Сантехник - Иннокентий Белов

к остальным оркам. Краем глаза вижу, что за мной пристально присматривают, а ведь мелькнула мысль выхватить нож, перерезать веревку и прыгнуть в воду. Только, могу не успеть за те две-три секунды, да и мой охранник совсем рядом, в метре от меня, с копьем в руке не будет ждать, когда я смогу избавиться от ошейника.

И нож в узком кармане лежит, его так быстро не достанешь, придется о нем заранее позаботиться.

Что-то я конкретно протупил после завтрака, давно уже нож пора переложить в широкий карман. Я то думал его достать, когда дойду до протоки, нырнул бы там на пару секунд и вытащил за это время.

Поэтому притаскиваю тело неудачливого мужика к его хозяевам, поводок у него так же висит на шее, теперь его ждет что-то страшное. Пусть он ничего не сделал осмысленно, просто удачным прыжком спас себе жизнь, подставив первого карабкающегося нелюдя под камень, который его и убил кажется.

— Вот ведь какие мстительные уроды! Бросили даже приступ и давай спасшего себе невольно жизнь раба ловить первым делом, чтобы наказать и потом сожрать! Не понять мне их логики, даже своего из-под камня не стали доставать, — думаю я про себя и понимаю, что скоро моя очередь придет карабкаться по лестнице на стену крепости.

Хотя, вполне возможно, что лишние рты на ужине никому из племени не интересны.

Последний я тут остался из рабского сословия, больше некому меня прикрыть.

Мужик так и не пришел в себя, как его не кололи копьями в тело, похоже, наказание отменяется, сразу в котел пойдет, бедолага, в бессознательном состоянии.

За этот приступ нелюди-хозяева потеряли еще трех бойцов, однако, видно, что защитникам города стало труднее отбиваться. На многих лестницах атакующие смогли добраться до самого верха и едва не зацепились в нескольких местах за стену.

Люди все-таки отбились, только, им пришлось рисковать, размахивать копьями между зубцами и немало защитников получили гостинцы из луков нелюдей. В этот раз потери орков стали значительно меньше, а вот люди отбились едва-едва.

Если так дело и дальше пойдет, следующий штурм крепость-форт может не пережить. Если нет еще воинов в резерве.

После такого же обеда, который я уже употребляю в суровом одиночестве, нелюди мне дали, как и себе тоже, передохнуть несколько часов. Проснулся я от пинка самого вождя племени, он держит мой поводок и показывает, что теперь моя очередь идти первым на стену.

Даже двухметровый шест он держит в руке, похоже, что мое умение махать им ему приглянулось, теперь хочет использовать меня, как личного боевого раба.

Глава 9

За время отдыха я расслабил, насколько смог шнурки у бутс, только, чтобы они не свалились по дороге. Еще переложил нож поближе в карман, из узкого и длинного карманчика около коленки его сразу трудно достать, а именно на нем строится весь мой расчет бегства.

Обязательно необходимо поводок разрезать, потому что вырывать его в воде из могучих лап, имея у себя на шее — ну так себе занятие, шансов совсем мало.

Вряд ли меня станут обыскивать перед тем, как послать на стену, до этого я такого ни разу не видел с другими рабами. Отношение к нашему брату от нелюдей очень сильно пренебрежительное, раз одели ошейник на шею, значит — совсем не стоим особого внимания. Просто на уровне амеб где-то болтаемся от высот самомнения сильно могучих орков.

Иду, как на Голгофу, спереди несколько людоедов, сзади вожак племени с ближними воинами. Похоже, что я, как хороший боец, должен помочь ворваться на стену именно вожаку и лучшим бойцам. Для этого и припасен в самом конце, для этого еще не отправлен в котел.

Понятно, что крестьяне, погибшие передо мной, на такое совсем не способны, могут только своим телом прикрыть нелюдей. Один раз, ибо, отбить удар не обучены.

Положив свою жизнь или умудрившись сам отбиться, чтобы провести нелюдей в город?

Так себе перспектива для меня, явно, что это окажется не мой сознательный выбор.

Ну, теперь все решится, если удастся добраться до лестницы без болта в моем организме, тогда уже все от меня зависит, поэтому я снова делаю дыхательную гимнастику, пока мы выстраиваемся в колонну.

Рядом готовится вторая колонна из рядовых воинов, первый тащит легкий щит из жердей, остальные вооружены копьями.

Настроение у степняков, кстати, довольно приподнятое, мне кажется, они рассчитывают именно сейчас ворваться на стену. Насколько это можно разобрать на их неподвижных туповатых мордах.

Ну, как-то быстро очень, честно говоря, для штурма серьезного такого укрепления.

Хотя, может, там всего сотня воинов гарнизона находилась, а теперь остались от нее жалкие остатки?

Так и лестниц не так много осталось у стен стоять, из пятидесяти, дай Бог, только половина или треть готовы принять на себя атакующих, на такое количество защитников должно хватить. Тем более, все мужики и женщины обязаны оказаться на стенах, а их там не одна сотня, скорее, несколько точно есть.

В случае захвата города грабежом и насилием над личностью не отделаешься, все выжившие пленники рискуют попасть на обед и ужин к нелюдям и их хищным скакунам. Да и не выжившие тоже.

Странно, почему орки собираются лезть именно сейчас, дождались бы темноты, отправили бы команды без риска за лестницами, чтобы снова их приставить к стенам и утром бы пошли на массовый штурм.

Кажется, что очень торопятся и уверены в себе чересчур, есть у них для этого какие-то основания. Наверно, именно потому, что собираются лезть на стены самые сильные воины всех племен?

В нашем племени потери за два штурма дошли до девяти орков, почти четверть от прежнего количества. Если по всей армии нелюдей так же, то примерно от четырехсот до пятисот орков остались лежать под стенами и на нашем берегу.

Ну, как лежать, или под стенами валяются или уплыли уже в реку в своих сильно плавучих доспехах.

Только мне психология людоедов совсем не понятна, поэтому я голову не ломаю, а жадно собираю крупицы знания того, что вижу перед собой сейчас.

Соседняя справа лестница уже упала, следующая за ней — тоже, от реки меня отделяют всего одна лестница, которая стоит на более глубоком месте похоже, чем наши. Почти вертикально прижата к стене, недостает до края тоже с пол метра всего, далеко ее пришлось нелюдям подносить, чтобы обеспечить такое размещение.

Поэтому ее подтащили еще ближе к стене и противоположному берегу, что место там более