На всю оставшуюся жизнь… - Миранда Ли

– Ты что, выиграл в лотерею?

– Нет, – ответил Ник, небрежно перебирая стопки роскошных мужских рубашек. – Я тебе уже говорил, что у меня есть кое-какие сбережения. Я также получил очень большую денежную компенсацию несколько лет назад. Ты не беспокойся, не разорюсь. Просто последние десять лет я жил весьма скромно, и сейчас мне хочется немного шикануть.

– Это называется «немного шикануть»! – воскликнула Линда, когда час спустя Ник засовывал массу всевозможных пластиковых пакетов с вещами в багажник своей машины. – Я бы назвала это «транжирство».

Ник только улыбался в ответ.

– Да, я транжира. Именно транжира! – весело подтвердил он.

– Ты сумасшедший!

– Не более, чем остальные.

– Ну тогда я сошла с ума, потому что не понимаю, для чего это все. Зачем тебе нужны все эти вещи, вся эта гора одежды? – воскликнула Линда.

Ник лукаво ухмыльнулся.

– Да, ты права. Мой босс предпочитает видеть меня без одежды вообще.

– Прекрати, Ник. Я спрашиваю тебя вполне серьезно. Зачем тебе столько всего?

– Ладно. Отвечу. Я хочу выглядеть достойно рядом с тобой в ресторане, театре, в опере.

– В ресторане? – повторила Линда беспомощно. – В театре? В опере?

– Именно в опере. Я обожаю оперу. Ты же будешь ходить со мной в оперу? – спросил Ник.

– Конечно, с удовольствием. Но…

– Что – но? О Рори не беспокойся. Мэдж сможет посидеть с ним в субботу.

Линда не знала, что и подумать. Здравый смысл говорил ей, что этого не может быть, что все это сон, который скоро оборвется. И она молила Бога, чтобы он продлился как можно дольше.

– Что-нибудь еще не так? – спросил Ник, вглядываясь в ее страдальческие глаза.

– Нет, – ответила она слабым голосом.

– Тогда пошли, купим Рори манеж.

Но они так и не купили манеж. Ник буквально застрял в секции игрушек, купив за час игрушек больше, чем Рори имел за всю свою не столь длинную жизнь. Малыша и некому было, по сути, баловать. Бабушек и дедушек у него не было. Только Линда, Мэдж и Дейв, так ничего и не подаривший племяннику за все это время, кроме плюшевого мишки.

Большинство купленных Ником игрушек предназначались для развития интеллекта ребенка, и Линда была до глубины души тронута столь нежной заботой о ее сыне, хотя одна вещь вызвала у нее протест. Это был барабан.

– Нет, Ник. Только не барабан! – взмолилась она.

Красивое лицо Ника преисполнилось непоколебимой решимости.

– Именно барабан! Рори должен отбивать ритм, когда я играю на пианино.

– Но…

– Никаких «но»! У Рори определенно музыкальный талант, и я намереваюсь поощрять его развитие.

Такая самоуверенность Ника рассердила ее.

– Кто, в конце концов, мать ребенка? И кому, как не матери, решать, какие таланты стоит развивать в ребенке, а какие нет! Ты намереваешься! – язвительно сказала Линда.

– Да, намереваюсь. Ты наняла меня, чтобы я не просто кормил да укладывал ребенка спать, а чтобы помог ему развиться интеллектуально, духовно, физически. То есть гармонично. И мне виднее, как это сделать. Барабан берем тоже, – сказал Ник, обращаясь к продавцу, который добавил этот ярко раскрашенный инструмент к внушительной куче игрушек.

Линда уступила. Однако, увидев счет, предложила оплатить его сама.

– Я не могу позволить тебе такие расходы.

– Мне это доставляет удовольствие.

– Но…

– Не порти мне праздник, пожалуйста.

– Праздник?

– Да.

Она хотела было протестовать, но Ник бросил на нее такой сердитый взгляд, что пришлось вновь уступить его желанию. По всей видимости, Ник просто мот, один из тех, кому деньги карман тянут.

– Зачем ты соришь деньгами? – спросила она, когда они садились в машину.

– Мне так нравится, – ответил он просто. – Нравится тратить деньги на других. Что толку в деньгах, если они не приносят радости?

Линда неодобрительно покачала головой. И в то же время улыбнулась. Сколько ребячьей непосредственности, сколько детского восторга было в нем тогда, в магазине игрушек!… Его черные глаза светились неподдельной, чистой радостью. И именно это Линде нравилось в нем.

– Дай тебе волю, ты бы скупил весь магазин, – сказала Линда с нежностью в голосе.

– Ммм… Это мысль, а, Рори? – воскликнул Ник, подхватив Рори из коляски и подняв его высоко над головой. – Купим весь магазин? Нет? Не весь? Только ту часть, где игрушки? Правильно. Я люблю здравомыслящих людей. – И Ник поцеловал Рори в пухлую щечку.

Линда была счастлива, наблюдая восторженного Рори и слыша, как он заливается довольным смехом. Ник, такой чуткий, нежный! Не скупится на проявление добрых чувств и осыпает поцелуями и ласками и ее, и Рори. Но, как бы щедр Ник ни был, ей все было мало его ласк.

– Поехали, – сказала Линда, стараясь не выдавать своих чувств. Она знала, что Рори устал, скоро уснет и будет спать крепким сном.

Дома они не спеша поужинали. Впереди был долгий вечер.

Обычно Линда предоставляла инициативу Нику, и он не заставлял себя долго ждать. Но сегодня она почему-то испытывала сильное нетерпение.

Устроившись на софе рядом с ним, она играючи подставила ему лицо для поцелуя. Ник поцеловал ее очень нежно в губы, взяв в ладони ее лицо – будто чашу. Он, как бы пил из ее губ. Кончики их языков встретились, теплая волна блаженства окатила ее, и Линда застонала.

– Мне нравится, когда ты стонешь, – прошептал Ник, не отрываясь от ее губ. Он заставил ее вздохнуть столь же чувственно еще несколько раз, но потом неожиданно прервал ласки. – Линда…

В его голосе было что-то, что мгновенно вывело Линду из состояния блаженства. Тревожное предчувствие сжало ей сердце.

– Нет, – она почти вскрикнула, – не говори этого!

– Чего не говорить?

– Не говори того, что не хочешь говорить.

– Но я хочу сказать. Правда, это очень трудно.

Линда вырвалась из его рук. Все ее существо напряглось в ожидании наихудшего.

– Еще одно напоминание о правилах? Хочешь напомнить, что уходишь не прощаясь? Зачем надо было так сильно привязывать к себе Рори? И меня?… – с болью воскликнула Линда. – Какая я была дура, поверив всему этому бреду там, в магазине, – насчет развития талантов Рори, его воспитания. Да ты никого не сможешь воспитать, потому что просто не можешь оставаться на одном месте достаточно долго. – Она порывисто вскочила и подошла к окну.

Стоя спиной к Нику, Линда пыталась сдержать слезы – и не могла. До этого момента она не осознавала всей глубины ее чувств к Нику. Она любила Гордона, но то была другая любовь. Ник стал частью ее существа, воздухом, которым она дышала и без которого не могла жить.

Неожиданно Ник оказался рядом и осторожно обнял ее за плечи.

Первым ее желанием было вырваться, но она не могла пошевелиться.