Психотерапевт Его Величества - Анна Яновская

Связываюсь с Колей, вдруг она захочет составить мне компанию на прогулке? С удивлением узнаю, что у подруги уже закончился "отпуск по уходу за младенцем" — то есть присматривать за мной больше не нужно, и ее загрузили работой по самую макушку. Эх… Коллина меня утешает тем, что через два дня большой королевский прием, и мы на него приглашены. И что она такая молодец, почему я немедленно ее не восхваляю, что озаботилась еще позавчера записать нас в хороший женский клуб. "Ну, чтобы из нас сделали конфеток, ты же понимаешь? Так что не планируй ничего на послезавтра с 12 до 15. Все, обнимаю, милая, мне пора."

Сделать из меня конфетку — привлекает. Большой королевский прием — напрягает и вгоняет в уныние. Опять делать приветливое и серьезное лицо, следить за осанкой и мечтать удрать поскорее. Ну что ж поделаешь… Мне итак обеспечили максимально бережное вхождение в этот мир. Если расплачиваться за бонусы предстоит скучанием на официальных приемах — значит я должна это делать. И все, никакого нытья. Ммм… Покажу-ка я Коле мое земное вечернее платье, которое покупалось когда-то для новогодней вечеринки. Оно совершенно потрясающее, сделано под змеиную чешую — серебряное и блестящее, так же нежно облегает тело, с высоким разрезом до середины бедра. Как и полагается у здешних модниц, декольте у него глубокое и скучное — для воображения места не остается. Только мне под него нужны минимальные украшения, раз уж здесь так принято. Похоже, гулять я сейчас пойду в сторону торгового квартала. Четыре клиента сделали меня богаче на четыреста золотых. Да здравствует оздоровительный шоппинг на честно заработанные деньги.

Для прогулки я выбираю легкое голубое платье, в котором ходила на встречу с куратором, и удобные босоножки, купленные в тот же день. С собой деньги, камни связи и электрошокер, сумочка через плечо в тон к платью. Волосы заплетаю в косичку, но аккуратности это не добавляет — короткие прядки выбиваются, придавая растрепанный вид. Ну и что. У меня лето. У меня свобода. Впервые с момента рождения дочки я никому и ничего не должна.

Кэш не вызываю — хочу пешком впитывать лучи солнца, глазеть на прохожих и влюбляться в город, который на время стал моим домом. В первом же парке встречаю пеструю компанию уличных музыкантов. Невысокий коренастый дядька с шикарными бакенбардами уверенно обнимает высокий шестиструнный инструмент, на подобии виолончели, и извлекает из него низкие чувственные переливы, пощипывая натянутые жилы короткими пальцами. Новая память подсказывает, что инструмент называется тинур. Рядом длинный и худой эльф демонстрирует узкую грудь и впалый живот всем желающим, потому что одет только в короткие бриджи на голое тело. Он ласкает саксофон, добиваясь от него взаимности упоительно-долгим поцелуем. И саксофон протяжно стонет, послушный движению губ и легких пальцев своего возлюбленного. И тоненькая человеческая девушка с короткой задорной стрижкой вплетает свой чистый высокий голос в общую гармонию. Сухо гремят браслеты на загорелых щиколотках, когда она переступает босыми ногами, создавая и отдаваясь томительно-страстной истории любви.

Все это невероятно трогает меня. Я слушаю их музыку, впитываю ее всей душой. У них такие светлые лица и живые глаза. И я улыбаюсь им, каждому персонально, расстегиваю ремешки своих босоножек и делаю первый шаг вперед, за линию случайных прохожих. Улыбка прячется в уголках зеленых глаз маленькой певицы. Она делает шажок мне на встречу, легко подпрыгивает и отбивает мелкую дробь ножками по теплой утоптанной земле. Я смеюсь и повторяю. Не совсем то же, что она — но тоже быстро-быстро перестукиваю об землю пятка-носок-взлететь вверх, приземлиться на пружинящих пальчиках и снова дробный перестук, левой-правой. Я хочу танцевать и я танцую. С ней, для нее, для себя. Пяти лет занятий танцами в старших классах школы достаточно, чтобы не думать, что делать, чтобы доверять себе и ритму, ведущему меня сейчас, как может вести надежный и проверенный партнер. Мне радостно и свободно. Теперь музыканты импровизируют для нас, поощряя танцевальную дуэль. Девушку ведет дядька с бакенбардами, а меня эльф — следуя его теме я плавно перетекаю из одного напряжения души и тела в другое, выражая все оттенки сладостной истомы, доступной его инструменту и моему гибкому телу. А певица взлетает вверх в невероятной серии прыжков и поворотов, она стремительна и грациозна, и быстрый перебор струн поддерживают ее в этом. Хороша! И я любуюсь ей, и в моем танце сейчас только любовь и восхищение, там нет места соперничеству. Саксофон и гигантская гитара звучат вместе, наращивая наш ритм и наш пульс, а потом замирают в высшей точке, и я понимаю, что стою в двух сантиметрах от нее, и наши губы почти соприкасаются в движении навстречу друг другу… Стоим. Вижу ее лукавый взгляд и невольно расплываюсь в ответной улыбке. Зрители взрываются аплодисментами, а я понимаю, что сегодня не зря вышла из дома. Такие мгновения как редкие драгоценности, перебираешь в памяти спустя многие годы, и мало что остается таким же ценным, как эти минуты подлинной душевной свободы.

Я кланяюсь зрителям, обнимаю милую девушку. Присаживаюсь в легком реверансе перед музыкантами… И иду дальше.

В итоге все-таки попадаю на рынок. Сегодня я игнорирую знакомый магазин с платьями — весь выбор готовой продукции я уже изучила, мне хочется чего-то другого. Яркие вывески соседней лавки обещают мне индивидуальный подход. Прям как в российской системе образования. Что же, попробуем поверить.

Сразу на входе отсек со спортивной одеждой: брюками, шортами, амазонками для верховой езды. Выбираю себе приятные мягкие бриджи болотного цвета, к ним удлиненную золотистую тунику с черным пояском. Отлично! Заруливаю в соседний зал. Короткие юбочки, топики, не прикрывающие пупок, корсеты, чулки, подвязки… Это рабочая одежда куртизанок? Хотя, помнится, леди Миирин приходила на собеседование в чем-то подобном, и никто ее ножки глазами не пожирал. Все-таки, не совсем же они неандертальцы, женское тело не так уж и под запретом. Видимо, только на приемах есть какой-то дресс-код, а в жизни девушки сами выбирают для себя образ.

К сожалению, короткие юбки мне не идут, а вот парочку топиков на тонких лямках я покупаю с удовольствием. Подобрать штаны оказывается целой проблемой — перепад талия-бедра резко выражен, и продавщице приходится ушивать пояс прямо на мне. Делается это с помощью обычных ниток и необычных пассов. В итоге я приобретаю летний брючный костюм, расписанный цветами и бабочками, и розовые шортики с высокой посадкой, но заканчивающиеся ровно по линии ягодиц — кажется я знаю, кому бы это понравилось. Я терпеть не могу розовую одежду, но такие шорты нужны только для того, чтобы дразнить. Моя фантазия на этом не останавливается, подкидывая новый пикантный образ. Объясняю девушке, что именно хочу заказать — у нас это называется юбка-карандаш и входит в комплект женского делового костюма. Серую и покороче. К ней полупрозрачную белую рубашку на маленьких пуговичках с достаточно глубоким треугольным вырезом. Мастерица понимающе улыбается, обмеривает меня со всех сторон и обещает закончить костюм сексуальной секретарши как можно скорее. Я доплачиваю за срочность. Завтра будет, заверяют меня. Последняя покупка в этом прекрасном магазине — длинная черная юбка, ярко-красная шифоновая блузка с открытыми плечами и черный корсет сверху. Я себе напоминаю цыганку, на шею все-таки просятся нитки крупных бусин. А может даже и серьги. Проколоть уши, что ли? Прошу курьера доставить к вечеру мои покупки домой, а сама отправляюсь в обувной магазин. Там мне достаются открытые босоножки на высоком каблуке и немного непривычное сочетание плоской подошвы и множества цветных веревочек, которыми полагается художественно оплетать ногу. А еще я нашла туфли для моего змеиного платья! Роскошные, переливчато серо-черные, из чешуи какой-то местной рептилии, они стоят семьдесят золотых. Как же нежно они обнимают стопу — про мозоли можно будет забыть. На них трачу огромные деньги без сожаления.