Влада и маг-убийца - Саша Готти

– Как же так, я не понимаю?.. Если нас заставляют учить это тайное и домовое право, Конвенцию, и нам ничего нарушать нельзя, то почему можно им?

– Так они не нарушили формально ничего. Нарушила ты, а воздействие магии доказать очень трудно, оно невидимо. Конечно, можно попытаться, есть Общий Совет тайного мира в Бергене, но это такое болото, фу-у-у… – Алекс поморщился. – Маги никогда не будут делать нехорошие вещи своими ручками. Всегда все свалят на кого-то, кто сделает за них. Но их проделки не выходят за рамки Канвы, там не указано, что им нельзя действовать магией на людей, подвергая их опасности. Закон говорит только о прямом нападении на человека – причем при свидетелях. Да и вообще, вся эта история лишь повод вытащить тебя в Магиструм. Будут перетаскивать тебя на свою сторону, например.

– А зачем я им?

Алекс долго молчал, крутя рулем.

– В тебе светлой крови ровно половина. А ты находишься на темной стороне. Им трудно такое пережить. Так что готовься к словам «бросайте этих темных и плохих, переходите к нам». Что-то в этом духе. Продержись час, а дольше они тебя терзать не имеют права. В споры не вступай, отвечай вежливо: «Спасибо, я подумаю». Ничего там не пей и не ешь, подарков не бери, поняла?!

– Я что – похожа на человека, который жаждет пообедать вместе с врагами и нуждается в подарках? – Сама мысль о еде вызывала тошноту.

Джип поехал медленнее, потом встал в узком переулке, и Алекс включил аварийную сигнализацию. Его машинный водяной в прозрачном пакетике из-под шампуня корчил из себя умирающего лебедя, место ему явно очень не нравилось.

– Черниговский переулок. Кольцо начинается за поворотом, но подойти ближе я не могу по закону, сама знаешь.

Они вылезли из машины напротив длинной вереницы вполне скучных на вид офисов, увешанных коробками кондиционеров. Из дверей вышел охранник в синей форме, который долго и пристально присматривался к ним. Холодный ветер вдруг резко усилился, с Влады сдуло капюшон куртки, перехватило дыхание.

Из-за поворота переулка к ним неторопливо приближался высокий человек в сером плаще. Влада сразу узнала того «богатыря» из кафе, и странное, слишком похожее на типаж былинного героя, лицо. Его светлые длинные волосы слегка развевал ветер, в глазах была безмятежность. Владе вдруг показалось, что порыв холодного зимнего ветра донес едва уловимый аромат роз. Ярик-Розочка – как подходит к нему это прозвище.

– Приветствую, – окликнул их маг мягко раскатистым голосом, остановившись в десятке метров от них. – Влада Огнева?

– Да, это я, – ей захотелось вдруг убежать прочь, и Влада с усилием осталась на месте. Что за приступ паники, как же не стыдно! Если только это не воздействие снова. Голос как голос, ей просто показалось, что он завибрировал где-то в позвоночнике.

– На пороге так холодно, такой ветрюга, – Ярик поежился. – Как-то неудобно разговаривать на улице в такую плохую погоду. Я предлагаю тебе, Влада, пройти со мной дальше порога, в Кольцо.

– А меня с ней не пригласите? – очень мягко поинтересовался Алекс Муранов. – Все-таки она сирота, вдруг вы ее обидите?

– Муранов, не наглей, – былинный богатырь поднял светлые брови и улыбнулся. – Лучше займись своими прямыми обязанностями. В центре Петербурга страшный разгул домовых, а в Люберцах оборотни такое творят, что мы скоро вмешаемся сами.

«Этому Ярику бы палицу, вышитую рубаху и коня – воевать с Соловьем-разбойником», – пронеслось в голове у Влады.

– Но если ты устал работать на Темный Департамент, я помогу тебе забыть все плохое, все тяготы темного существования, работать на благо всего мира… – продолжил маг с мягкой улыбочкой. – Проходи без приглашения, нарушай закон…

– Ну что ты, Ярик, – церемонно ответил Алекс, напряженный как струна. – Я и так пашу днем и ночью, как савраска, на благо закона и Конвенции. Если хочешь провести студентку Носферона в Кольцо и поговорить там с ней – о’кей. Но я буду дожидаться Огневу здесь, так как, согласно твоему любимому закону, у вас есть только один час, чтобы сделать ей выговор.

Влада, быстро глянув на вампира, вдруг поняла, что у того болит голова, но Алекс старается этого не показывать.

Розочка заулыбался, переговоры закончились.

– Выговор-выговор, что мы, злыдни, что ли, – он протянул руку вперед. – Влада, мы ждем тебя. Если ты снимешь значок Тьмы с куртки, то можешь пройти. Твой кровожадный друг подождет тебя здесь.

Пришлось торопливо отстегивать булавку и отдавать свой значок Алексу. Тот ободряюще подмигнул, спрятав блестящий синий ромбик в своей широкой ладони.

– Помни мои слова, – почти неслышно произнес вампир, когда Влада прошла мимо него и пересекла порог.

Ей показалось, что внутри Магического Кольца было теплее, почти не было того сырого ветра, который терзал ее минуту назад. Даже подуло жаром, как на входе в каждый большой супермаркет, где стоят тепловые пушки. Интересно, это Кольцо специально обогревается какой-нибудь светлой магией, чтобы у светляков не отмерзали уши?

– Там, где Свет, там всегда теплее, – мягко улыбнулся богатырь, и Владе стало очень неуютно и противно, будто он запросто читает ее мысли. Говорил он распевно и раскатисто-мелодично, ну точно как какой-нибудь сказочный Добрыня или Алеша Попович. Только ему еще гуслей или арфы не хватало для аккомпанемента да Соню Морфеевну в компанию. – Знаете, Носферон ваш такое закрытое заведение, в жизни не пригласят в гости, – пожаловался Ярик-Розочка.

«Прикидывается, будто не знает ничего про зловоротню», – подумала Влада, глядя, как светлые волосы мага поблескивают под выглянувшим из-за туч солнцем.

– Зловоротни ваши очень мерзкая штуковина, – снова угадал ее мысли маг. – Вы же сами от них пострадали. Такая злоба – вышвырнуть свою же студентку из-за мелочи вроде нарезанного сыра.

– Колбасы, – поправила его Влада, и маг весело засмеялся.

– Вот видите, не такие уж мы и страшные всезнайки. Ведь тайный мир как устроен? Вся информация курсирует на уровне вашей мелкой нежити да наших светлых эфирных созданий, которые все очень бестолковые. А в Носфероне, вероятно, рассказывают ужасы про стра-ашных светляков из Магического Кольца… Ты ведь не обижаешься на меня за ту мою маленькую шалость в кафе?

Влада, не найдя подходящего ответа, просто промолчала, пожав плечами. Конечно, у этого Ярика есть своя цель, но ведь и у нее есть своя. Если ее мать была из семьи светлых магов, то здесь, в Кольце, о ней могли что-нибудь знать.

Они прошли переулок до конца, свернув во внутренний двор красно-белоснежного, похожего на дворец дома. На нем было столько лепнины и украшений, что он казался чем-то вроде марципанового торта, над которым трудился кондитер-маньяк.

Просторный двор, назло зиме, зеленел свежей аккуратной травой. Большая парковка была плотно заставлена белоснежными, сверкающими лаком машинами. Двор – огромной полукруглой аркой – перетек еще в один, потом еще и еще… В последнем у резных деревянных дверей на круглой клумбе буйно цвели белые розы удивительной красоты. Каждая была совершенством, переливаясь на солнце нежными жемчужными оттенками. Влада даже замерла на секунду, чтобы полюбоваться.

– Это мое творение, моя гордость посреди холодного февраля, – похвастал маг. – Люблю белые розы, моя слабость. Но вот эти – не просто белые, а самые редкие, перламутровые. Таких во всем мире нигде нет. Розы, выращенные с помощью светлой магии… А это правда, что в Носфероне говорят, будто мы свои белые машины не моем, типа грязь сама от светляков противных отваливается, да?

– Нет, такого не говорят, – растерялась Влада. Она ожидала всего чего угодно: наездов, оскорблений, разрядов грома и молний, головной боли – но не такого легкого шутливого разговора.

Тяжелые резные двери медленно отворились сами, впустив в мраморно-белоснежный холл. От огромной мраморной белой лестницы веяло прохладой, в воздухе пахло как в цветочном киоске – ароматами сразу всех цветов. Это место понравилось бы Владе, если бы не тревога, которая заставляла потеть ладони и колотиться сердце.

Лестница привела их в роскошный бело-золотой зал, в котором запах цветов стал просто одуряющим. Влада остановилась, разглядывая вычурные золотые украшения на стенах; зефирно-матовые маркизовые занавески на огромных арочных окнах; сверкающие громады хрустально-радужных люстр; потемневшие от времени картины в золотых рамах…

– Вот они, древние русичи-маги, – Ярик с гордостью указал на хорошо знакомую Владе с детства картину «Три богатыря». – Конечно, для людей это былина, лубочный миф, но на самом деле все древние богатыри были настоящими боевыми магами. Как говорили в Европе, ванхельсингами. Один из них мой далекий-далекий предок, – маг вдруг протянул Владе свою руку. – Ты не спросила, как мое имя. Яромир. А ты Влада Венго, потомок великой магической семьи. Ничего, что я не назвал тебя Огневой? Ты так неразговорчива…