Магия Отшельничьего острова - Лиланд Модезитт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Хорошо, я согласен, — голос его оставался таким же ровным.
— Леррис... — попыталась возразить Кристал. Таких денег у нее не было, и рассчитывать на чью-то помощь ей не приходилось. А мне подумалось, что матушка не была бы против такого употребления ее монет. Поэтому возражения Кристал остались без внимания.
— Но...
Торговец вложил меч в дешевые ножны.
Я выудил монеты, дивясь тому, что мне вообще пришло в голову захватить с собой такую сумму.
Торговец перевел взгляд на меня и взял деньги без слов, с таким видом, словно только и ждал, когда мы уберемся.
Я вложил меч в руки Кристал. Она попыталась отдать его мне.
Я убрал руки за спину, резонно рассудив, что ей едва ли захочется уронить покупку на землю.
— Пошли, поговорить можно и по дороге.
Как только мы двинулись к ограде гавани, торговец оружием почему-то начал собирать свой товар. Мне было бы интересно узнать, как ему удалось протащить на площадь тот дьявольский меч, однако по-настоящему в тот момент меня заботило иное.
— Он твой.
— Я не могу его взять.
— Он твой, — повторил я. — Меч тебе необходим. В твоих будущих скитаниях — по Хамору ли, по Кандару ли без него не обойтись.
— Но я не могу...
— Кристал... ОН ТЕБЕ НУЖЕН. Я это знаю, и ты тоже. Можешь считать это дружеским подарком, можешь рассматривать эти деньги как ссуду. Дело твое.
Она остановилась. В это время мы находились возле ближайшего к рынку четвертого пирса, у которого был пришвартован лишь один маленький шлюп без флага.
— Нам нужно поговорить.
— Идет. Может, прямо здесь? — откликнулся я, усаживаясь на черную каменную ограду. А усевшись обвел взглядом бухту. Кроме шлюпа да качавшегося на волнах старого парусника, судов в гавани не было. Никаких, не говоря уж о стальных кораблях Братства.
Положив ножны с мечом на поребрик, Кристал пристроилась рядом со мной. Мы сидели спиной к воде и лицом к двухэтажному зданию из черного камня и черного же дерева. Над двустворчатыми дверьми висела табличка с надписями на трех языках. Означавшими, надо думать, одно и то же — «Склад».
Помимо привычных для всех нас черных букв Храмового письма, там были письмена зеленые, что наводило на мысль о Нолдре, и пурпурные, обведенные по краям золотом.
Чудно, но и на Отшельничьем, и в Кандаре люди говорили на одном и том же Храмовом наречии. Конечно, поскольку оно являлось языком торговли, его знатоки встречались во всех крупных городах, однако языки Хамора и Нолдры были совсем другими, и магистра Трегонна настаивала, чтобы мы освоили основы и того, и другого. Меня несколько удивляло, почему это в Кандаре нет собственного языка.
— Леррис... — мои размышления прервал настойчивый голос Кристал.
Я повернулся к ней и устроился поудобнее, свесив ноги с ограды. А она уселась на парапете, скрестив ноги.
— Тебе не следовало этого делать. Это не потому... я хочу сказать... я вижу, как ты смотришь на Тамру и...
— Тамра? Она-то тут при чем? Какое мне дело до этой нахальной стервы?
Кристал слабо улыбнулась — но не хихикнула. Она молчала, ветерок выбивал черные пряди ее волос из-под серебристых шнурков, а полуденный свет смягчал ее строгие черты.
Молчал и я. Солнышко приятно пригревало спину, а говорить тут было особо нечего. Все ведь просто: ей требовался меч, а я имел возможность оказать помощь. Конечно, я не мог помогать всем и не стал бы помогать тем, кто не хотел помогать себе сам. В этом мои взгляды, наверное, не слишком отличались от взглядов Ринн.
— Леррис.
— Да?
— Почему?
Я пожал плечами:
— Потому что ты ни о чем не просишь. Потому что ты мне нравишься. Потому что ты принимаешь меня таким, каков я есть. Потому что ты не прячешься за полуправдой и банальностями. Видишь, у меня просто уйма всяких причин.
Она вздохнула:
— Как ты думаешь, что со мной будет?
— Не знаю.
Кристал бросила взгляд вниз, на черный гранит, мостивший дорогу к пирсу. Ограда, на которой сидели мы, была сложена из того же камня.
— Сомневаюсь, чтобы мне суждено было остаться жить на Отшельничьем.
Странно, но мне относительно нее казалось то же самое. Но почему мне так казалось, у меня не было ни малейшего представления. А потому я предпочел откликнуться вопросом:
— И что же ты собираешься делать?
Она не ответила. Повисла тишина, которую через некоторое время нарушил детский крик:
— Отдай! Он мой!
Из-за склада выбежала державшая что-то в руке девчушка. За ней гнался мальчик, повыше ее ростом и поплотнее.
— Отдай....
Девочка остановилось перед закрытой рыночной конторой. «Интересно, — сразу подумалось мне, — а как в выходные дни торговцы арендуют места, получают разрешения на торговлю или что там им требуется?..»
— Ладно, — сказала девочка, — забирай свой дурацкий кораблик. Пошли лучше на пристань.
— Сама иди. А я пойду домой, — мальчуган сунул игрушечный корабль в свой почти пустой заплечный мешок.
— Ну давай, ну сходим, — с улыбкой настаивала рыжая девчонка.
— Я домой.
— Ну на минуточку?
— Ну... ну ладно. Но там же ничего нет, кроме той скорлупки.
— Ну и что?
Парочка прошла мимо нас с Кристал, рассеянно скользнув по нам глазами. Девочка, чуть ли не подпрыгивая, тянула увальня за собой.
— Пошли и мы, — неожиданно для самого себя сказал я. Просто почувствовав, что нам это нужно.
Кристал недоуменно подняла на меня глаза.
Я пожал плечами, и, будучи совершенно не в состоянии что-либо объяснить, лишь повторил, как та девчушка:
— Ну давай, ну сходим.
И мы пошли. К ужину ни она, ни я не вернулись.
К концу лета наметились кое-какие улучшения.
Дальнейшие занятия с посохом убедили меня в правоте Деморсала: пока я сосредотачивался на защите, все получалось совсем неплохо — я успешно отбивался даже от Гильберто. Потом меня стали учить защищаться посохом от клинков, что оказалось занятным. Я решительно не представлял себе, с чего бы меченосцу нападать на человека с посохом, но Гильберто заверил, что во внешнем мире бывает и не такое. Мне оставалось только принять это на веру.
Я рассчитывал, что он снова устроит мне поединок с Тамрой и уже предвкушал, как собью с нее спесь, но Гильберто вместо этого объявил, что по части посоха или дубинки я усвоил все необходимое и теперь мне надо учиться владеть клинком.
Это оказалось куда труднее. Рубцы от ударов деревянных мечей покрывали, наверное, каждый дюйм моего тела. Однако первые успехи появились довольно скоро. Памятуя о словах Деморсала, я сосредотачивался преимущественно на том, чтобы сплетать клинком непроницаемую защиту. Конечно, это не уберегло бы меня при столкновении с настоящим Мастером меча, но я ставил перед собой иную цель: научиться обороняться от заурядных грабителей. Однако, едва дело пошло на лад, как Гильберто потребовал, чтобы я освоил также приемы нападения.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});