Любовь, обман и бриллианты. - Сергей Витальев

О чём он думает, я не узнал. Только понял, что он совершенно не знает девушку, за которой когда-то ухаживал. А девушка эта просто физически не могла молчать, когда кто-то первым начинал разговор.

– Сейчас же, немедленно отвези нас всех назад и не показывайся мне на глаза – я никогда больше не хочу тебя видеть. И Света – тожё! – возопила она.

О том, что и я тоже не желаю видеть бедного Эдика, Ольга почему-то не сказала.

– Заткнись, – скорчил он физиономию, как от зубной боли. – Шлюхам я ещё слова не давал. Так вот, я думаю…

– Маньяк, – вновь перебила его Ольга. – Да лучше быть шлюхой, чем таким уродом, как ты.

– Если ты, дрянь, сейчас не заткнёшься, я тебе самолично все зубы повыбиваю. А мои люди – всем остальным и в первую очередь твоему новому прыгуну.

Страх, что "прыгун" потеряет зубы, заставил Ольгу замолчать, и мы наконец-то узнали, о чём думает маньяк.

– Так вот, я думаю, что затраты на ваши поиски нужно тоже отнести на ваш счёт, это будет справедливо. Прячетесь от меня, как нашкодившие крысята. Так дело не пойдёт. По счетам надо платить. Теперь вы отдадите мне бабкину шкатулку, и, если она действительно стоит "лимон", я, может быть, и прощу вас. А если меньше, то отдадите мне всё остальное: машину, квартиру, а потом ещё и на панели будете отрабатывать, а ваш дружок, – кивнул негодяй на меня, – станет вам сутенёром. Или тоже пойдёт на панель. Не хотели по-хорошему, будем по-плохому.

– Ты от нас ничего не получишь, – решительно заявила Ольга.

– Ты так думаешь? – посмотрел на неё главарь. – Я получу всё, что мне нужно. И шкатулку с драгоценностями – тоже. Или тот "лимон" зелёных, что она стоит. И вы сами мне её принесёте.

– Нет у нас никаких драгоценностей, что за бред ты несёшь? – нагло врала ему Ольга.

– Есть, – отрезал её бывший дружок. – И табакерка из шкатулки по каталогам "Кристи" и "Сотбис" стоит "лимон" полновесных американских долларов. Это ваши слова, а за свои слова нужно отвечать. Всё, – хлопнул он ладонью по столу. – Как только побрякушки будут у меня, я вас отпускаю. Где они? Даю три минуты подумать: время пошло, – взглянул он на блеснувшие золотом часы.

– Можешь резать меня хоть на кусочки, – ответила твёрдым голосом Ольга ещё до истечения назначенного срока, – от меня ты ничего не получишь. А если до меня кто хоть пальцем дотронется, я тому мерзавцу глотку перегрызу и глаза выцарапаю.

– Можешь забрать её в подвал и делать с ней всё, что захочешь, – кивнул Эдуард амбалу.

Тот встал и направился к Ольге. Я напрягся и приготовился к бою, понимая, что мои шансы спасти Ольгу – не то что мизерные, а просто нулевые. Но и отдавать её вот так, за здорово живёшь, в руки этого идиота, мне тоже совсем не хотелось. Впрочем, Ольга тоже просто так сдаваться не собиралась. Я увидел, как она сунула руку в сумочку. Идиотка! У неё же там пистолет! Пусть газовый, но всё же. Какого чёрта она не передала мне его тихонько в машине?

Амбал между тем подошёл к Ольге сзади и протянул к ней свою ручищу, но его остановил крик Светланы:

– Стойте! У неё нет шкатулки!

Амбал вопросительно взглянул на своего шефа и вернулся на место.

– Шкатулка у меня. Точнее, я её спрятала, – тихонько, опустив голову, сказала Светлана.

После короткого молчания Эдуард спросил с ленцой в голосе:

– И куда ты её спрятала?

– Света, не говори. Они ничего не сделают, – вмешалась Ольга.

Пожалуй, этот Эдуард был так же одержим поисками шкатулки, как и Ольга. Почему они расстались? Вместе они уже нашли бы все сокровища мира.

– Сначала отпусти нас, тогда я всё скажу, – подняла Светлана на вымогателя свои небесно-голубые глаза и тут же их опустила, спрятав за густыми, как и у Ольги, ресницами.

– Я отпущу вас тогда, когда посчитаю нужным. Где шкатулка?

– Нет. Сначала отпусти, – не поднимая головы, тихо, почти шёпотом, но упрямо потребовала Светлана.

– Я же сказал – отпущу, когда шкатулка будет у меня и я увижу, что это не фуфло. Ты хочешь, чтобы с тобой первой развлеклись? Ну, что молчишь? Где шкатулка?

Эдуард кивнул амбалу, и тот снова поднялся из кресла.

– Нет! Подождите! – в глазах девушки было отчаянье, даже ужас. – Я скажу, где она! Она у Оли!

Эдуард ещё раз кивнул громиле. Светлана заплакала и сквозь слёзы прокричала:

– Я правду говорю! Я спрятала её у Оли в квартире!

– Мерзавцы! Перестаньте измываться над нами! Света, не говори им ничего! – завопила Ольга, пытаясь заглушить сестру.

– Заткнись, грязная шлюха, – лениво бросил мерзавец. – Мои люди там были и ничего не нашли.

– Я спрятала уже после этого.

Эдуард дал знак амбалу, и тот отправился на место.

– И когда же это было? – спросил Эдуард, кажется, поверив испуганной жертве своих дьявольских козней.

Светлана, тихонько всхлипывая, рассказала:

– На прошлой неделе. До этого я несколько дней носила её с собой в сумочке. Потом пришла к Оле, там был Саша. Он рассказал, что кто-то залез в квартиру, а до этого на них напали прямо возле подъезда… Я испугалась… А потом, пока была в туалете, спрятала её там в шкафчик за стиральным порошком… Я собиралась в ближайшее время забрать её оттуда и положить в более надёжное место, но не было возможности ещё раз попасть в квартиру.

Я посмотрел на Ольгу – она была ошеломлена. Такой я её ещё никогда не видел. Бедняжка застыла в оцепенении, во все глаза, не мигая, уставившись на родную сестрёнку, словно та воскресла из мёртвых. Пожалуй, это был сильный удар: затратить столько времени на поиски того, что лежит у тебя за спиной, в то время как ты сидишь в туалете… Нет, такое не каждый перенесёт…

– Хорошо. Давно бы так. По чужим квартирам шнырять мы все мастера, а как расплачиваться… – сказал после некоторого молчания Эдуард.

Потом он встал, кивнул Слащавому, не проронившему за всё представление ни слова, и они удалились на совещание.

– Зачем ты ему всё рассказала? – с отчаяньем спросила Ольга у старшей сестрицы.

– А что было делать? – тихо, не поднимая глаз, ответила Светлана.

– Придумали бы что-нибудь. Шурик, ну что ты молчишь?

Если бы я в этот момент что-то пил, я бы поперхнулся. Интересно, что я мог придумать?

Вернувшийся вскоре Эдуард сообщил, что мы все сейчас поедем за шкатулкой, и приказал следовать за ним.

Мы