Губительные секреты - Нева Олтедж

выкупим его долг, возможно, он сможет подтолкнуть Сантино к правильному решению?

— Скорее всего, — киваю я. — Еще какие-нибудь проблемы?

— Пока никаких. — Он наклоняется вперед, опершись локтями о стол. — Откуда у тебя эта информация?

— Определенно не из спа-салонов и не из модных журналов. — Я ухмыляюсь. — Статус дона предполагает не только достойное выполнение своих обязанностей. Он требует пристального наблюдения за теми, кто не погнушается нанести удар в спину, и для этого зачастую приходится применять изрядный шантаж, чтобы направить людей в желаемом направлении. У моего дедушки на зарплате был водитель Орландо Ломбарди, а также две горничные, работавшие на Сантино Д'Анджело. У него было, по крайней мере, по одному человеку в доме каждого капо, и он платил им тройное жалованье, чтобы они сообщали ему обо всем, что могло оказаться полезным.

Дамиан весь напрягается от моих слов.

— У него здесь тоже кто-то был?

— Ваш предыдущий садовник.

— Доменико? Тот старпёр, который большую часть времени проводил в попытках залезть Грейс под юбку?

— Ну, я не знаю, под чью юбку он пытался залезть, пока был здесь, но предоставлял довольно интересную информацию. Сейчас он работает на Франко Конти.

— Будь я проклят. — Он качает головой. — У Джузеппе было свое маленькое шпионское гнездышко.

— Да. Мы с мамой координируем их последние два года, с тех пор как заболел дедушка. Мы можем продолжать это делать, но Луке придется взять на себя финансовую часть.

— Я поговорю с ним.

— Еще ему нужно устроить прием для всех больших шишек в семье, после того как он официально займет должность дона. Через месяц или два было бы неплохо.

— Мой брат не любитель вечеринок.

— Ему все равно придется устроить этот прием. Этого события будут ждать.

— Ты можешь дать Луке кучу любого оружия, и он найдет покупателя меньше чем за час. Но он понятия не имеет, как организовать вечеринку.

— Тогда хорошо, что у него есть я. — Я улыбаюсь и встаю, чтобы уйти. — Мне нужно пятьдесят тысяч.

— Пятьдесят штук на вечеринку?

— Возможно, в конечном счете сумма увеличится до семидесяти пяти, но давай пока начнем с пятидесяти.

Я выпускаю еще один патрон в мишень на другом конце поля, проверяя вес и точность прицела, затем кладу винтовку на импровизированный стол перед собой.

— Сойдет, — говорю я и поворачиваюсь к Богдану. — Мы берем четыреста, как договаривались ранее.

— Можешь перевести аванс на счет, как всегда.

— Никаких задатков за следующие три партии.

— Что? Я не принимаю заказы без двадцатипроцентной предоплаты!

— Теперь принимаешь. — Достаю телефон и направляюсь машине. — До тех пор пока я не буду убежден, что в будущем не произойдет никакой лажи с контейнерами. Так я работаю.

— Тогда ты можешь забыть об этих гребаных стволах, — кричит он мне вслед. — Я ничего не буду грузить, пока не увижу свои бабки!

— Было приятно иметь с тобой дело, Богдан, — говорю я, сажусь в машину и набираю номер Дамиана. — Как Изабелла?

— Лучше. Сегодня у меня был чрезвычайно интересный разговор с ней.

— По поводу? — Я включаю зажигание, не обращая внимания на Богдана, который барабанит в мое окно.

— Похоже, твоя маленькая женушка может оказаться рентабельным активом.

— В каком смысле?

— Она взяла на себя организацию большой вечеринки в честь тебя. Это будет настоящее событие века, поскольку она планирует потратить на него семьдесят пять тысяч.

— Я не устраиваю вечеринок, Дамиан.

— Иза говорит, что ты устроишь. — Он смеется. — А еще она заставила меня потратить триста двадцать тысяч.

— Ты что рехнулся? На что? Подожди секунду. — Я опускаю стекло, в которое Богдан тарабанил больше минуты, и пристально смотрю на него. — Да?

— Только следующие три партии, Лука. — Он тычет в меня пальцем. — После этого мы возвращаемся к двадцатипроцентному авансу.

— Хорошо. Не забудь мои гранаты. — Я поднимаю стекло, включаю громкую связь с Дамианом и даю задний ход. — Что ты сделал с деньгами, Дамиан?

— Покрыл карточный долг Дарио Д'Анджело албанцам.

Я понятия не имел, что проблемы сына Сантино с азартными играми настолько серьезны. С чего бы, черт возьми, нам расплачиваться?..

Будь я проклят.

— Это значит, что Сантино у нас в кармане?

— Ага. И Ломбарди тоже больше не будет проблемой.

— Ты и его долг выкупил?

— Нет. Я позвонил Орландо, чтобы сообщить ему, что мы ожидаем его «да», иначе он, возможно, захочет перенести запись на маникюр.

— Орландо не делает маникюр. Его руки выглядят так, словно он с утра до вечера рубит свиней.

— Нет. Но жена Лоренцо делает. По словам Изы, каждую вторую субботу. Орландо трахает жену Лоренцо у него под носом бог знает как давно. — Он смеется. — Твоя жена и ее мать управляют чертовой шпионской сетью внутри семьи. У них есть свои люди в доме каждого капо. Доменико был в нашей.

— Тот старый подонок, который весь день торчал на кухне?

— Ага. Твоя женщина очень опасна, Лука.

Действительно. Гораздо опаснее, чем я думал.

* * *

Едва оказавшись дома, я взлетаю по лестнице и направляюсь прямо в комнату Изабеллы, намереваясь прочесть ей лекцию. Однако, когда я вхожу, ее там нет. Развернувшись, чтобы продолжить поиски в комнате Розы, слышу, как включается душ.

— Изабелла. — Я стучу в дверь ванной. — Нам нужно поговорить.

— Я принимаю душ. Это может подождать.

— Ты сможешь принять душ позже. — Я снова стучу в дверь. — Я разговаривал с Дамианом. С этого момента ты бросаешь свое шпионское хобби.

— Не за что, Лука, — кричит она, перекрикивая шум льющейся воды. — Я была рада помочь.

— Это, черт подери, не игра! Если кто-нибудь хотя бы заподозрит, чем вы с матерью занимаетесь, добром это не кончится!

— Ты сказал, что не разрешаешь ругаться в этом доме.

— Новые правила. — Я ударил ладонью по двери. — Открой дверь, или я ее выломаю!

Вода отключается, и через несколько секунд замок поворачивается. Я скрещиваю руки на груди, ожидая, когда откроется дверь, прежде чем продолжить. Когда это происходит, все, что я могу делать — это тупо смотреть.

— Я слушаю. — Прислонившись плечом к дверному косяку, наслаждаюсь тем, как глаза Луки пожирают меня, блуждая по моему обнаженному телу.

— Прикройся. — Мышцы его челюсти напрягаются, когда он выдавливает из себя слова.

— Ты прервал меня в самом разгаре водных процедур, и я планирую продолжить после того, как