Жестокий Король (ЛП) - Кент Рина

— Она художница и ненавидит спортсменов, так что отвали, Ро, — продолжает Дэн полушепотом.

— Моя мать занимается коллекционированием, — предлагает Ронан с полуулыбкой, которая не совсем достигает его глаз. — Не желаешь взглянуть?

— Дэн? — спрашиваю я.

Мне нужно поговорить с ним и остановить его от трансляции моей чертовой жизни своим футбольным друзьям.

— Да, пойдем.

Ронан ведёт нас, в то время как Ксандер исчезает с одной из девушек. Похоже, сегодня все они набрасываются на футбольную команду.

Как Николь.

Нет. Нет. Мой разум не двинется в том направлении.

Всякий раз, когда этот образ всплывает в моей голове, у меня сжимается грудь.

Дэн опирается на меня, смеясь и улюлюкая всякий раз, когда кто-то из его товарищей по команде проходит мимо или машет ему.

Мы заходим в комнату, куда нас направил Ронан. Это кабинет с письменным столом красного дерева и стульями. Все стены обвешаны картинами импрессионистов от светлого к темному.

Интересный выбор оттенков для женщины. Мать Ронана, должно быть, альфа до мозга костей.

— В чем дело? — Дэн моргает, теребя бронзовую статую Будды.

— Мы можем поехать домой?

— Сейчас? — он хмурит брови. — Вечеринка только началась.

Я хочу упомянуть, что в последнее время он слишком часто ходит на вечеринки, но не хочу, чтобы он думал, что я снова все это выдумываю.

— Я знаю, тебе не нравятся это, — он подходит и берет меня за плечи. — Но ведь это наш последний год, помнишь? Мы все веселимся, так что никаких сожалений. Подожди. — он вытирает мне глаза. — Ты плакала?

— Нет, да, не знаю.

Я прикусываю нижнюю губу, а затем просто выпаливаю все, начиная с сегодняшнего утра о моей ссоре с Викторией и Николь и заканчивая тем, как я обнаружила, что та же самая Николь сосет член Леви.

— Чертова Николь, — выдыхает он. — Не могу поверить, что он сделал это.

Я склоняю голову, когда Дэн стоит рядом со мной, прислонившись к столу.

— А потом она отсосала у капитана, — его голос звучит более трезво, чем несколько минут назад.

Он не задал вопроса, но я все равно киваю, моя грудь сжимается от этого образа.

Дэниел некоторое время молчит.

— Почему тебя волнует, кто отсасывает, у капитана?

Я вскидываю голову.

— Я… не знаю.

— Конечно, — он слегка улыбается с чувством горечи. — Иначе ты не была бы сейчас так расстроена. Он тебе нравится?

— Конечно, нет! Он гребаный мудак, который думает, что имеет право на все. Я ненавижу таких, как он, помнишь?

— Да, но, возможно, ты заметила, что он не такой?

— Да, и я ненавижу его за это еще больше. Зачем он показывал мне слои себя, если собирался заставить Николь отсосать у него?

— Ты знаешь… — он замолкает.

— Что?

— Я слышал это от Ронана, когда он был пьян, но похоже, что капитан находится под большим давлением со стороны своего дяди, и, возможно, это связано с тем, почему он беспокоит тебя?

— Неважно.

— Эй, маленькая негодяйка. Мы не должны убегать от наших проблем, помнишь? — он толкает меня в плечо. — Или не будет никаких марафонов по Викингам.

— Это пытка. — я улыбаюсь, обнимая его, как бро. — Давай, развлекайся. Я знаю, тебе до смерти хочется кого-нибудь трахнуть.

— Спасибо, блядь, — усмехается он. — Но, если серьезно, с тобой все будет в порядке?

— Да, я просто проведу здесь некоторое время, а потом найду тебя?

— Дай мне время для быстрого секса.

Я тычу в него.

— Я не нуждалась в подробностях.

Он смеется.

— Увидимся, сумасшедшая.

— Да, сумасшедший.

Takeaway — The Chainsmokers заглушают внешний мир, когда Дэн выскальзывает наружу и закрывает за собой дверь.

Я продолжаю стоять, прислонившись к столу, уставившись на противоположную стену и столкновение белого и черного. Это как инь и ян. Добро и зло. Ангел и демон.

Я пытаюсь сосредоточиться и вчитаться, но все, что я вижу, — это самодовольная ухмылка Николь и мрачная улыбка Леви. Должно быть, он сошел с ума от страсти к ней.

Возможно, он уже занимается с ней сексом прямо сейчас.

Я закрываю глаза, призывая образы исчезнуть.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Слишком поздно. Я нарисовала образ, и теперь он отказывается исчезать.

Не могу поверить, что я беспокоилась о нем сегодня утром. Почему? Только с чего бы мне беспокоиться об этой мрази?

Я должна сосредоточиться на более важных вещах.

Например, на моей аварии и попытке вспомнить какие-либо фрагменты той ночи.

Хаос от вечеринки просачивается обратно в комнату. Я открываю глаза, радуясь, что Дэн вернулся за мной. Может, он слишком много выпил и решил поехать домой.

У меня перехватывает дыхание, когда дверь закрывается и Леви приближается ко мне уверенными широкими шагами.

Хаотическая цепочка чувств пронзает меня. Я хочу ударить его и вцепиться когтями. Хочу закричать на него, но это только покажет, что мне не все равно, поэтому я делаю вид, что смотрю картину добра против зла, и спрашиваю:

— Разве ты не должен быть с Николь?

Он хватает обе мои руки в свою более сильную.

— Я должен быть здесь прямо сейчас, черт возьми, принцесса.

Глава 24

Астрид

Это не я, это ты.

— Не прикасайся ко мне, — выдавливаю я.

Его тело толкается в меня, руки сжимаются вокруг моих запястий.

Поясница ударяется о стол, когда он нависает надо мной, весь твердый и мощный. Однако я не испытываю никакого запугивания. Дерьмо, я даже не вижу в нем неотразимого Викинга.

Он просто чертов мудак.

— Я же сказал, что погублю тебя, — в его

голосе слышится злоба. Острота, которая должна резать. — Говорил, что сломаю тебя, но ты все равно не отступила. Ты продолжала дразнить меня, словно прося отомстить ещё сильнее.

— Пошел ты, Леви. Пошёл. Ты. Все, чего я когда-либо хотела, это закончить свой последний учебный год в мире, но нет, ты должен был все разрушить. Разве я просила тебя заинтересоваться мной? Я тебя заставила? Это ты решил уничтожить меня в своих дурацких играх.

— И ты единственная, кто отказалась проиграть.

Его лицо напрягается, будто это он злой, а не наоборот.

— Я родилась не для того, чтобы проиграть или стать пешкой на твоей доске.

Он наблюдает за мной, весь напряженный, словно разрезает меня и заглядывает внутрь. При других обстоятельствах это было бы неприятно, но сейчас я чувствую только презрение.

Я хочу погубить его так же сильно, как он погубил меня.

На этот раз я хочу быть хищницей, а не добычей.

— То, что ты увидела, не то, о чем ты подумала, — говорит он холодным тоном, словно мы обсуждаем погоду.

— Конечно. Я определенно не видела, как Николь сосала тебе член, Кинг.

— Не обращайся ко мне так.

— Разве не этого ты хочешь, чтобы все называли тебя так, Кинг?

— Только не ты.

Как будто это возможно, его грудь становится еще ближе.

С каждым вздохом моя грудь задевает его куртку. Я стараюсь не сосредотачиваться на том, насколько полными и тугими они кажутся или как болят мои соски в ответ.

Его свежий запах, смешанный с отдаленным запахом водки, наполняет мои чувства.

Его присутствие подобно стихийному бедствию; его невозможно избежать, и он всегда оставляет за собой разрушение.

И я отказываюсь быть побочным ущербом.

Я борюсь с ним, пытаясь ударить его головой, но он легко отходит в сторону.

— Ты считаешь меня шуткой?

— Шуткой, — медленно повторяет он, продолжая безжалостно сжимать мои запястья.

— Или я завоеватель? Война, которую необходимо выиграть.

— По сравнению с тобой, принцесса, война просто детская забава.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Скольким девушкам ты это рассказывал? Это относится и к Николь? Ты же знаешь, что она заботится о капитане и все такое.

Его губы кривятся в волчьей ухмылке. Черт бы побрал его и то, как нереально он выглядит.