Крушение дома Халемов - Сильва Плэт

А потом солнце прячется. Неожиданно и мгновенно — за краем тучки. Ни один сражающийся в небе мечник Аккалабата никогда не пропустит такой момент, и вниз, прямо на мраморный песок турнирной арены, несутся два переплетенных тела — две пары крыльев: черно-белые крапчатые Дар-Кауда и черные с двумя рыжими подпалинами по бокам Дар-Умбра.

Дары, разгоряченные затянувшейся схваткой, выдыхают дружно. Когда так падают, то все понятно: это не неконтролируемое падение, просто один, приставив другому к горлу кинжал или загнав меч между ребер, тащит его вниз, чтобы в последний момент отпрыгнуть и дать возможность измученному, полубездыханному телу разбиться о землю или о камни. Это эффектно, это умеет каждый взрослый дар Аккалабата, выигравший хотя бы пару турниров. А у Меери их за плечами десяток.

Чахи меня возьми, Хетти, где ты выучил эту грязную ругань? Ну я потом с тобою поговорю, как сестра с братом! Хотя ругнуться есть от чего. На мгновение позже, чем Хетти, и на десять таких же мгновений раньше, чем все остальные, Койя видит, что размозженного об арену тела не будет, как и победного рывка Меери в сторону. Что приземляются они вместе, на ноги, хотя, конечно, контролирует их полёт Меери — Китти устал и совсем не может справиться с крыльями на такой скорости. Что. «Эй, сестрица! Так ругаются только на поле боя!» — Хетти смотрит расширенными глазами. Некогда извиняться, братец! Меери успевает вывернуть у самой земли так, что сверху оказывается Китти. А он сам — на земле, под ним, перед ним, на спине, больно врезавшись в шершавый песок локтями, высоко закинув красивую голову, с все той же нахальной улыбкой на губах, кисти рук с клинками разбросаны в стороны.

- Да! — кулаки лорда Хару взлетели в воздух. Счастливое торжество светилось в маленьких глазках, что-то (благодарность прекрасной Лулулле?) прошептали толстые губы. — Вы видели? Все видели?

От тряс за плечо сидящего впереди лорда своего клана, обомлевшего, как и все остальные, и явно бывшего не в состоянии разделить его радость.

- Койя, ты видела?!!

Койя все видела. Она видела, как привстала на своем месте леди Элла, как что-то взбудораженно говорит она мужу, закрывшему лицо руками, будто он поменялся местами с женой и теперь настала его очередь плакать. Но слышала только произнесенное там, на песке, одними губами — так, что только тот, кто по-настоящему любит, мог услышать и догадаться:

- Бей!

Рядом Хетти остановил внутреннее время. Происходящее на арене было очевидным теперь для любого. Меери на этот раз не просто открылся. Он лежал, отбросив в сторону оба меча, и щурился на снова вылезшее из грозовых облаков солнце. Китти переступил с ноги на ногу. «Он, наконец, сообразил», — поняла Койя.

- Не хочу.

- Китти, хватит валять дурака. Бей.

- Не буду.

Началось шевеление вокруг трона. Лорд-канцлер сполз с табуретки, состроил угодливо- тревожную мину, навис над Ее Величеством. Лорд Дар-Пассер подлетел к месту действия, схлопнул крылья так грозно, как умеет только ректор военного корпуса, сделал вид, что осматривает позицию, которую прочитал, естественно, одним взглядом. Торжественно объявил:

- Лорд Китти отказывается наносить последний удар, находясь в положении, позволяющем ему это сделать. Лорд Меери не ранен. Он имеет возможность дотянуться до мечей и продолжить бой, если, разумеется, он не склонен сдаться. Ваше решение, лорд Меери?

- Сдаюсь.

Распорядитель турнира поморщился. Издавна Дар-Пассеры считали себя хранителями воинских традиций Аккалабата. Сдающийся Дар-Кауда — это не укладывалось ни в какие рамки. Это было как личное оскорбление. Но оспаривать слово Дар-Кауда, ставить его под сомнение даже элементарным: «Простите, я не расслышал» — этого бы на Аккалабате не посмел сделать никто. Единственное, что позволил себе лорд Дар-Пассер, — от души прокашляться, прежде чем обратиться к Китти:

- Лорд Китти Дар-Умбра, Ваш противник сдался. Вы победили. Вам предлагается его жизнь или его свобода. Ваше решение?

Китти робко повел крыльями, сделал попытку оглянуться туда, где сидели отец и Койя, но лорд Дар-Пассер безжалостно встал между ним и трибунами. Лорд Меери изобразил на лице покорство судьбе:

- С Вашего позволения, пока он решает, я сяду. Все локти оцарапал об этот наш знаменитый мраморный песок Хаяроса.

Трибуны молчали. Слишком уж неожиданный и многообещающий поворот событий. Глаза у королевы горели. Лорд Дар-Пассер ощутимо злился. Китти жалобно перетоптывался между ним и Меери, не убирая мечи.

В тишине прозвучал насмешливый голос Рейвена:

- Похоже, малыш не собирается убивать моего брата, а всерьез задумался о дуэме. Китти, лапа, ну зачем тебе такая старушка? Раз — и все кончено.

Трибуны одобрительно зашумели. Китти яростно затряс головой, крылья у него за спиной трепетали так, что, казалось, в них уже поселилась приближающаяся буря. Королева громко вздохнула. Лорд Дар-Пассер набрал полные легкие воздуха. В этот момент Меери надоело изображать покорство судьбе, и он снова развеселился. Состроил умильную мордочку и воззрился на Китти снизу вверх преданным взглядом. Чуть ли язык не высунул. По присутствующим пробежал смешок. Немножко буффонады перед трагической развязкой — такие представления ценили дары Аккалабата. Но не их королева.

- Лорд Меери! Прекратите паясничать! — Ее Величество не пыталась скрыть раздражения. Ее должны были развлекать и забавлять, а ее бесили. — Лорд Хару! Вы, что, там совсем обезумели от восторга? Всем нам известно, что Ваш сын — тупой недоносок. Но портить турнир я не разрешаю. Я разрешаю Вам выйти на арену и выполнить последний удар за него. У вас полминуты. Иначе я прикажу лорду Пассеру прикочить обоих. За нарушение правил турнира. Именно так делали во Вторую эпоху, и мы должны чтить традиции предков.

Услышав про традиции предков, лорд Дар-Пассер встрепенулся как боевой конь и вытащил меч из ножен.

Лорд Хару не тратит времени даром. Непокорные дары Умбра не заслуживают лучших мест, чем высоко, у самого края трибун и оттуда до Китти далеко — гораздо больше минуты, если бежать по ступенькам. Он, ломая ногти на левой руке, раздирает застежки орада, одновременно правой вытягивая меч из ножен. Койя даже отшатывается от мужа: внутреннее время у него на пределе, и кажется, что орад падает на скамейку через звенящий, сгущающийся воздух. Все это время, все эти несколько секунд прежде, чем подняться в воздух, лорд Хару, не отрываясь, смотрит на Китти, пытаясь без слов на расстоянии донести до него одну мысль — насколько серьезна королева и насколько неизбежно сейчас его вмешательство. И до Китти, очевидно, доходит. Он делает шаг вперед, отводит чуть в сторону меч, но вместо того, чтобы ударить, бросает его одним движением в ножны и говорит ухмыляющемуся во весь рот Меери: