Хроники Дебила. Свиток 5 (СИ) - Егор Чекрыгин

— Ну вот мы и пришли. Смотри, это Мос’ква!!!

…М-да, — судя по выражению физиономии, моя новая супруга, отнюдь не разделяет моих восторгов.

— А где твой дворец? — Только и спросила она у меня. Под ложечкой как-то неприятно засосало, и я приготовился к худшему.

…Собственно говоря, я отчасти понимаю ее чувства. — Я и сам почти не узнавал свою Мос’кву после того как большая часть ирокезов разъехалась жить по разным поселкам.

Теперь она более всего походила на небольшое, затерянное в степи степняцкое стойбище. …Ну разве что со стационарными домами, выполненными в лишенных оригинальности и архитектурных наворотов стилях — «хижина» и «лачуга».

После Дворцов Мокосая и особенно Леокая, смотрелось это все довольно уныло. …А что там не говори, — за время нашего брака, я понял что моя женушка была весьма честолюбива. Так что идея навязанного ей братом из политических резонов, брака с грязным степным дикарем, с самого начала не вызывала у нее особого энтузиазма. А то что он по слухам еще и старый страшный колдун, — тоже как бы не вызывало трепета в юном девичьем сердечке, — лучше бы это был молодой воин на белом коне, (верблюде в нашем случае), а еще лучше Царь Царей, естественно тоже молодой, со всеми прилагающимися этому званию Дворцами, почестями и регалиями.

Поначалу конечно, коварному мне, удалось ввести ее в заблуждение, вскружив невинной девушке голову видом тюков с товарами, бронзовых висюлек и крашенных тканей, но вот теперь, суровая реальность оправдывала ее худшие ожидания. — Бедняжке суждено провести свои лучшие годы и зачахнуть от тоски, в беспросветно унылом степном поселке-развалюхе.

Пичалька! Она и так намаялась в походных условиях, готовя нам с Лга’нхи и еще десятку ирокезов пищу на костре. И хотя, надо признать, делала она это весьма умело, — такое времяпрепровождение явно не казалось верхом ее мечтаний. Наверняка дурочка думала что вот дойдем наконец до Мос’квы, про которую ее муженек всегда говорил с таким, почти мистическим восторгом, и все ее беды и печали прекратятся. — А тут такой жестокий облом!

Увы, но и мне порадовать женушку хотя бы обещаниями что все изменится и станет намного лучше, не позволяла патологическая честность и врожденная трусоватость. — Все силы ирокезов сейчас были брошены на строительство флота и освоение либо новых промышленных дисциплин, либо форм хозяйствования. Так что до строительства дворцов, в нашей не слишком густозаросшей стройматериалами местности, должны были пройти еще годы и годы.

— Вон, видишь стоит шатер? — Преувеличенно бодро сказал я, тыча пальцем в свое жилище. — Мы отобрали его у одного из самых важных и крутых вождей аиотееков! Ты удивишься какой он большой и удобный!

Ответом мне был обжигающий презрением взгляд.

Зато одни из первых кто встретил нас около моего шатра, были Оилиои и стая собак среди которых паслись мой сын и племянник. Что ни говори, а ребята уже вытянулись, и вместе с большей подвижностью, начали приобретать самостоятельность. — Самая опасная пора, когда еще мозгов, чтобы осознавать и отслеживать все опасности явно недостаточно, а ноги уже достаточно резвые чтобы сподвигнуть задницу, из которой они растут, на разные подвиги и приключения. Тут-то, как никогда и нужен присмотр грамотных и бдительных нянек. Оилиои, честно говоря не очень удачно подходила на эту роль. А вот зато ее союзники-собаки, справлялись с ней превосходно. Одна беда, — не очень-то хотелось быть отцом ребенка, воспитанного собаками. Это вроде как укор моим отцовским способностям. Но что поделать?!

— Кто это? — Воскликнула Лигит при виде Оилиои. Вполне привычная реакция древнего человека на подобное уродство. Ведь обычно-то, рожденные с такими проблемами дети, просто не выживали.

— Вот тот что с черными волосиками, — это мой сын! — С гордостью, и делая вид что не понял вопроса, ответил я. — Вернее, теперь уже наш сын! А вон тот что чуть покрупнее и рыжий, это мой племянник, а также сын моих учеников и родни. Надеюсь, с его матерью, — Осакат, которая является нашей с Лга’нхи приемной сестрой, а также внучкой Царя Царей Улота Леокая и племянницей Царя Царей Олидики Мордуя, ты подружишься. …Потому что она не только является весьма умелой ученицей шамана, но еще и воином, убившим в единоборстве аиотеека-оуоо, а это, должен тебе сказать, даже среди воинов твоего брата, считается немалым подвигом. …Я бы не советовал тебе ее злить!

…Уф, как хорошо, что можно натравить на эту гордячку свою сестренку, что и родовитее ее раз в двадцать, и в походной жизни чувствует себя как рыба в воде. Уж у нее-то небось соплячка не забалует!

— Нет, я говорю про Это. — Очень невежливо тыкнула Лигит в Олиои. — Это что, твоя жена?

— Хкхе-гммм… — поперхнулся я ответом.

— Я была его женой, — выставив вперед свои кошмарные зубы и растянув физиономию в жуткой гримасе обозначающей улыбку, ответила вдруг Оилиои. — Но я его не слушалась, и он превратил меня вот в Это.

— Ну блин!!! — Возопил я секунду спустя, подхватывая потерявшую сознание супругу. — Спасибо конечно тебе Оилиои, за попытку помочь. Но как теперь прикажешь ее откачивать?

— А! Подумаешь! — ответила мне эта отмороженная социопатка. — Полежит немного и сама очнется. Ты Дебил больно уж добрый, небось жену эту свою новую не разу еще не побил. Вот она и обнаглела совсем. …Кстати, — Осакат говорит что ты и старую никогда не бил?

— …А кстати, — где Осакат? — Увел я разговор со скользкой темы, а то не хватало мне еще прослыть безнадежным добряком. И так все на мне ездят.

— Пошла на стойбище к пастухам. Там какая-то болезнь у всех началась, — срут побольше чем все их стадо, вместе взятое.

— Эпидемия? — Встревожился я. — И Витек там?

— Эпидемия, это такая штука, которая происходит от малюсеньких жучков, которых даже и увидеть без особой магии невозможно? — Уточнила Оилиои. — А ты меня этой магии научишь?

— Эта магия особых камней требует, — отнекался я. — У меня таких сейчас нету. — Так где Витек?

— А Витек на побережье пошел. — С неохотой отходя от любимой медицинской темы, снизошла до ответа аиотеекская шаманка. — Говорит надо пройти по поселкам, проверить кто как устроился. Выкопали ли нужники, не забывают ли воду кипятить. Все ли по Закону делают.

— Хм. …Это он правильно решил. А ты значит тут осталась? Ну и как тут дела? Улоскат-то, хотя бы дома?

— Скучно. Никто не болеет. А Улоскат твоя с утра пошла на дальние пастбища, детям молока принести. …Хотя бы овечьего. …А что за камни такие нужны, — ты бы мне рассказал, а я бы поискала? …Вот, я же говорила что сама очнется… Так как те камни выглядят?

— Они прозрачные должны быть, чем прозрачнее тем лучше. — Пробормотал я, мучительно решая в уме вопрос, поднимать ли Лигит самому, или гордо ее проигнорировать. — И форма особая должна быть. …Я ее тебе потом нарисую. Только ведь сама по себе, такая форма не получается. Ее делать надо будет, даже если ты камни такие прозрачные найдешь…

— А знаешь. — Задумчиво ответила мне шаманка, тыкая клюкой в лежащую Лигит. — У нас ведь Там, были люди, которые умели делать прозрачные камни из песка. Они их варили в печках, как бронзу. Честно-честно!!!.. Давай вставай, чего разлеглась!

— Эта магия «стекло» называется. — Подтвердил я слова Оилиои. — Только ведь оно у них небось мутное, зеленоватое и с пузырьками получалось?

— Ты много знаешь! — С уважением глядя на меня ответила шаманка, и еще раз тыкнув палкой Лигит, рявкнула на нее. — Встать! …Зато из этого камня, наши мастера делали разные чаши и горшки, а еще разные бусинки. У моего деда была такая чашка, через которую можно было видеть цвет налитого в нее отвара или молока. Но как-то раз я уронила ее на камень и она разбилась. …Дед тогда чуть не побил меня.

— Слушай. — Пришла мне в голову идея. — А ты видела когда-нибудь из чего варят это стекло… Там ведь кажется должен быть такой белый порошок с особым вкусом…

— Да. Только это был не порошок, а камни, их привозили откуда-то из степей… А что?

— А то что это порошок, или камень, очень полезная штука, ее вроде как и для приготовления еды как-то использовали, (Я точно помню картонную коробку с надписью «Пищевая сода», что стояла в шкафчике у нас на кухне), и вроде как для лечения… А еще, — ведь стекло, это же глазурь! — Мы научимся делать такие горшки, что весь мир нам обзавидуется.

— А чего им лечат? — Раздался вполне ожидаемый вопрос.

— Желудок кажется… — Буркнул я. — Идея стекловаренной промышленности уже полностью завладела мной. — Только вроде как использовать можно только очень малыми дозами и не часто…

Сода… Стекло… Что-то я ведь в технаре про это дело слышал, и даже доклад писал… Только писал я про фритту, — мелкодробленое стекло, которое идет на глазури. Но что-то там было и про стекло и даже соду… Кажется ее из углей или пепла каких-то водяных растений добывали… Хотя, вполне может быть она и самородная встречается, как говорит Оилиои.