Когда сбываются мечты - Инна Дворцова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Элен понимала, что официальный осмотр всё же придется проводить. Но не задумывалась, как могут повести себя люди, обличенные властью, если им не понравится свидетельство деревенской лекарки. Конечно, она отчаянно боялась, но не показывала своего страха.
– Тогда давай покончим с этим побыстрее. Когда можно провести церемонию?
– Элен, я думаю, что завтра. Скажем, во второй половине дня.
Министр распрощался с девушкой и уехал обремененный горькими думами.
Элен сначала хотела написать записку Стефану, а потом подумала: «К чему эти записки. У Стефана свой взгляд на ситуацию, у Энрике – свой. А я буду поступать по совести».
Она долго думала, терзалась. Неоднократно меняла решение, но остановилась все же на первоначальном. Самое первое решение – самое правильное. Нужно сказать правду. Всё-таки они не просто люди, они выше человеческих понятий, они монархи. Если бы простому человеку вынесли такой вердикт, то от его решения не зависела бы судьба страны, а от решения Макса зависит. Элен даже стало любопытно, что победит: любовь или власть. В своем мире она знала, что монархи отказывались от корон ради любви. А как поступит этот монарх?
Элен, помимо линии поведения, нужно было подумать и о внешнем виде. Нужно выглядеть строго, гордо и неприступно. Она должна быть воплощением Фемиды. «Глаза завязывать не буду», – улыбнулась про себя девушка. Она открыла шкаф с нарядами и позвала Присциллу. Элен выбрала строгое серое платье из дорогой и очень красивой ткани. И опять в душе поблагодарила Стефана за его заботу. Она может выбирать, что одеть и в то же время не думать о нарядах.
– Присцилла, приготовь мне вот это платье на завтра. Продумай мою прическу, чтобы я выглядела, как знатная женщина, которая обладает властью. Строго, гордо и величественно. Поняла?
Час Икс настал. За Элен приехал экипаж из дворца, и девушка в сопровождении фрейлины отправилась во дворец. Разговаривать Элен совсем не хотелось, и она притворилась, что погрузилась в транс. Фрейлина, немного напуганная таким необычным видом, замолчала и лекарка наслаждалась тишиной.
По приезду во дворец, лекарку проводили в специальные покои. Её уже ждали. В отдельной комнате собрался небольшой консилиум: парочка магов, несколько лекарей, доверенные лица монархов – всего человек десять. А в зале, к которому примыкала эта комнатка, собрались представители самых знатных фамилий страны. Не все, конечно, а только те, которые всегда были на стороне августейшей особы.
Министр очень удивился столь многолюдному собранию, но промолчал. Он официально представил Элен монархам и священнодействие началось.
Девушка предупредила, что раздеваться не нужно, и она увидит всё и так. Она поочередно «колдовала» над монархами: брала за руки, водила руками вдоль тела, заглядывала в глаза. Когда ей показалось, что уже всё удовлетворены работой, девушка сказала, что осмотр закончен.
Присутствующие замерли в ожидании. Элен произнесла заранее подготовленную речь:
– Уважаемые монархи и все здесь присутствующие! Я вижу, что государь и государыня абсолютно здоровы. Они оба в состоянии иметь детей, но…– Элен сделала эффектную паузу – только с другими партнерами. Друг от друга детей у них не будет никогда. Я сделала то, ради чего меня пригласили. С вашего позволения я удаляюсь.
Поднялся такой шум, что последние слова Элен уже никто не слышал. Гертруда вскочила с места и забыв своё королевское происхождение, кинулась на лекарку с кулаками:
– Ведьма проклятая!!! Убью!!! В кандалы её. Живо!!!
Да, такого поворота событий не ожидал никто. Только Элен сохранила самообладание. Она подошла к обезумевшей женщине очень близко посмотрела ей в глаза и тихо сказала:
– Да, пожалуйста! Закуй меня в кандалы. Но, что ты будешь делать, когда безумие спадет и придётся посмотреть правде в глаза. Для чего вы собрали столько ненужных людей, чтобы мой вердикт разнесся по государству со скоростью ветра? Ты всё с самого начала сделала не так, хотела быть самой умной, да? А теперь вспомни всё. И твой муж пусть вспомнит, как вы поженились.
– Да как ты смеешь в таком тоне разговаривать с государыней, – взвился какой-то прихлебатель.
Элен медленно повернулась на голос и тихо, но властно, сказала:
– Я! Смею! Я говорю, что вижу. Ничего не скрываю. А те, кто поставил под удар будущее государства, пусть теперь сами решают, как выкручиваться.
И вышла из зала. Её никто не посмел остановить.
Сколько сил и нервного напряжения потребовалось Элен, чтобы не струсить и вести себя подобающе. Если бы она дала слабину, её тут же бы растоптали приверженцы Гертруды. Не даром она собрала столько своих сторонников. Но, как говорится, за что боролась, на то и напоролась.
Зря она, ох, зря собрала такое количество народа. Не бывает абсолютной преданности, особенно королям. Особенно в таком щекотливом положении. Как говорили в её мире: «Вовремя предать, это не предать. Это предвидеть». Сколько людей сейчас лихорадочно обдумывают возможность предательства государыни. А, впрочем, когда-то она и сама предала. Бумеранг, миледи, бумеранг и ничего личного.
