Зимние призраки - Дэн Симмонс

На потускневшем от возраста лоскутном одеяле что-то темнеет. Сначала Дейл думает, что это чье-то тело, потом, что это просто вмятина, а когда подходит ближе к высокой кровати, видит, что это не просто вмятина.

В середине кровать провисла, и в этом месте образовался глубокий провал, по форме напоминающий очертаниями человека. Как будто на этом месте долгое время лежал труп. Даже на подушке остался след – овальный, словно от головы человека. Дейл слышит, что на дне провала что-то шуршит. Он склоняется над кроватью, стараясь не обращать внимания на отвратительный запах – тот самый запах разложения, который он ощутил в первые минуты пребывания в доме, – и жалеет, что не захватил с собой фонарик.

На дне провала в матрасе кипит жизнь. Личинки… Черви…

Дейл отскакивает назад, прижимает руку ко рту, оборачивается и всматривается в темный коридор.

Старая керосиновая лампа вспыхивает, словно от сильного порыва ветра, огонь едва не гаснет, но затем успокаивается и вновь горит ровно.

Стук возобновляется – громче, яростнее, настойчивее. Он доносится из самодельного шкафчика в углу.

Дейл смотрит на шкафчик и неожиданно понимает, что это большой гроб, грубо сколоченный, выкрашенный в желтый цвет и поставленный вертикально.

Крышка трескается и начинает открываться…

Дейл проснулся от громкого стука.

Сел. Он был не в кабинете, а в подвале, рядом с ним на старой кровати Дуэйна лежал тяжелый том «Антологии» Нортона. Консольное радио тихонько шипело, едва слышались звуки музыки. Ночь была уже на исходе. Утренний свет проникал в узкие окна под потолком.

Стук возобновился.

Дейл поискал глазами лом или бейсбольную биту и вспомнил, что вечером оставил их наверху. Он помотал головой, пригладил руками всклокоченные волосы, поднялся по лестнице и пошел через кухню на звук.

В заднюю дверь колотила Мишель Стеффни.

Дейл потер лицо и открыл внутреннюю дверь.

Она оглядела его с головы до пят.

– Дейл, надеюсь, ты не против, что я заскочила. Дейл отрицательно помотал головой и шагнул назад,

приглашая ее войти в кухню.

– Что ты, – пробормотал он. – Извини за мой внешний вид – видимо, прошлой ночью я уснул. Я был в подвале… то есть, я хочу сказать, что так и не дошел вчера до постели. Заснул, читая книгу и слушая музыку. А сколько сейчас времени, а, Мика?

– Можно и Мишель, – ответила рыжеволосая женщина, чуть улыбнувшись. – Сейчас около половины десятого. Наверное, ты здорово устал.

– Ага, – согласился Дейл. Он прошел через кухню к холодильнику. – Хочешь апельсинового сока?

– Хочу.

– Снимай пиджак. Можешь повесить прямо здесь на стул. Может, позавтракаешь?

– Нет, спасибо, Дейл. Я уже завтракала. Просто хотела передать тебе приглашение. Я бы позвонила, только…

Дейл протянул ей стаканчик, наполовину заполненный апельсиновым соком.

– Ага, – сказал он. – Тут проблемы с сотовой связью. – Вкус апельсинового сока немного ослабил гул в голове. Он чувствовал себя будто с похмелья, хотя помнил, что накануне вечером выпил всего-навсего одну бутылку пива. – Приглашение? – повторил он.

– На День благодарения – уточнила Мишель Стеффни.

Дейл доплелся до кухонного стола, и они уселись напротив друг друга. За окном слабо брезжил утренний свет. Начинался еще один серый день.

– День благодарения? – снова повторил Дейл.

– В следующий четверг, – кивнула Мишель. – Я не собиралась задерживаться здесь, но, судя по всему, придется. Я не знаю никого из соседей, вот и подумала, что мы могли бы… ну, черт его знает, приготовить вместе индейку, что ли. Выпить винца. Не знаю, что еще.

– Так вы с подругой устраиваете вечеринку… извини, забыл, как ее зовут, – сказал Дейл.

– Диана Вилланова, – ответила Мишель и уставилась в стол. – Нет, Диана вчера уехала обратно в Калифорнию. Я подумала, что неплохо бы нам с тобой вдвоем… в смысле, чтобы не оставаться в День благодарения в одиночестве… Но ты, наверное, уже приглашен к кому-нибудь или ждешь кого-нибудь в гости… Извини, Дейл, это была неудачная мысль.

– Да что ты! – поспешно воскликнул Дейл. – Я даже и не сообразил, что День благодарения уже так скоро. Я тут живу без календаря. А ты уверена, что это следующий четверг?

– Совершенно уверена, – сказала Мишель.

– Было бы здорово вместе приготовить индейку, – сказал Дейл, а про себя подумал: «Нет, не очень-то здорово». Это просто напомнит ему об Энн и девочках – дочери приедут из колледжа, – о праздниках прошедших и навсегда потерянных.

Должно быть, что-то такое отразилось на его лице, потому что Мишель поспешно заговорила:

– Нет, это и в самом деле дурацкая идея. Дело в том, что у меня кухня в ужасном виде и не знаю, успею ли привести ее в порядок до Дня благодарения. Мы с Дианой собирались… да, пожалуй… дурацкая идея. Дейл понятия не имел, что произошло между двумя женщинами, и почему Мишель осталась здесь, в Иллинойсе, но понимал, что ведет себя по-хамски. Он поднялся, демонстрируя бодрость и душевный подъем, которых совсем не чувствовал, подошел к огромной старой плите и похлопал по ней ладонью.

– Давай приготовим все здесь, – предложил он, всем своим видом излучая счастливый энтузиазм. – Иначе я так ни разу и не воспользуюсь духовкой этой проклятой штуковины. Мне уже до чертиков надоел суп. Я с удовольствием поужинал бы с тобой в День благодарения.

Мишель кивнула, но как-то рассеянно.

– У тебя все хорошо, Дейл?

– Отлично. Разве я плохо выгляжу?

– Ну, я, конечно, тебя почти не знаю… Мне кажется, ты какой-то… усталый.

Он пожал плечами.

– Давно уже мучаюсь бессонницей, а еще прошлая ночь… странная такая.

– У меня есть снотворные таблетки. – Мишель явно готова была ими поделиться. – Рецепты. Полным-полно.

Дейл замахал руками.

– У меня у самого есть рецепты. Таблетки валят меня с ног мигом, только вот снится всякая дрянь…

«Например, желтый шкаф-гроб…» Теперь он вспомнил, где его видел: в старом доме в Элм-Хейвене, в их с Лоренсом спальне.

– Дейл? – Мишель встала и подошла к нему.

– Прости. Просто вспомнил кошмар, который снился перед самым пробуждением.

И вдруг неожиданно для себя Дейл во всех подробностях пересказал ей свой сон, стараясь, однако, чтобы голос звучал непринужденно.

– Боже мой! – воскликнула Мишель, совершенно не удивившись. – А там наверху все действительно заколочено, как ты описал?

– Идем, – предложил Дейл. – Покажу.

Когда они двинулись к лестнице, ему вдруг явственно представилось, что пластик сейчас окажется разрезанным и оторванным, тусклый свет будет мерцать в конце коридора, воздух, пахнущий могилой, будет вырываться из дыры в пластмассовой заслонке, а наверху лестницы их будет ждать темная фигура.