Невеста по договору (СИ) - Линней Алиса

– Спасибо, – проговорила я. – Дома посмотрю, что там, – и наконец-то села на стул, потому что ноги подгибались.

Официант, вместе с нашим заказом принёс бокал для Максима. А он не сводил с меня глаз и произнёс тост. В мою честь, естественно.

Вино меня немного расслабило.

Тётя Маша наблюдала за нами очень внимательно, потом встала и сказала, что ей нужно в туалет. Она специально нас оставила вдвоём, чтобы мы поговорили, только вот я не знала, что говорить.

– Пойдем потанцуем? – Максим подошёл ко мне и протянул руку. Мне ничего другого не оставалось, как только согласиться. – Я не умею танцевать, так что ноги береги, – он пытался шутить, от этого я напрягалась ещё сильнее. Я чувствовала руку Максима, на своей пояснице, и жгло мне её, как огнём. – Как ты, Лера? – я не поняла, о чём именно Максим спрашивает, и осторожно подняла на него глаза. – Всмысле, как ты себя чувствуешь? – уточнил он свой вопрос.

– Уже намного лучше, – я ждала, когда же закончится эта музыка, у меня сбивалось дыхание, и мне казалось, что я вот-вот начну задыхаться.

– Прости, что без приглашения пришёл, – и убрал руки показывая на столик. – Танцор из меня не получается, ну, точно не сегодня, – я даже поблагодарила его мысленно, за то, что остановил эту пытку. – Я должен был тебя увидеть, хотя, вообще не понимаю, что происходит, – справедливый вопрос, и я обязательно начну это выяснять, но только завтра. В ответ пожала плечами и в глаза Максиму всё ещё не смотрела.

– Я думаю, что нам надо встретиться и поговорить, – я быстро кивнула в знак согласия.

– Давай я позвоню тебе на следующей неделе, – предложила я, лишь бы он сейчас ушёл, потому что моё напряжение зашкаливало.

– Договорились, я буду ждать твоего звонка, – Максим посмотрел на свои наручные часы и встал. – Ещё раз с днём рождения, и прости, но мне нужно ехать, – я смотрела ему в спину и потихоньку приходила в себя.

Почти сразу тётя Маша вернулась из своего туалета, но я на неё не обижалась.

– Максим уже ушёл? – удивлённо и даже разочарованно спросила она.

– Да, у него встреча назначена, – как ни в чём не бывало, ответила я. Настроение моё поднялось, чего я не ожидала, потому что приготовилась к обратному. И я точно знала, что это не из-за того, что Максим ушёл, а потому что он приходил.

Хорошие новости! Одна часть меня была рада Максима видеть, а другая чуть в обморок не падала не понятно, почему. Тётя Маша заметила моё приподнявшееся настроение, вслух, конечно же ничего не сказала, но мы весело провели остаток вечера.

Домой вернулись уже ночью, и тётя Маша протянула мне подарок Максима. Я вытащила из пакета плоский свёрток в сверкающей упаковке и какое-то время держала в руках, не решаясь его открыть.

Тётя Маша молча наблюдала за мной. Наконец, я распечатала подарок. Из этого своеобразного конверта на меня с портрета смотрела девочка лет семи.

И это была я. Рамка со стеклом были новые, а фотография сделана, когда я ходила в садик, последний год перед школой. Сердце отстукивало частые удары, а мозг искал ответы на вопросы, которые вылезли вместе со снимком. Я начала освобождать портрет и на пол высыпались два напечатанных листа с печатью.

– А это ещё что? – спросила я, скорее сама у себя, только вслух.

– Для этого нужно поднять и посмотреть, – уверенно сказала тётя Маша, как будто знала, что там.

Я подняла упавшие листы. В глаза бросилась верхняя строка: ”Тест на родство по ДНК”. Сосредоточенно пытаясь понять, я посмотрела на тётю Машу.

– Можно я посмотрю? – отдав ей листы, я продолжала дальше не понимать, что происходит. – Максим сделал ДНК-экспертизу на совмещение. Тут написано, что ты и Немцова Любовь Михайловна родственниками не являетесь.

Мир вокруг меня замер буквально на мгновение. Сначала я вообще не поняла, о чём именно говорит тётя Маша. Через несколько секунд медленно, но верно, до меня начало доходить.

– Как такое вообще возможно? – получается я столько лет чужую женщину воспринимала как родную мать? И не понимала, почему ей на меня насрать? Я вспомнила тот кошмар, в котором я жила последние пять лет перед отъездом, её беспробудное пьянство... и мне стало противно. – А ты знала? – спросила я у тёти Маши.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Максим спрашивал у меня то же самое, когда у него появилась информация, что твоя мать-алкоголичка, возможно, не твоя мать, – не смотря на мой шок, в голове начала вырисовываться более менее логичная картинка. – Коля и твой отец поссорились из-за спонтанного отъезда Андрея на Урал. И потом больше года не общались, как два упертых барана, – она никого не оправдывала. – Помирились они, когда тебе было уже полгода, ты и была причиной их примирения, – значит отец ничего не рассказал, что произошло на самом деле.

– А где моя настоящая мама? – решила я поинтересоваться, раз уж они с Максимом общались, пока я лежала в своей агонии.

– Я дала твои волосы из расчёски, Максиму и всё, больше я ничего не знаю, – даже если бы и знала, то ничего не сказала бы, потому что остальную информацию я должна была узнать у него. Но это уже я сама додумала.

– Если бы я видела, что Максим тебе не нужен, то нашла бы причины, чтобы оправдать твоё поведение, – тихо сказала тётя Маша затронув запретную тему. – Но ты умудряешься своей любовью мучать и себя, и его, – это было обвинение вместе с сочувствием.

– Как ты не понимаешь? Мне когда сказали по телефону, что Максим попал в аварию, я в тот момент почти умерла, по лестнице бежала и уже видела себя со стороны! – у меня внутри опять всё сжалось от этих ощущений.

– Но ведь ты его мёртвым не видела, – продолжала тётя Маша свои издевательства.

– И что? Папу я тоже мёртвым не видела, но от этого он не стал живым! – прокричала я и заревела. Вспомнила похороны отца и закрытый гроб.

Тётя Маша прижала меня к себе. Успокоилась я довольно быстро, только потом уснуть долго не могла.

Проснувшись на завтра, я лежала и прокручивала в голове вчерашний свой день рождения и наш с тётей Машей разговор, после того, как мы распечатали подарок Максима.

Он, конечно же, расскажет всю историю про мать, которая мне уже не мать. И, возможно, про настоящую маму Максим тоже разузнал, вот только я не знала, как мне себя с ним вести.

То, что я влюбилась в Максима, для меня уже не новость, но любовь – это совсем другой уровень. Именно поэтому у меня не получилось сопротивляться, по сути, я уничтожала себя и шла по ложному пути.

Даже оправдание себе придумала, и не одно. У Максима будто из-за меня одни проблемы, но его-то я не спросила, чего сам он хочет.

Опять же, я ведь не могла ему сказать: “О, привет Максим, я тебя люблю!” – туповатенько как-то получается.

Мне нужно начинать жить с этим чувством, но ещё вчера я сопротивлялась изо всех сил.

Наконец-то я пришла к какому-то соглашению с собой и в честь этого встала с дивана.

В квартире было очень тихо. На кухонном столе лежала записка, от тёти Маши. Она уехала к тёте Гале и вернётся завтра, после университета.

На подоконнике в большой вазе стояли розы, только сейчас я догадалась, что их было двадцать пять, столько же лет мне вчера исполнилось. На протяжении всех наших странных отношений, розы были неотъемлемой их частью. Одна только комната, усыпанная этими красивыми цветами, чего стоит.

К вечеру мне в голову пришла очень необычная идея, но она мне понравилась. Поэтому я мысленно уже прорабатывала детали.

Засыпая, я была уже почти уверена, что завтра такой дикой реакции на Максима не будет, поэтому и звонить я ему уже не боялась. 

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Часа за два перед обеденным перерывом в “ЭлитСтрое”, я взяла телефон.

– Если честно, то я думал, что ты не позвонишь, – признался Максим, после того, как мы поздоровались.

– В связи с твоим необычным подарком у меня появилось куча вопросов, – сказала я, пытаясь обосновать перемены в своём поведении, хотя дело было не в этом.

Мы договорились встретиться в кафе, недалеко от моего дома.