Повелитель снов - Екатерина Неволина

– И что ты думаешь обо всем этом? – спросил Олег, когда они с Алисой выскользнули из еще полной встревоженными людьми комнаты и оказались наедине в пустом холле.

– Ты видел ее? – Алиса оглянулась, словно боялась, что Аня стоит у нее за спиной. – Я уверена, она все знала!

– Может быть, – согласился Волков. – А может, и нет. Вдруг она просто умеет держать лицо?

– Конечно! – Алиса нервно затеребила выбившуюся из прически прядь. – Ты говоришь так только из упрямства. Какие еще доказательства нужны! Сам же сказал, что на листочке из ее сейфа были написаны старинные языческие обряды! А землетрясение только подтверждает причастность Посейдона.

– Ты права, – Олег вздохнул, – но как хорошо она разыграла ту сцену с отъездом. Я тогда совершенно не сомневался в том, что она в ужасе, не понимает, что делать, и хочет уехать как можно скорее.

– А притом уезжать совсем не собиралась, – кивнула Алиса.

Волков прошел по коридору, чтобы проверить, нет ли кого поблизости, и вернулся. Алиса обратила внимание, что он снова очень заметно хромает, а это очевидный знак, что Олег волнуется.

– Похоже, мы не дождемся наших спасателей, – он остановился напротив девушки и посмотрел ей в глаза, – придется действовать самим.

– И как?

– Ну, например, как римский император Калигула, который как-то объявил войну богу Посейдону, вывел свою армию на берег моря и велел солдатам тыкать пиками в волны, а потом собрать трофеи, свидетельствовавшие об их победе – морские раковины, – заявил Олег и обеспокоенно посмотрел на Алису: понимает ли она шутку.

– Это тот самый Калигула, который сделал сенатором своего коня и которого все признавали ненормальным? – уточнила девушка. – Нет, пожалуй, поищем другие способы действий!

Волков одобрительно улыбнулся.

– Ну ладно, – согласился он, – тыкать в море палками не будем – все равно копий или даже мечей у нас нет. Но, даже судя по мифам, сражаться с богами можно и нужно, не стоит сдаваться на волю судьбы. Помнишь Одиссея? Того самого, что странствовал много лет и все же, вопреки всем стараниям Посейдона погубить его, выжил и даже вернулся домой, в Итаку?

– Чувствую себя как на зачете по мифологии! – Алиса нервно рассмеялась. – Это просто позитивный пример или ты предлагаешь нечто конкретное?

– Предлагаю, – кивнул Олег. – Нечто абсолютно конкретное.

Она спала. Или, возможно, делала вид, что спит. В темноте он видел на кровати только нечто похожее на очертания человеческого тела.

Олег сглотнул, чувствуя, что рот и горло стали сухими и колючими, точно их протерли наждачной бумагой. Ловушка? Вполне может быть. Но рискнуть придется, это их шанс. И не только их, ведь в отеле есть еще люди. Живые люди не игрушка для тех, кто решил, будто ему все дозволено, что на нем особая печать богов.

Шаг… пол тихо заскрипел, и Волков замер. Вроде бы фигура на кровати не пошевелилась. Еще один шаг…

Если удастся нейтрализовать жреца, подкармливающего разбуженного бога, есть шанс, что все обойдется без новых жертв. Вряд ли античный бог, проспавший много столетий в межмирье, где нет даже самого понятия о времени, уже обрел полную силу. Им немного, но рассказывали в академии о возвращающихся богах. Вначале они очень слабы и не могут существовать без сторонников. Можно надеяться, что на Крите богу пришлось пожертвовать первым из своих сторонников, и это уже его ослабило. Теперь, если захватить второго, в отеле станет поспокойнее и шанс выжить у оставшихся значительно увеличится. Значит, нужно действовать.

Олегу было неприятно, что на этот раз в роли противника выступает девушка, но тут уж не до джентльменского отношения. Конечно, гораздо лучше, если бы эту неприятную миссию взяли на себя инициаты, избавив его и от колебаний, и от последующих неизбежных, несмотря на ситуацию, укоров совести. Но Волков осознавал и то, что это позиция слабого, а вот слабость он себе позволить никак не мог. Потому что опасность грозит всем запертым в отеле людям, в том числе Алисе. Потому что кто-то должен делать неприятную грязную работу, и этот кто-то – мужчина. Он сам.

Шаг за шагом Олег продвигался к кровати.

Конечно, если их план удастся и жрица окажется в их руках, возникнут новые проблемы. Можно не сомневаться, что она не пойдет с ними на контакт и не выболтает тут же все свои секреты, как бывает во второсортных фильмах. Придется удерживать ее какое-то время, банально не давать связаться с ее богом. А еще прятать пленницу от хозяина гостиницы или придумывать для него какое-нибудь более или менее правдоподобное объяснение, ведь, несмотря на постоянное упоминание богов всуе, господин Наркисс вряд ли верит во что-нибудь, кроме денег.

Волков остановился и прислушался. До кровати всего шаг, а от смутного ощущения тревоги судорогой сводит горло. Все дело в этом ужасном запахе сырости, который висит в воздухе, словно знак беды.

Нужно сделать все как можно быстрее.

Олег приготовил кляп, чтобы заткнуть спящей девушке рот…

И тут вспыхнул, как ножом резанув по глазам, яркий искусственный свет.

Из ванной, с балкона, из-за занавески появились служащие отеля во главе с самим господином Наркиссом, а еще Аня. Она не спала – человеческую фигуру на кровати изображала сложная конструкция из подушки и одеял, принять которую за человека можно было только в темноте. «Алиса бы не приняла», – мелькнула у Олега мысль.

– Я же говорила, что это они! Они совсем чокнутые! – Палец Ани указал на Олега. – Я подозревала это, но после того, как они подбросили мне в ящик Библию утопленника, все стало на свои места!

– Что подбросили? – не выдержал Олег.

Аня кинула на него быстрый презрительный взгляд и не удостоила ответом, а из коридора уже вели стоявшую на страже Алису.

– Все видели, что эти двое незаконно проникли в чужую комнату и пытались причинить вред ее владелице? – громко спросил господин Наркисс.

В коридоре, похоже, собрались все постояльцы отеля.

– Верните моего сына! – Американка бросилась к Алисе, сметая по пути двоих хлипких официантов, и вцепилась в девушку, как разъяренная фурия. – Где мой мальчик? Я тебя спрашиваю?!

Олег дернулся, чтобы броситься на помощь, но секьюрити вместе с самим владельцем отеля, проявившим при этом неожиданную силу, уже скручивали ему за спиной руки.

– Все русские ненормальные! – заявил американец, поддерживая жену. – Но если мой мальчик мертв, я, не дожидаясь властей, придушу вас собственными руками!

И он поднял действительно весьма внушительные руки, вполне способные сломать шею даже дикому буйволу.

– Мы ничего не делали! Это подстава! – крикнула Алиса, уклоняясь от ногтей разъяренной американки.

Волков оглядел собравшихся. Бесполезно. Им не верили и не поверят. Они с Алисой действительно идиоты, раз уж попались в гостеприимно распахнутую ловушку. Их подставили. Провели, как малолеток!

Пока что нужно молчать и искать подходящую возможность для бегства.

Единственное, что сейчас больше всего волновало Олега, – это американка, ухватившая Алису за волосы и пытавшаяся выместить на девушке свое беспокойство и горе.

– Нет-нет-нет! Никакого больше насилия в моей прекрасной гостинице! – Господин Наркисс на этот раз на редкость вовремя подскочил к беснующейся женщине.

Олег подумал, что это бесполезно – разве могут быть у разъяренного носорога препятствия?! Однако хозяин гостиницы удивил его и на сей раз, сумев-таки оттащить гарпию от ее жертвы.

– Все будет по закону! – уверял господин Наркисс. – Мы цивилизованные люди, живущие в цивилизованной стране с древнейшими культурными традициями! Мы не можем позволить справедливой жажде мести туманить наш разум! Нет-нет! Наше дело изобличить негодяев, а полиция уже разберется с ними дальше.

– Пусть они скажут, где наш сын! – настаивал американец, и его нависший над шортами живот возмущенно колыхался.

– Вы сознаетесь, что сделали с мальчиком? – вопросил хозяин отеля, повернувшись к Олегу и, должно быть, признавая его главным злодеем.

Волков вздохнул.

Аня смотрела на него неотрывно, словно гипнотизировала.

– Мы ничего с ним не делали. – Олег развел бы руками в знак собственного бессилия, но не мог по понятным причинам: руки были скручены за спиной так туго, что болели мышцы. – Мы такие же жертвы, как вы, и тоже хотели изобличить преступника.

Он не сомневался, что ему не поверят: правда зачастую звучит гораздо неубедительнее лжи, ведь она не рядится в парадные одежды и не пытается выглядеть чистенькой.

– Не сознаются! – объявил господин Наркисс очевидную вещь. – Ну что же, у меня есть надежное помещение, где можно запереть этих двоих до появления полиции.