Хочу видеть тебя - Татьяна Адриевская

никогда не думала, что поцелуи могут быть настолько ошеломительными, могут заставлять кружиться все вокруг, разгонять горячую кровь по венам и оседать пламенем где-то глубоко внутри.

Илья двинулся на меня, и я неуклюже плюхнулась на диван, тут же ощутив, как меня придавило приятной тяжестью большого тела. Внутри все скрутило от желания и с губ слетел протяжный всхлип. Это были нереальные ощущения. Илья снова поцеловал меня, нависая надо мной, и это оказалось еще приятнее. Я буквально задыхалась от ощущений, не сдержала стон, когда горячие влажные губы отпустили мои и скользнули вниз по подбородку. Пронеслись дорожкой поцелуев вдоль шеи и застыли на ямочке между ключицами, а его руки своевольно нырнули под мою майку и уверенно двинулись к груди. Я ахнула, широко распахнув глаза. Настолько, что ресницы царапнули плотную ткань повязки. Я резко стянула ее, ощущая приятную прохладу ночной комнаты, и вцепилась Илье в плечи, останавливая. Это слишком… мне настолько стыдно, что хочется провалиться сквозь землю. Но мой слабый протест был безжалостно подавлен встречным напором. Дернулась, когда его ладони накрыли тугие полушария.

Илья шумно вдохнул воздух носом и застыл на мгновение.

— Идеальная, — хрипло обронил он, опаляя кожу, а губы вновь скользнули ниже, мягко исследуя каждый миллиметр кожи.

Мой искуситель чуть сдвинулся вниз, отпустил мою грудь и тут же зацепил затвердевший сосок зубами, прямо через натянутый хлопок. Я выгнулась и вскрикнула непроизвольно. Нет, мне не было больно, но живот вновь скрутило едва терпимым горячим спазмом.

— Сама виновата, — пронесся по воздуху все тот же хриплый шепот, в то время как пальцы Ильи уверенно потянули майку вверх.

Щеки зажглись огнем и я прикрыла глаза, пытаясь спрятать голую грудь ладонью, но мою руку тут же перехватили, фиксируя ее над головой. Из горла вырвался хриплый стон, когда губы Ильи сжали твердую вершинку, а язык нежно обвел контур.

— Идеальная… — повторил на выдохе, и до меня дошло, что это комплимент брошен в адрес моей груди.

Он и правда маньяк! Смущал меня до невозможности. Но, божечки, как же приятно! У меня все полыхало между ног, мозги превратились в булькающую кашу, и я жадно хотела еще больше ласк. Безумных и удушающих, заставляющих мое тело гореть, как в огне.

Пока его губы исследовали мою грудь, руки спустились ниже, захватили бедра, поглаживая круговыми движениями, а затем подкрались к внутренней стороне, там где все пульсировало от желания.

— Не закрывайся, — шепнул Илья, точно змей искуситель, когда я сжала ноги.

Замерла, пытаясь справиться с дыханием, и немного расслабилась, чувствуя, как его пальцы скользят все ближе к самому сокровенному месту. Я закусила губу, откидывая голову, а Илья приподнялся, вновь нависнув над моим лицом. Он поймал губами мой стон, когда пальцы достигли цели, нажимая на чувствительную точку через тонкую ткань шортиков. Я дернулась, выгнулась от приятной истомы, и меня тут же прижали сверху, целуя уверенно и умело. Маньяк в действии, это почти губительно для моего дребезжащего с бешеной скоростью сердечка… Никаких вопросов, лишь действия, словно немые команды, которым я повиновалась. Илья коленом раздвинул мне ноги и вжался в центр бедрами. Распахнула глаза, ошарашено хлопая ресницами, — да у него там настоящий горячий камень!

— Млять… — раздалось хриплое шипение прямо мне в губы. — Хочу тебя… Так сильно, аж крышу сносит…

Я не могла и слова вымолвить, лишь позволяла его пальцам кружить внутри моих бедер, в то время как вторая рука играла с твердым соском, вызывая все больше сладких спазмов в животе. Это было так приятно, что я уже не контролировала себя. Дыхание срывалось с тихими стонами, я ерзала, каждой клеточкой впитывая нереальное наслаждение. В какой-то момент мои бедра задрожали, спина напряженно выгнулась, и я со стоном попыталась удержаться на поверхности, когда на меня накатила внезапная волна оргазма. Она была настолько сокрушительной, что я кусала губы, лишь бы не закричать, но стон восхищения все же прорвался из глубины груди. Я хватала ртом воздух и дрожала непроизвольно, пока по всему телу разливалось наслаждение. Настолько сильное, что в глазах снова замелькали яркие вспышки. Илья успокаивающе поцеловал мои губы, растирая покрытую мурашками кожу, а я лишь прерывисто дышала, прикрыв глаза, и уплывала, подхваченная огромной волной эйфории.

— Офигенно кончаешь, — прозвучала вгоняющая в краску похвала.

Только мне не было стыдно. Мне настолько хорошо, что эта прямолинейная фразочка казалась совершенно естественной. Я впервые достигла пика с парнем. Кончила, как он выразился. И это было дико приятно…

— Ты реально маньяк, — произнесла, еле шевеля языком.

— Это меньшее, что я хотел бы с тобой сейчас сделать, — последовал невозмутимый ответ, и его руки вновь уверенно скользнули по изгибам моего тела.

Я замерла. Илья ведь неудовлетворен и хочет меня. Мне вполне явственно дали почувствовать, насколько сильно его возбуждение. Я должна сказать о своей неопытности, признаться, что не смогу так же умело доставить ему удовольствие. И чтобы избежать позорного фиаско, мне точно понадобится умелый руководитель.

Но сам руководитель, кажется, вовсе не замечал моего ступора. Нежно ласкал мою шею губами, подбираясь к мочке уха.

— Илья… — начала осторожно, и тот мгновенно застыл.

Буквально заледенел, покрываясь почти осязаемой корочкой льда, а затем дернулся, освобождая меня от своего веса, и шумно выдохнул. В воздухе повисло странное напряжение, и я невольно сглотнула. Что не так?

Приподнялась следом, но он уже поднялся с дивана. Судя по звукам, расправлял свою одежду. Я тут же последовала его примеру, закрывая грудь майкой, и просила:

— Я сделала что-то не так?

Я ведь даже коснуться его не успела…

— Нет. Это я сделал. Я не должен был… — он снова шумно вздохнул. — Извини меня.

— Но… почему?

Я бы попробовала подарить ему ласку в ответ…

— Я уже сказал тебе, Ника, — в его голосе зазвенели напряженные нотки. — Нам не стоит торопить события.

Эти слова подействовали, как хлесткая пощечина. Как же жестоко и унизительно! Я почувствовала, как в уголках глаз защипало, и от былого наслаждения не осталось и следа — лишь стыд и обида.

— Поспи, Ника, — Илья вновь включил командира. — А я пойду немного проветрю голову.

В комнате раздались шаги, и вскоре открылась дверь.

— Тогда не приезжай больше, — выкрикнула я, чувствуя, как голос дрожит.

В ответ не прозвучало ни единого звука, но я чувствовала, что Илья еще в комнате, и, подгоняемая внезапно накатившей злостью, добавила:

— Я не хочу, чтобы ты приезжал!

Ответом вновь послужила тишина. Раздался одинокий шаг за порог, а второй утонул за скрипом закрывающейся двери.