Клуб - Кайл М. Скотт

остались лишь череп и обугленные ткани. Скоро его мозг сварится, и на этом, как говорится, все закончится. Его тело продолжало бесполезную борьбу, яростно дергаясь, конвульсируя в руках девушек и вынуждая их расставить ноги, чтобы удержать равновесие, но Коннора, по сути, уже не было.

Джейсон вздохнул.

- Отпустите его, девочки.

С облегчением девушки бросили тлеющее, дергающееся тело лицом вперед в огонь и позволили пламени закончить свое дело.

- Вот так и закончилась история Коннора Бейли. Увы, он был слишком слаб для этой поездки. Пусть дьявол унесет его в ад на крыльях черных ангелов. - Джейсон плюнул на все еще подергивающегося парня. 

Он повернулся лицом к девушкам. Обе пристально смотрели, как огонь пожирает останки их бывшего товарища.

- Ну... это было очень весело, я...

Остальные слова, которые он подготовил для этой речи, так и не прозвучали.

Вместо этого он воскликнул в гневе:

- Черт!

Девушки на поляне не было.

ДЕВУШКА

Она знала, что лучше не оставаться на финал этого шоу.

Кроме того, она видела более чем достаточно.

Она дождалась подходящего момента, когда трое больных ублюдков почти обезумели от радости, глядя, как горит лицо Коннора, и медленно, дюйм за дюймом, попятилась назад, подальше от света костра. То, что они сделали с Коннором, было ужасно. Отвратительно. За гранью жестокости, и все же частичка ее жалела, что не смогла остаться и посмотреть на последние, мучительные минуты жизни ублюдка.

Но она не была дурой. Она ждала именно этого момента, когда все отвлекутся на Коннора, занявшись его казнью, чтобы потихоньку свалить с поляны. Она использовала смерть засранца, как отвлекающий маневр, чтобы совершить побег.

Когда девушка оказалась достаточно далеко от света, в кромешной тьме леса, то поднялась на ноги, изо всех сил стараясь не издать ни звука. Она вздрогнула, кое-как поднявшись. Джейсон изрядно потрепал ее, и за то время, что она пролежала с заложенными руками за спину, прижавшись спиной к упавшей ветке, ее мышцы сильно свело судорогой. Боль была мучительной.

Но это была всего лишь боль. 

Девушка знала, что последствия, если они поймают ее, будут намного, намного хуже. 

Она слышала их позади себя. Хотя и далеко, костер отбрасывал мерцающие, злые тени на стволы дальних деревьев. Она больше не слышала их восторженных возгласов, тех, которые сопровождали убийство Коннора, но безмолвно молилась, чтобы они все еще были заняты казнью. 

Однако, в глубине души она знала, что они уже идут за ней.

Знали ли они, в каком направлении я пошла?

Она не знала, но если у них есть хоть немного мозгов - а Джейсон, похоже, был достаточно умен - то они догадаются, что она последовала в том направлении, которое было у нее за спиной, когда она сидела перед костром. Потому что только так она могла скрыться с поляны быстро и незаметно.

Потребовалось бы лишь немного удачи, и они бы настигли ее.

И девушка пошла, не обращая внимания на глубокое, пронизывающее изнеможение, сковывающее ее мышцы, и на горе, ужас и страдание, душившие ее разум.

Она понятия не имела, куда идет. Это было сумасшествие. Если бы не свет костра, она вполне могла бы проделать круг и вернуться в лагерь сама того не осознавая. И она продолжала идти и следить за тем, чтобы свет костра был все время у нее за спиной.

Прошло около десяти минут, и беглянка рискнула сделать передышку, просто чтобы перевести дух. В результате бешеной скачки по пересеченной лесной местности она несколько раз натолкнулась на стволы деревьев, сильно ударившись плечом и рукой, а ее ноги и лодыжки уже были исцарапаны о сломанные ветки и колючие кусты. Девушка не могла видеть раны, но непрерывные струйки теплой крови, текущие из дюжины мест, и непрекращающаяся ноющая боль говорили о том, что она не выйдет из леса невредимой, независимо от того, догонит ее Джейсон и его маленькая секта или нет.

Она стояла, вглядываясь в густую, непроглядную тьму, тяжело дыша. Долго, глубоко, медленно дыша. 

Я остановлюсь лишь на мгновение, - сказала она себе.  - Просто, чтобы взять себя в руки... чтобы обдумать свои дальнейшие шаги.

Потребовалось меньше пяти секунд, чтобы понять, что вариантов нет. Чернота надвигалась со всех сторон. Если не считать симфонии криков ночных птиц, гнездящихся среди верхушек деревьев, и случайного треска ветки, когда земные твари совершали свое ночное паломничество в поисках пропитания, лес был неподвижен, как могила. Тихий, как мертвый.

Свет костра уже давно был не виден, затерявшись в тьме позади нее. Она изо всех сил старалась сохранить чувство направления, все время глядя вперед, инстинктивно определяя дорогу в сторону от лагеря.

Как они далеко?

Она ничего не слышала. 

Неужели они идут сюда, выслеживают ее, приближаются бесшумно, дюйм за дюймом, шаг за шагом?

Они могли обрушиться на нее в любой момент.

Но пока все было...

Слева от себя она услышала крик, эхом разнесшийся по лесу. 

Мужской...

Это был Джейсон. 

Она не могла разобрать слов, и это давало ей надежду. Убийцы все еще находились вдали от нее. Девушка начала двигаться, не обращая внимания на боль от полученных ран, разъедающую ее плоть. Вслепую она пробиралась сквозь бездонную тьму, спотыкаясь и время от времени царапая руки о древние деревья. Она двигалась быстро, адреналин струился по ее венам, как лесной пожар, обостряя все ее чувства, подпитывая ее волю, не давая выдохнуться. Она бежала вперед, ужас был ее единственным и постоянным спутником. 

Через некоторое время голоса стали менее отчетливыми. Слышались крики и хруст ломающихся веток, но секунда за секундой она все больше отрывалась от своих преследователей. Девушка не знала, сколько времени прошло, пока она отчаянно бежала сквозь мрак. Ее легкие горели, грудь болела, глаза щипало. Все вокруг было черным-черно. Она уже не могла определить, где заканчивается ее тело и начинается тьма. Ее вселенная состояла исключительно из страха и отчаяния. 

Прошло полчаса или четыре часа, и девушка наконец упала.

Она сильно ударилась о землю, но мягкий ковер из травы и кустарников смягчил падение. Задыхаясь, девушка перекатилась на спину. Она смотрела вверх сквозь полог леса. Звезды дрожали в ясной калифорнийской ночи, далеко в небесах, и она подумала, не в последний