Ребенок от бывшего мужа (СИ) - Франц Анастасия

Что до бывшего друга… Он пропал бесследно, как будто его и не было. Как бы его ни пытались найти моя служба безопасности и знакомые, Никита словно в воду канул, и это ещё больше меня раздражало. Понимал, что во всей этой ситуации что-то не то, а, точнее, всё не то.

Но не только Макарский пропал, но и моя бывшая невеста. Точнее, не совсем пропала, а уехала на какие-то там съёмки на два месяца по работе, так как она модель. Упустить такое предложение, выгодное по всем фронтам, Марго просто не могла. Поэтому разговора с ней не получилось.

Я был на взводе. Понимал, что меня дурят, и от этого было ещё паршивей, чем когда-либо. Любимая сестрёнка звонила и приезжала как минимум два раза в неделю, пытаясь всё выведать, но в свои планы, да и вообще во всю жизнь я закрыл дверцу для всех. Пару раз даже звонил отец, пытаясь выведать, что случилось с Мариной, и почему она ходит такая хмурая и недовольная. На что я отвечал, что всё хорошо, просто немного повздорили.

Впрочем, так и было. Марина твердила, что я тронулся умом и что должен вымаливать прощения у Риты за измену и, может быть, она и соизволит простить, потому как безумно меня любит. Про свою бывшую жену я должен забыть. Отдать ей сколько требуется денег и забыть, а меня это не на шутку взбесило, поэтому я разругался с сестрой и настоятельно попросил не приезжать ко мне домой. Всё больше убеждался, что тогда поступил правильно, поддавшись своим чувствам по отношению к бывшей жене, в результате чего Ада забеременела и теперь носит под сердцем моего малыша. Нашего ребёнка.

Сегодня Славину выписывают, поэтому со всеми делами в офисе разобрался раньше и поехал сразу же в клинику. За вещами в квартиру девушки решили съездить уже завтра, а пока на сегодня есть во что ей переодеться.

Подойдя к палате и задержав на мгновение дыхание, постучал в дверь. По ту сторону услышал тихое «войдите». Взявшись за ручку, опустил её вниз и открыл дверь. Бывшая жена стояла возле кровати, собирала все вещи в небольшую спортивную сумку.

— Привет, — мой голос дрогнул. Я переживал о том, как девушке будет в моей квартире, хоть она и просторная, но мне было важно её мнение и удобство.

Где-то на задворках сознания пронеслась мысль, что если Славиной не понравится, то я готов купить новую, только бы ей понравилось и было удобно, а эту продать. В пентхаусе всегда было холодно, мрачно, никакого уюта и тепла, несмотря на то, что Рита пыталась обставить её по своему вкусу, но я категорически отказывался. Мне не нравилось, что она что-то переставляет в моей квартире. Вместе мы не жили, но девушка, бывало, ночевала у меня.

— Привет, — тихо сказала она, не поворачиваясь ко мне.

— Всё хорошо? — спросил сразу же, видя, как Ада чем-то расстроена.

— Да, — в ответ привычный холод, от которого внутри всё переворачивается. Невыносимо видеть её такой равнодушной, отчуждённой, словно я ей никто.

— Хорошо. Я тогда схожу, поговорю с врачом, а ты пока собирайся.

— Нет, — прозвучало так быстро, что я даже не успел повернуться к двери, так и застыл на полпути.

— Что? — обернулся, смотря прямо на девушку и ничего не понимая. Почему она против моего разговора с врачом? Мне нужно знать, что с моей бывшей женой и ребёнком всё хорошо. — Ада, что происходит?

— Со мной всё хорошо, Матвей. Что ты ко мне пристал? — поворачивается ко мне, смотря прямо в упор недовольным взглядом.

— Ада, я хочу знать, что с тобой всё хорошо, и спросить, что тебе следует есть, какие витамины принимать. Разве я не имею права знать, как чувствует себя мать моего ребёнка? — сделал шаг к ней, приближаясь.

— Не имеешь, — отвечает мне, сдвинув брови вместе.

Что я опять не так сделал, что она так недовольна и ведёт себя со мной холодно? Весь месяц я старался быть спокойным, в основном мы не разговаривали, я лишь спрашивал, как её самочувствие. Всё оставшееся время мы молчали, но даже эта тишина не угнетала. Мне всегда было с ней комфортно, даже если мы не разговаривали, а сидели молча.

— Ты опять начинаешь, Ада? — её перепады настроения бесили, выводили из себя, но я понимал, что это всё гормоны, и это нормальное дело.

— Это ты начинаешь, Огнев. Я не хочу жить с тобой под одной крышей. Я, по-моему, тебе это уже говорила, но ты решил, как всегда, по-своему, не спросив, а нужно ли мне это, хочу ли. Не хочу, Огнев, — вскрикивает, качая головой, а я приближаюсь к ней с каждым её словом всё ближе.

Останавливаюсь так близко, что между нами считанные сантиметры. Ада поднимает на меня голову, глядя снизу вверх.

— Ты будешь жить со мной, — говорю твёрдо. — Я не хочу, чтобы ты вновь сюда загремела, пока будешь работать на своей чёртовой работе, или ещё что случилось. Я не собираюсь потакать тебе, как было это с тестом. Ты видишь, что из этого получилось?

— Вижу, но…

— Я не хочу ничего слушать, — перебиваю, не давая договорить, качая головой. — Будет так, как я сказал. Ты все вещи собрала? — перевожу тему, чтобы не ссориться. В любом случае я узнаю всё, что касается её здоровья и здоровья малыша, и никто меня в этом не остановит.

Сегодня я уступлю. Но лишь сегодня. Ей нужно отдохнуть, оказаться в уютной, тёплой обстановке, и больница точно не то место, где можно расслабиться.

Ада буровит меня взглядом, а я ничего не говорю, беру сумку, её за руку и направляюсь к выходу. Уже возле регистратуры меня останавливает лечащий врач бывшей жены. Чувствую, как Славина напряглась. Поворачиваюсь к ней.

— Ада, подождёшь меня? Мне нужно поговорить с Георгием Андреевичем.

— Матвей, — начинает она, а сама вся дрожит, а мне в этот момент хочется её успокоить и сказать, что всё будет хорошо. Вот только не понимаю, чего она так боится, или всё же есть что-то, что бывшая жена скрывает от меня, и это как-то касается её здоровья…

Тогда мне просто жизненно необходимо знать, убедиться, что ей ничего не угрожает.

Ставлю сумку на диван возле регистратуры, заключаю в ладони перепуганное личико Ады.

— Рыжик, всё будет хорошо. Чего бы ты сейчас ни боялась, всё будет хорошо. Ты мне веришь? — слабо, но кивает.

От мыслей, что с девушкой может действительно что-то быть не так, меня потряхивает, и её переживания передаются и мне. Но я стараюсь отогнать плохие мысли и верить, что с бывшей женой всё хорошо, как и с нашим малышом.

— Ты посиди здесь, а я отойду, хорошо? — стараюсь говорить успокаивающе, чтобы моё состояние передалось и ей, хотя это совершенно не так. Рыжик кивает, а я целую её в лобик, как маленькую девочку, отчего она замирает, задерживает вздох, и только когда я отпускаю, выдыхает.

Ободряюще улыбаюсь и отхожу к Георгию Андреевичу.

— Да, я вас слушаю. С Адой всё хорошо? И хотелось бы узнать, что можно моей жене, а что нет? — мужчина пристально смотрит на меня с минуту, переводит взгляд за мою спину, глядя на Аду, в этом я уверен, затем опять на меня и только потом отвечает.

— С вашей женой всё хорошо, как и с ребёнком, но, сами понимаете, беременность протекает сложно, и всё ещё есть риск потерять ребёнка. Но при должной обстановке есть шанс, что всё будет хорошо, — киваю головой, понимаю это и так, без слов главврача. — Что насчёт питания, то больше фруктов, витаминов. Побольше гулять на свежем воздухе и меньше переживаний, стрессов. Ей это категорически противопоказано. Окружите свою жену заботой, теплом и любовью, и всё будет хорошо.

— Спасибо вам, Георгий Андреевич, — подаю ему руку для рукопожатия.

— Берегите жену, — пожимает в ответ.

— Обязательно, — качаю головой и разворачиваюсь, направляюсь к Аде, которая смотрит на меня перепуганной мышкой.

Подхожу к ней близко и заключаю в объятия.

— Всё хорошо. Поехали домой, — целую в макушку, беру вновь сумку в одну руку, а ладонь Ады в другую и уже без каких-либо препятствий направляюсь к выходу.

Домой мы приезжаем спустя час. В центре образовалась небольшая пробка, и Рыжик уснула прямо в машине. Тормошить её не стал, а просто взял её на руки, решив за вещами спуститься потом. Главное, сейчас отнести хрупкую ношу в своих руках в квартиру, устроив на кровати. Видимо, девушка слишком перенервничала и уснула.