Стихи и песни - Вероника Долина

1982

Воздушный транспорт

Этот воздушный транспорт,Тот равнодушный голос,Караганда-Франкфурт —С полюса на полюс.

Женщины, дети, старцы,Рвутся в свою Итаку,Страшно, мин херц, страшно,Хоть и не по этапу.

Птичий язык вьётсяВ детском чумном крике,Их позабыл Гёте,Бросил в беде Рильке.

Выучили казахский,Выучили б ненецкий,И всё это по-хозяйски,И всё это по-немецки.

Бледные эти маски,Скудные эти тряпкиНадо бы сбросить в МосквеНа шереметьевском трапе

И прочитать победноБуковки на билете.Жили темно и бедно,Но всё же рождались дети.

Смолкнет дурная брань, хотьЩёлкает ещё таймер,Караганда-Франкфурт —Пусть улетит лайнер.

И хоть я держусь в рамках,Но сбился и мой компас:Караганда-Франкфурт,Караганда-космос.

Я — неразменная монета…

Я — неразменная монета,А ты пустил меня по свету,Как тень простого пятака.А я по праву неразменна.И нахожусь я неизменноВ кармане пиджака.

Я неразменная монета,Тобой подобранная где-то.А что купить на пятачок?Да так, какой-то пустячок.И ты б купил наверняка.Но — неразменная монетаОпять в кармане пиджака.

Вот узаконенный размен:Одна любовь на пять измен.Меняю крупные на мелочь —Нельзя же жить без перемен!

Я неразменная монета.А ты, хотя немало жил,Меня другому одолжил.И вот сейчас у турникетаСтоит — пуста его рука.Я ж — неразменная монета —Опять в кармане пиджака.

Я неразменная монета.Ты до сих пор не понял это!И мне не должно быть в карманеНи дурака, ни чужака.Я — неразменная монетаВ твоем кармане пиджака.

1977

К старому другу

Я в пятнадцать была Жанна д’Арк,ну не Гретхен по крайней-то мере…С другом детства идем в зоопарк —тут в Америке милые звери.

А жирафы отводят глаза,а горилла состроила рожу,мы хохочем — иначе нельзя,нам и не о чем плакать, Сережа,

мы как были, такие и есть,пачка писем обвязана ниткой,я не новость откуда ни весть,я давно тут стою за калиткой.

А горилла тебе — не гибон,вот обнимет по случаю даты,вот тогда и пойдет расслабон,и — ура, и — да здравствуют Штаты!

Я веду свой образ дней…

Я веду свой образ днейНаподобие актёров.Но чем дальше, тем ясней:Наподобие шахтёров.

Начиная день с нуля,Опускаюсь на глубины.Высоко плывёт Земля,Шум и шорох голубиный.

Слюдяной минуя наст,Через прах и уголь костныйВыхожу на новый пласт.Вот он, мой алмазоносный!

И, пока алмаз в ценеИ дороже год от года, —Все противней будет мнеВся порожняя порода!

Я — подальше от греха,В стороне от перебранки.Но, конечно, есть цехаИ шлифовки, и огранки,

И добыча прочих руд!…Стол привычный, лист тетрадный.Здравствуй, тяжкий, милый труд!Свет рудничный, свет лампадный…

1982

Я выбрал самый звонкий барабан…

Я выбрал самый звонкий барабанИ бил в него, что было мочи.Я бил в него и плакал по годам,Что прожил молча, что прожил молча.

Я долго жил и ни во что не бил.Ну как я выжил и что я видел?И вот я барабан себе купил,Немного выпил — и дробно выбил.

И этот симпатичный барабан —Он был зелёный, такой зелёный.И я подумал так, что я болван,В него влюблённый, да-да, влюблённый.

На ярмарке открыл я балаган.Не балаган — так, балаганчик.Мой цирк один лишь номер предлагал:Мой барабанчик! Я и мой барабанчик!

Ведь жизнь у нас с тобой — сплошной обман:И ты обманщик, и я обманщик.Так заходи, друзья, в мой балаган"Мой барабанчик", где я балаганщик.

Боюсь вот только: если ураганОднажды ночью сорвёт мне крышу,Уж слишком громко бьёт мой барабан —А вдруг ураган я не услышу?Нет, вдруг ураган я не услышу?

1975

Я живy как живy…

Я живy как живy,Я пою как поется.Может быть, я б моглаЖить еще как-нибyдь.У меня твоегоHичего не остается — Hи на pyкy надеть, Hи повесить на гpyдь.

Ты живешь как живешь,Ты поешь как поется.Может быть, ты б и могЖить еще как-нибyдь.У тебя моегоHичего не остается — Hи на pyкy кольца, Hи цепочки на гpyдь.

Так пора бы понять,Время, время наyчиться,Из всего выйдет толк,Из всего бyдет прок.Чтоб теперь, как песок,Междy пальцев просочитьсяТо еще, погоди,Hаберется междy строк…

Я звоню тебе из Невинграда…

Я звоню тебе из НевинградаСообщить, что я еще жива.В Невинграде все, что сердцу надоИ невиноватость, и Нева,И моя премьерная простуда,И моей гримерной суета.Мне никто не позвонит оттуда,Если я не позвоню туда.Я себя сегодня постращаю,Теплый диск покруче раскручу.В Невинграде я тебя прощаю,А в Москве, должно быть, не прощу.Я звоню тебе сюжета ради,Я жива и тема не нова.В Невинграде все, как в Ленинграде —И невиноватость, и Нева.

Я играла с огнём, не боялась огня…

Музыка А.Суханова,

Стихи В.Долиной

Я играла с огнём, не боялась огня.Мне казалось, огонь не обидит меня.Он и вправду не жёг мне протянутых рук.Он горячий был друг, он неверный был друг!

Я играла с огнём вот в такую игру:То ли он не умрёт, то ли я не умру.Я глядела в огонь не жалеючи глаз.Он горел и горел, но однажды погас.

Я играла с огнём до поры, до поры,Не предвидя особых последствий игры.Только отблеск огня на лице у меня.Только след от огня на душе у меня…

1978

Я не прочту ему стихов…

Я не прочту ему стихов — зачем ему стихи?У мужа денег попрошу, куплю себе духи.И я не стану песен петь. Какие песни, чёрт,Уж если он мой каждый сон узнал наперечёт!

У мужа денег попрошу — куплю себе чулки.Такие, что дороже нет — прозрачны и тонки.Умело подведу глаза, на шапочке перо!И вечером пойду к нему, одетая пестро.

Когда же стану уходитьПод утро, чуть жива… —Я новой песенки твердитьСмогу уже слова!

1977

Я нищая сиротка, горбунья и уродка…

Я нищая сиротка, горбунья и уродка,И в небо синее смотрю задумчиво и кротко.Хромуша и бедняжка, безродная бродяжка,В пыли бреду в полубреду, притом вздыхаю тяжко.Ах, где же тот, о боже, кому я всех дороже?Ах, где же тот, что тоже ждет, спешит навстречу тоже?Быть может, он — волынщик, а может быть — корзинщик?Ах, только б мне кольцо надел на скрюченный мизинчик.Но нет, он не в дороге — сидит сейчас в остроге,Сидит и песенки поет, не ведая тревоги.А завтра ровно в десять его должны повеситьЗа конокрадство и разбой — прощай, любимый мой.Я нищая сиротка, горбунья и уродка,И в небо синее смотрю задумчиво и кротко…

Я обиды рассовала по карманам…

Я обиды рассовала по карманамИ царапины как кошка зализала.Я училась этим маленьким обманам —Ничего тебе про это не сказала.

В сумку сунула ещё две-три тревогиИ за пазуху упрятала упрёки.Завязала в узелок свою досаду —Ничего такого мне теперь не надо!

Мне нельзя заплакать, если захочу я.И молчать нельзя мне, если замолчу я.Ну, а главное — глубокие карманы,Чтобы в них держать свои обманы!

Нетерпению купила я уздечку.Ожиданию достала птичью клетку.В уголке сложила каменную печку,Чтоб кидать туда стихи свои как ветки.

А еще купила швейную машинуИ дешёвые обрезки матерьяла,И себе карманы новые пришила —Мне уже карманов старых не хватало…

1975