Толкин русскими глазами - Марк Хукер

Бобырь в своем сокращенном пересказе также полностью отказывается от надежды, оставляя исключительно пожелание богатства и золота.

— Пусть ваши руки струятся золотом, — сказала она, — и пусть над вами золото не имеет власти (Б.121; У II.444).

Несмотря на то, что эта трактовка сохраняет толкиновскую фразу об искуплении вины гномов, поддавшихся злой власти золота, полное отсутствие в ней надежды значительно обедняет идейное содержание предсказания Галадриэли. В своей версии Яхнин отказывается и от надежды, и от искупления вины гномов (Я Хр.303).

Все остальные переводчики сохранили надежду на своем месте в пожелании Галадриэли Гимли, но не все сделали это одинаково изящно. Грузберг привлек мое внимание близостью к оригиналу.

— Я не предсказываю, потому что любые предсказания теперь напрасны; на одной ладони лежит Тьма, на другой — лишь надежда. Но если надежда не обманет, то я скажу вам, Гимли, сын Глойна: что ваши руки наполнятся золотом, но золото не будет иметь над вами власти (Грузберг-В).

Немирова дважды повторяет надежду, но ее перевод не достигает желаемой цели, поскольку выбранный ею вариант для слова vain (тщетно) содержит в себе корень слова надежда. Она говорит, что "предсказания ненадежны", создавая в результате неудачную тавтологию, которая сводит на нет эффект хорошо сформулированного продолжения фразы.

— Я не стану пророчествовать, предсказания ныне ненадежны, ибо с одной стороны у нас тьма, а с другой — только надежда. Но если надежда не подведет (…) (Н ХК.441).

У Немировой конструкция "если… то" употребляется вполне изящно, чего нельзя сказать об остальных переводчиках.

В версии ВАМ надежда присутствует, но из-за способа, при помощи которого она выстраивает конструкцию "если… то", все же создается оттенок восприятия, аналогичный переводу М&К.

— (…) с одной стороны на нас надвигается Тьма, а с другой — мы вооружены только надеждой. Но если надежде суждено сбыться (…)(ВАМ СК. 430).

Ее перевод конструкции "если… то", точно так же как и у М&К, базируется на вариации слова судьба — суждено.

Волковский следует за ВАМ. Его версия начинается относительно неплохо, но по существу использует тот же самый вариант конструкции "если… то", что ВАМ и М&К. Он говорит: "если нашим надеждам суждено оправдаться" (В ДК-519).

К&К лучше всех переводят конструкцию "если… то", но к сожалению, допускают философскую неточность, добавляя к надежде определение единственная.

— (…) по одну сторону — тьма, по другую — единственная надежда. Но если надежда наша оправдается (…) (К&К СК.552).

Их сужение смысла с лишь надежды до единственной надежды поддерживается сюжетной линией. Уничтожение Кольца — единственная надежда на успех. Однако внесенное изменение конкретизирует надежду, выкрадывая из высказывания Галадриэли универсальность, снижая его уровень с философского утверждения до простой констатации факта. У остальных переводчиков, сохранивших надежду, не возникло проблем с формулировкой этой части конструкции.

В отличие от многих других переводчиков, вместо стандартного словарного перевода95 словосочетания on the one hand… on the other hand Г&Г используют чрезвычайно изящную, хотя и несколько многословную формулировку, которая вызывает в памяти образ весов правосудия, определяющих торжество добра или зла.

— Я не предсказываю, — молвила она, — ибо напрасны предсказания в наши дни, когда на одной чаше весов лежит Тьма, а на другой — лишь надежда. Но если наша надежда не обманчива, я скажу тебе, Гимли, сын Глойна: золото будет само течь тебе в руки, но над сердцем твоим власти не будет иметь никогда (Г&Г БК.444).

Ранее в повествовании надежда тоже появляется, хотя на первый взгляд лишь мельком, в разговоре между Гэндальфом и Бильбо об отказе от Кольца. Там Гэндальф говорит: "Выполняй свой план — весь план целиком — и, я надеюсь, все обернется к лучшему и для тебя, и для всех нас" (F.49).

Гэндальф, подобно Галадриэли, не может предсказывать результат их действий. Он может лишь надеяться, что они совершают правильный выбор.

Только К&К, Александрова и Волковский использовали слово надежда в этом диалоге Гэндальфа с Бильбо. Исчезнувшая из ответа Гэндальфа надежда ослабляет толкиновскую многослойную структуру данного понятия и изменяет философскую перспективу повествования. Из-за того, что слово надежда здесь опущено, роль ее снижена, а Гэндальф кажется более уверенным в себе, чем это есть на самом деле.

У Грузберга Гэндальф вполне уверен в результате. Он говорит: "это будет к лучшему для тебя и для всех нас". В книжной версии сделаны небольшие стилистические изменения, но они по-прежнему столь же «безнадежны» (Гр ТК.46). Александрова проясняет этот абзац и возвращает надежду на ее законное место. Ее Гэндальф говорит: "и, надеюсь, все закончится хорошо и для тебя, и для всех нас". Гэндальф у Немировой высказывается примерно так же: "и все обернется к лучшему и для тебя, и для всех нас" (Н ХК.35).

У М&К Гэндальф одновременно и уверен, и не уверен в себе. Он говорит: "тебе же будет лучше, а может, и не только тебе" (М&К Х1982.14; Х1988.57). Это подразумевает, что Гэндальф в силах точно предсказать будущее Бильбо, но он не способен столь же ясно видеть и будущее остальных. Результат — в переводе возникает логическая нестыковка, которой, конечно же, нет у Толкина. Кроме того, в варианте М&К есть еще одно тонкое отличие. Оно касается вопроса, на кого повлияет решение Бильбо. Формулировка М&К "а может, и не только тебе" может подразумевать одного человека (или хоббита), а может, десять или тысячу. Она не настолько всеобъемлющая, как определение Толкина: кого затронут возможные перемены? — "всех нас"/ Толкиновская формулировка связывает не только судьбу Гэндальфа с действием, которое может предпринять или не предпринять Бильбо. До некоторой степени, с этим связана и судьба читателя, потому что подсознательно читатель стремится ощутить свою сопричастность любой группе, определяемой словом мы.

Г&Г присоединились к М&К, заменив слово нас на слово других, и обошли надежду выражением, типичным для беседы взрослого с ребенком, которого он пытается в чем-то убедить: "глядишь, еще и обойдется все".

— Только уж делай, как задумал, глядишь, еще и обойдется все, и для тебя, и для других тоже (Г&Г БК.35).

В своем переводе ВАМ также отказывается от надежды, но формулировкой "как мне кажется" передает ощущение неуверенности в результате действий Бильбо:

— Делай, что задумал, — только учти, делай все до конца! — мне кажется, всем будет лучше и тебе, и нам (ВАМ СК.39).

ЕЕ описание той группы, на которую повлияет решение Бильбо намного лучше, чем у М&К и Г&Г.

Фраза Яхнина туманна, и он отказывается одновременно и от надежды, " целом от комментария о том, на кого повлияет решение Бильбо. Его Гэндальф "загадочно добавил: — Может, это и к лучшему" (Я Хр.17).

В эпизоде с советом Эльронда Толкин возводит решение отказаться от Кольца на более высокий уровень. Это уже не просто попытка отдельно взятого хоббита отказаться от Кольца, это борьба всего Средиземья. Спор между Гэндальфом и Эрестором — ключ к пониманию взглядов Толкина на надежду и предсказание. Эрестор называет план уничтожения Кольца "дорогой отчаяния. Или безумия, сказал бы я, если бы меня не удерживала глубокая мудрость Эльронда". Отвечая Эрестору, Гэндальф опровергает логическую посылку его аргументов.

— Отчаяние или безумие? — сказал Гэндальф. — Это не отчаяние — лишь тот отчаивается, кто видит неизбежный конец за пределами всех сомнений. К нам это не относится. Мудрость заключается в том, чтобы признать необходимость, когда взвешены все другие пути, хотя тем, кто лелеет ложную надежду, эта мудрость может показаться безумием (…) (F.352).

Использование отчаяния в качестве противоположного полюса надежды превращает этот спор в религиозный диспут, поскольку в таком контексте надежда и отчаяние являются антонимами. В словарной статье «Надежда» "Энциклопедия религии" определяет ее как оборотную сторону отчаяния, и сообщает, что отчаяние возникает там, "где все возможности, кажется, уже исчерпаны"96.

Утверждение Гэндальфа, что они не видят неизбежного конца за пределами всех сомнений, находит отражение во взглядах Галадриэли на предсказания: "любое предсказание теперь тщетно". Мир меняется: "по одну сторону лежит тьма, по другую — лишь надежда" (F.487). Отвергая ложную надежду тех, кто рассчитывал использовать Кольцо, Гэндальф подразумевает существование надежды истинной. Согласно религиозным доводам, надежда обречена на провал, когда становится чрезмерной и переходит в разряд вожделения. Толкин видит, что именно это быстро произошло бы и с Кольцом, и поэтому участники спора не могут надеяться управлять его мощью.

К&К, переводя фразу "видит неизбежный конец за пределами всех сомнений", оказываются по другую сторону философского смещения. У них Гэндальф возражает на аргумент Эрестора: