На изломе - Александр Афанасьев

по значимости республике Союза может похоронить всю и так держащуюся на соплях конструкцию, и привести к параду суверенитетов. Первый был, когда вышли три прибалтийские республики, остальных удалось остановить, подписать Союзный договор – но я, хоть и мент, но не дурак. И понимаю, что одни подписывали этот союзный договор, имея в виду жить вместе, а другие подписывали, имея в виду цивилизованный развод. Украина – судя по тому, что я здесь разузнал, относится ко второй категории и уже успела создать собственные вооруженные силы. И уголовное дело против Щекуна совершенно точно превращается в политическое.

Выйти на связь с Герасимовым и получить указания я тоже не мог. Местные прослушают линию и будет только хуже…

Остается идти ва-банк.

– Значит так. Вы трое. – сказал я, – перемещаетесь к рижанам. Максимально проводите время с ними, работаете по поручениям нашего следака и вообще – не высовываетесь лишний раз. А я ухожу на дно и попробую помутить воду. Возможности у меня есть.

– У меня тоже есть, – сказал Гнат

– Ты нас как пацанов сделал, – возмутился Бобер. – Мы что, по-твоему, салаги?

– Пацаны. Мы идем по минному полю. Политическому минному полю. Шаг влево, шаг вправо и… привет. То, что я собираюсь делать… с законом и рядом не стояло. И как это вывернут потом – не только здесь, но и в Центре – я не знаю. Я хочу рискнуть, но это будет мой риск, понимаете? Мой – и только мой.

Моя команда смотрела на меня. Я предавал их – но это было необходимо.

– Хорошо, – подвел итог Бобер, – но зады мы пасти тоже не будем. У нас свои концы и мы их будем отрабатывать.

– Хорошо. Бобер за старшего. Ночью я уйду…

…

Недавно пригнанный из Германии бутылочного цвета «Опель-Омега» – стоял на задах, недалеко от гостиницы МВД. Его водитель хорошо знал, где поставить машину – потому что днем он обошел здание, походил по дворам и прикинул, как отсюда можно уйти. Как уходил бы он сам. Именно поэтому его машина стояла здесь – а не где-то еще.

В машине было тепло, сухо. Уютно. Совсем не так, как в засаде в горах близ Кандагара или в пустыне Регистан…

Водитель отхлебывал кофе, наливая его в крышку большого, с цветной аппликацией китайского термоса, который он привез оттуда.

Нужный человек появился поздно – около четырех утра, чуть раньше. Водитель «Опеля» усмехнулся – он и сам бы уходил в это самое время. Четыре часа утра – время, когда все жизненные функции организма на минимуме и если даже за зданием следят – наблюдатели скорее всего спят.

Водитель «Опеля» съехал по спинке сидения и дождался, пока человек пройдет мимо. Затем – достал из-под байкового одеяла германский укороченный автомат с полусамодельным, изготовленным в мастерских Народной армии ГДР глушителем и прицельной планкой, на которой был установлен ночной прицел.

Но стрелять он не стал. Вместо этого – он положил автомат обратно и толкнул спящего на заднем сидении человека.

– Просыпайся.

– А…

– Я ухожу. Жди звонка, куда пригнать машину…

– А…

– Ага.

– Слава Украине.

– Героям Слава… – человек спавший на заднем сидении, сказав это, дико, едва не вывихнув челюсть зевнул.

Информация к размышлению-1.

Документ подлинный

Вместе с мартовскими выборами в Верховную раду Украины – прошли выборы в местные советы. Львовский – возглавил матерый диссидент Вячеслав Чорновил, ранее судимый за антисоветскую деятельность. Сразу же после выборов – над Львовским облсоветом подняли украинский, сине-желтый флаг. Это уже было прямым вызовом власти – ни в одной нормальной стране недопустимо поднимать над госучреждением чужой флаг. Это сошло с рук. Сошло с рук и то, что в апреле 1990 года только что избранные депутаты Львовского облсовета выступили с заявлением, осуждающим факт двойной оккупации Украины войсками РСФСР в 1919 г. и войсками СССР в 1939 г. Депутаты требовали признать пребывание Украины в составе СССР незаконным и соответственно, выйти из СССР.

Это уже был открытый и наглый вызов власти, акт сепаратизма, который в любой нормальной стране жестоко наказывается (например, в Крым перекрыли дороги, а на Донецк и Луганск бросили войска). Но власть – смолчала, и не стала ни разгонять львовский облсовет, ни арестовывать за сепаратизм ранее трижды судимого Черновола ни накрывать Львов Градами, разъясняя потом по телевидению, что бандеровцы сами себя обстреливают…

Александр Афанасьев «Украина: взгляд постороннего. Том 1»

Киев – Западная Украина. 03 июня 1992 года. Дедков

В структуре МВД существует отдел, о котором мало знают даже в самом министерстве. Это отдел криминальной разведки. Он был создан в середине семидесятых годов начальником штаба МВД, профессором Сергеем Крыловым71, с секретной санкции министра Щелокова. Цель – оперативное внедрение на территории с повышенной криминальной активностью и негласная работа там с целью облегчить гласную работу сотрудников МВД. По сути, речь шла о нелегальной разведке на территории собственной страны. Понятно, что когда Андропову удалось сошвырнуть Щелокова и поставить на его место своего человека – одной из первых задач он поставил разгром милицейской нелегальной сети, которая к тому времени уже активно работала и давала данные о состоянии дел на местах, и эти данные – часто сильно не совпадали с тем, что докладывало наверх КГБ. На дворе был благословенный конец семидесятых – а разведка МВД докладывала о том, что Чуйская долина превратилась в настоящий наркопритон, что в южных республиках существуют мафиозные сети, занимающиеся продажей сокрытых от учета продуктов питания в российские города по спекулятивным ценам, что в городах нарастает вал насильственных преступлений. Докладывали и то, что пока КГБ занимается антисоветчиками, в республиках поднимает голову национализм, порой срастаясь с преступностью, а где-то и с властями. В Киеве – заместитель председателя УКГБ Украины приходил на работу в вышиванке, и никого это не коробило. Понятно, что все это – на Политбюро не докладывали, но у Щелокова накапливался на компромат на местных партработников, и что характерно, на местных КГБшников. Потому, когда Андропову удалось взять верх в борьбе за власть, он первым делом начал рушить созданную Щелоковым машину. Сегодняшнее состояние дел с преступностью, когда на улицах уже грабят, – его заслуга.

Тем не менее – система она и есть система, она создавалась для нелегальной работы в условиях возможного противодействия властей и после отстранения и самоубийства – ушла в подполье. Часть нелегалов – отсиделась в различных НИИ, часть – перешла на низовую исполнительскую работу.