ним. Никогда. Конечно, сказать придётся, – закончила совсем тихо, не переставая смотреть исключительно на альфу песчаных волков.
Руки, так и вовсе предательски дрожали. Сколько бы ни сжимала их в кулаки, тоже не помогало. А вот у Амина они напряглись, болезненно стиснув мою талию.
– Если это так важно, то я не уверен, что и в ином бы случае отпустил тебя, хаяти, – обжёг меня своим взглядом.
Легче не стало. Просто потому, что тошнота усилилась. Вот и уложила ладони ему на грудь, отталкивая от себя.
– Мне нужно… Мне… Очень нужно… – едва сдержала рвотный позыв.
Хорошо, удерживать меня никто не стал. Едва успела добраться до ближайшей уборной. Там и упала на колени, пока желудок избавлялся от всего, что я успела съесть за сегодняшний день. Но и тогда, когда приступ завершился, не поднялась. Продолжала сидеть на полу, прислонившись затылком к холодной зеркальной поверхности, пытаясь найти в себе хоть капельку твёрдости, за которую могла бы схватиться.
Подняться с колен…
И совсем не в моём физическом состоянии дело.
– Мири, – почти добил тихий жалостливый голос сестры.
Кто бы знал, чего мне стоило сдержать напрашивающиеся слёзы и не разрыдаться, когда она сперва вошла, после присела рядом, аккуратно тронув за плечо, а затем и вовсе обняла, прижав к себе.
– Я в порядке, – соврала ей.
Конечно же, она всё прекрасно поняла. Прижала к себе крепче, ласково провела по голове.
– Если хочешь, мы можем сделать так, что тебе не придётся оставаться тут, – предложила совсем тихо. – Если тебе здесь так плохо, – добавила неуверенно. – Ты не обязана проводить всю свою жизнь с тем, с кем не желаешь…
Вот она. Та точка опоры, в которой я так нуждалась.
Ярость.
– Ты ведь не рассказала отцу? – вскинула голову, требовательно
