Пуля для главы - Алексей Макеев

Как оказалось, в Якорном пару месяцев назад появился филиал одноименной фирмы, обосновавшейся в областном центре. Себя она излишне не рекламировала, предпочитая работу по типу сетевой торговли. Ее представители втирались в доверие к пенсионерам, обещая тем «по льготной цене» некий препарат для лечения от всех болезней, якобы американского производства. Стоил он немалых денег, но тем не менее изрядное число пожилых людей решили им обзавестись.

Судя по всему, под видом американской панацеи им впаривали таблетки, содержащие сильные анальгетики широкого спектра действия, с примесью некоторых афродизиаков и, не исключено, наркотиков. Те, кто первым купил препарат, воспринимали кажущееся облегчение своего состояния как исцеление, а ощущение медикаментозной эйфории – как признаки омоложения и повышение жизненного тонуса. Они усиленно рекомендовали его своим знакомым, и те, уже не раздумывая, выкладывали по пять тысяч за «чудодейственное лекарство».

Долго «пастись» на якорненских просторах мошенники и не собирались. Как только появились первые жалобы и претензии, они тут же закрылись и бесследно исчезли. Офис «Мегатрона» располагался во временно снятой частной квартире на улице Свободы, сорок. Единственным человеком из местных жителей, работавших в фирме, кого удалось разыскать, была жительница того же дома, которую приняли уборщицей.

Станислав сразу же отправился по названному адресу и, разыскав квартиру тринадцать, позвонил в дверь, не так давно окрашенную в кремовый цвет – в подъезде все еще витал запах краски. В ходе разговора с хозяйкой квартиры он выяснил, чем же в «Мегатроне» занимался Хрыпушин. Она рассказала, что тот был шофером, развозившим «толкачей» препарата по микрорайонам города и окрестным селам.

Впрочем, исчез Борис гораздо раньше, чем закрылась фирма. И не по той причине, что ему стало стыдно участвовать в обмане пожилых людей. Кто-то предложил ему некое «клевое дельце», где он планировал срубить кучу денег. Об этом Борис сказал сам, когда они случайно встретились в городе. Больше о нем она ничего не знала…

Выслушав Крячко, Гуров высоко оценил тот момент, что теперь у них есть два человека, которые увидели в мотоциклисте что-то знакомое.

– Значит, мотоциклист – точно местный, – констатировал он. – Интересно узнать бы у кого-нибудь, как внешне выглядел муж Аллы Березной. Ешкин кот! Что-то Эдик не звонит… Давай-ка сейчас позвоню ему сам…

Лев достал свой телефон и начал набирать номер, но в этот момент он завибрировал в его руках. Это был Эдуард Коваляш. Его голос в трубке звучал уныло и даже, можно сказать, убито.

– Ты где сейчас? – спросил Гуров, ответив на его приветствие. – У нашего дома? Поднимайся, здесь у нас поговорим.

Но Коваляш, извинившись, попросил Льва спуститься к нему, поскольку хотел некоторые моменты обсудить приватным образом. Заранее догадываясь о том, что он сейчас услышит, Гуров направился к выходу.

Эдуард стоял у подъезда живым символом досады и огорчения. Подойдя к нему, Лев с ходу поинтересовался:

– Проблемы с Аллой?

– Еще какие… – тягостно вздохнул тот. – Хотя, если разобраться, их теперь уже не будет никогда, поскольку между нами все кончено, даже не начавшись.

– Восприняла твои вопросы как нечто для нее обидное? – спросил Гуров с сочувственным дружелюбием.

По словам Коваляша, Алла вначале встретила его вполне приветливо. Однако когда узнала, зачем Эдуард к ней пришел, то мгновенно переменилась. Строго нахмурив брови, она жестко спросила его, сам ли он придумал эту уловку или кто посоветовал.

– Какую еще уловку? – не понял Коваляш.

Из глаз Аллы только что не посыпались искры.

– Ну раз уломать меня, уболтать не получается, так решил через Олега надавить? – с гневной обидой спросила она. – Вроде того, или ляжешь со мной в постель, или твоему бывшему дело пришью? Да? Так, что ли, действовать решил? Уходи и больше не появляйся! Видеть тебя не желаю!..

Эдуард рассказывал о состоявшемся разговоре и, казалось, готов был скрежетать зубами.

Чуть заметно улыбнувшись, Гуров приятельски посоветовал:

– Прежде всего тебе надо успокоиться, запастись терпением и оптимизмом. Нет крепостей, которые взять было бы невозможно, есть слабые стратеги. Поэтому учись быть сильным. Уловил суть вопроса?

– Уловил! – расплываясь в конфузливой улыбке, кивнул Коваляш.

– Расскажи-ка мне, ты хорошо знаешь Олега Березного? Можешь его описать?

– Да, конечно! Роста он выше среднего, примерно моего, темноволосый, лицо европейского типа, женщинам нравится. Что еще? Осанка правильная, ходит немного вразвалочку. Ах да! Лицо худощавое, овально-угловатое. Нос прямой, темные усы, глаза синие, уши – обычные овалы, не прижаты, не оттопырены.

– Шея – длинная, короткая?

– Нормальной длины, соразмерная.

– Понятно… Выходит, это не он был за рулем «Явы». Но чую, какое-то отношение к этой истории имеет. Нам его надо найти во что бы то ни стало! – Лев говорил, крепко сцепив меж собой пальцы рук. – Для его же блага. Передай Алле через ваших общих знакомых от моего имени, что сажать Олега, лишь бы закрыть дело, никто не собирается. Его могут убить, поэтому пусть она поможет его спасти.

– Будет сделано! – заверил повеселевший лейтенант. – Спасибо вам, Лев Иванович! До свидания!

– Счастливо! – усмехнулся Гуров, глядя ему вслед.

Он поднимался в квартиру, размышляя о том, сколь много в этой жизни самых разных странностей, которые иногда способны сделать ее совершенно невыносимой. Столкнувшись в дверях со Стасом, Лев лишь лаконично обронил:

– Пошел?

– До утра не жди! – игриво спрыгивая со ступеньки на ступеньку, негромко сообщил Крячко. – Наша служба и опасна и трудна! – пропел он с наигранным пафосом, выходя из подъезда на улицу.

Продолжив чаепитие с Вольновым, Гуров рассказал о своем, мягко говоря, приключении – задержании шайки негодяев из соседнего района.

– Видать, избалованы родителями донельзя, – констатировал он, – все для них, все ради них. Вот и вырастили пацанов отморозками. Я так понял, сегодня эти бездельники впервые в жизни поняли, что такое отвечать за свои дела и поступки. Когда опера загружали их в свою машину – все, гонора у них уже как не бывало. Хныкали и уверяли в том, что случаи насилия и избиений – это не их рук дело. Ну, думаю, как бы уже не сегодня примчится полк адвокатов. Прискачут и папочки с «лопатниками», набитыми «баблом», начнут отмазывать своих непутевых чад всеми правдами и неправдами…

Поведал Лев и о встрече с «истиновцами».

– Я так понял, люди они, в общем и целом, нормальные, а негативные характеристики – не более чем болтовня. У нас любят всему, что непонятно или плохо знакомо, пририсовывать клыки и когти. Теперь вот надо бы встретиться с «меченебесниками». У тебя каких-либо контактов с ними не найдется? – спросил он Александра.

– Завтра раздобуду, – пообещал тот.

В свою очередь, Вольнов рассказал о встрече с исполнительным директором ЛПК «Эталон» Гарри Мумого. В принципе, эта встреча могла бы и не состояться, если бы он не использовал маленькую военную хитрость. Александр позвонил в приемную директора «Эталона» и, представившись замом местного прокурора, уведомил секретаршу о том, что к ним в офис направился полковник ФСБ Вольнов, имеющий чрезвычайные полномочия. Переполошившаяся помощница босса поблагодарила за предупреждение и, как видно, сразу же помчалась в кабинет своего начальника с тревожной вестью. Менее чем через минуту на крыльцо здания пулей вылетел Мумого, которого немедленно перехватил Александр, выскочив из припаркованной рядом машины.

– Гражданин Мумого? – остановил он переполошенного главного администратора ЛПК. – А я и есть Вольнов. Извините, но мне пришлось вас немного разыграть, чтобы наша встреча стала возможной.

Директор «Эталона», мгновенно сориентировавшись в обстановке, изобразил радушный вид и заверил в том, что никуда сбегать и не помышлял, а всего лишь хотел лично встретить гостя, дабы проводить в свои апартаменты. Сделав вид, что поверил этому изворотливому лису, Александр последовал за боссом ЛПК в его роскошно обставленный кабинет, где задал несколько вопросов, от которых тот успешно открутился. Впрочем, Мумого это только казалось. Он так и не понял, что внешне обыденные вопросы и его уклончиво-изворотливые ответы позволили Александру получить богатую пищу для выводов. Слушая разглагольствования хозяина кабинета, где и состоялась беседа, сопровождаемая кофепитием, он безмятежно улыбался, тогда как его мозг подобно суперкомпьютеру перерабатывал полученную информацию.

– …В общем, Лева, шкурой чую, за ним есть что-то очень и очень нечистое, – наливая себе чай, сказал Александр. – Если бы «Эталон» вообще не имел никакого касательства к случившемуся с Лосевым, этот скользкий вьюн изворачивался бы несколько иначе. А вот исходя из его «отмазок», какие он дал на мои вопросы, можно сделать твердый вывод, что он очень боится разоблачения.