Нейромант. Трилогия «Киберпространство» - Уильям Форд Гибсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Эй, Ривьера.
Кольцо продолжало вращаться. Кейс вернулся и доложил Армитиджу.
– Под кайфом. – Молли оторвала взгляд от разобранного игольника. – Хрен с ним.
По всей видимости, Армитидж считал, что невесомость повлияет на способность Кейса оперировать в матрице.
– Не бери в голову, – отмахнулся Кейс. – Я включаюсь, и меня уже здесь нет. Мне все равно, где мое тело.
– У тебя высокий адреналин, – заметил Армитидж. – Ты все еще страдаешь от СКА. Но у нас нет времени ждать, пока ты обвыкнешься. Тебе придется научиться работать, превозмогая болезнь.
– Так что, я буду рубиться прямо отсюда?
– Нет. Потренируйся, Кейс. Прямо сейчас. В коридоре, наверху, где невесомость.
Представление декой киберпространства совершенно не зависело от ее физического местонахождения. Войдя в матрицу, Кейс увидел перед собой привычные очертания ступенчатой пирамиды – базу данных Ядерной комиссии Восточного побережья.
– Как дела, Дикси?
– Я же мертв, Кейс. Что же я – полный кретин и ничего не понимаю? Сидя в твоей «Хосаке», я имел время подумать.
– Ну и как ты себя чувствуешь?
– Да никак.
– Тебя что-нибудь беспокоит?
– Меня беспокоит, что меня ничто не беспокоит.
– Как это?
– В Сибири, в русском лагере, один мой дружок отморозил себе палец. Ну и конечно, ампутация. Как-то через месяц я замечаю, что он всю ночь ворочается. «Элрой, – говорю я, – что это ты никак не угомонишься?» – «Палец, – говорит, – чешется». – «Почеши, – говорю я ему, – и спи». – «Маккой, – говорит он, – этот – не почешешь».
По позвоночнику Кейса пробежала волна леденящего холода, и он не сразу понял, что это такое. Конструкт смеялся.
– Слушай, ты можешь оказать мне небольшую услугу?
– Услугу, Дикси?
– Этот вот ваш шахер-махер, когда вы его закончите – сотри меня на хрен.
Сионитов Кейс не понимал.
Как-то раз Аэрол сам, безо всякой подначки, рассказал ему о ребенке, который выскочил из его лба и убежал в заросли гидропонной ганжи.
– Маленький такой, совсем ребенок, ну вот как твой палец, не больше. – Он потер ладонью свой широкий загорелый (без малейшей, конечно же, царапинки) лоб.
– Это ганжа, – пожала плечами Молли, когда Кейс пересказал ей эту историю. – Сиониты не проводят особого различия между действительностью и галлюцинацией. То, что рассказал тебе Аэрол, действительно с ним случилось. Это не лапша на уши, а уж скорее поэзия. Сечешь?
Кейс кивнул, но остался при своих сомнениях. При разговоре сиониты непременно дотрагивались до собеседника, чаще всего – брали его за плечо. Кейсу это не нравилось.
Часом спустя Кейс готовился к очередной тренировке.
– Эй, Аэрол! Иди-ка сюда. Вот, попробуй! – крикнул он, протягивая сиониту троды.
Аэрол плавно, словно в замедленном кино, развернулся. Босые ноги ударились о стальную переборку, а свободная рука ухватилась за перекладину; другая рука держала пластиковый мешок с синезелеными водорослями. Он застенчиво поморгал и улыбнулся.
– Попробуй, – повторил Кейс.
Аэрол взял ленту, надел ее на голову и закрыл глаза. Кейс нажал кнопку питания. По худощавому телу сионита пробежала судорожная дрожь. Кейс торопливо выключил деку:
– Ну и что ты видел?
– Вавилон, – печально сказал Аэрол, возвращая троды, а затем оттолкнулся ногами и улетел.
Ривьера неподвижно сидел на темперлоновой подушке. Чуть выше локтя его руку плотно обвивала изящная – не толще пальца – змейка с горящими, как рубин, глазами. Кейс потрясенно смотрел, как украшенное ярким черно-алым узором тельце стягивается все туже и туже.
– Ну, давай, – ласково сказал Ривьера бледно-желтому, как воск, скорпиону, сидевшему на его раскрытой ладони. – Давай.
Скорпион шевельнул коричневыми клешнями и, быстро перебирая ножками, побежал вверх по руке вдоль темноватых вен. Достигнув локтевой ямки, он остановился и еле заметно задрожал. Ривьера издал негромкий звук, что-то вроде шипения. Жало поднялось, поколебалось, словно в нерешительности, и вонзилось в набухшую вену. Коралловая змейка ослабила хватку, и Ривьера медленно вздохнул. Кайф пошел.
Змейка и скорпион исчезли, и в его левой руке оказался молочно-белый пластиковый шприц.
– Если Господь Бог и создал что-нибудь лучшее, Он приберег это для себя.[12] Знаешь такую поговорку?
– Да, – кивнул Кейс, – слышал, и по самым разным поводам. Ты всегда устраиваешь такой спектакль?
Ривьера снял с руки стягивавший ее жгут.
– Да. Так смешнее. – Он улыбнулся, глаза его почти не замечали окружающего, на щеках вспыхнул румянец. – У меня над веной мембрана, чтобы не нужно было беспокоиться о состоянии иглы.
– И не больно?
– Конечно больно, – блеснул глазами Ривьера. – Необходимый элемент.
– Я бы пользовался дермами, – сказал Кейс.
– Дилетант! – засмеялся Ривьера, надевая белую рубашку с короткими рукавами.
– Приятно, наверное, – заметил Кейс и встал.
– А сам-то ты как? Куришь, ширяешься?
– Пришлось, к сожалению, бросить.
– Фрисайд. – Армитидж тронул пульт маленького проектора «Браун»; почти трехметровая голограмма вздрогнула и приобрела резкие очертания. – Здесь находятся казино. – Он ткнул пальцем прямо в какую-то точку объемного изображения. – Здесь расположены отели, здесь – частные владения, а вот здесь – магазины. – Рука двигалась все дальше. – Голубым отмечены озера. – Армитидж подошел к одному из концов модели. – Сигара большая, сужается к концам.
– Это мы и сами видим, – заметила Молли.
– Сужение создает горный эффект – земля уходит вверх, все круче и круче, но подниматься там легко. Чем выше поднимаешься, тем ниже тяготение. Здесь проводят спортивные соревнования. А вон там – велодром. – Он указал точку на модели.
– Что? – поразился Кейс.
– Они гоняют на велосипедах, – ответила Молли. – Низкая гравитация и шины с высоким сцеплением – скорость получается за сто километров в час.
– Этот конец нас не касается, – со своей обычной серьезностью заметил Армитидж.
– Блин, – возмутилась Молли, – а я обожаю велики.
Ривьера хихикнул.
Армитидж перешел к противоположному краю проекции:
– Нас интересует другой конец.
Эта часть веретена казалась совершенно пустой, подробности внутреннего устройства отсутствовали.
– Это и есть вилла «Блуждающий огонек». Крутой подъем, все подходы перекрыты. Единственный вход здесь, точно в центре. Полная невесомость.
– А что внутри, босс? – Ривьера подался вперед и вытянул шею.
Возле пальца Армитиджа замерцали четыре крошечные фигурки. Армитидж отмахнулся от них, как от комаров.
– Питер, – объявил он, – тебе предстоит узнать это первому. Организуй себе приглашение. А когда будешь на вилле – обеспечь проникновение Молли.
Кейс смотрел на ничем не заполненные контуры «Блуждающего огонька» и вспоминал историю, рассказанную Финном: Смит, Джимми, говорящая голова, ниндзя.
– Нельзя ли узнать подробности? – спросил Ривьера. – Видите ли, мне нужно знать, как одеться.
– Запоминайте улицы. – Армитидж вернулся к середине схемы. – Здесь – Дезидерата-стрит. А вот – рю Жюль
