Самая темная страсть - Джена Шоуолтер

"У нее теперь нет крыльев?"

"нет.

Их нет."

"Она — падшая, верно?"

"Да."

Легион снова радостно захлопала.

"Я слышала о падшем ангеле, но не занала, что это была она.

Я не помогла им причинять ей боль! Но я могу исправить это.

Я могу заполучить обратно мой дом.

Я могу убить ее."

"Нет", — он сказал это более жестко, чем должен бы.

Гнев отреагировал резко, разрастаясь в его голове, злясь на Легион, впервые.

Потому что демон хотел сам уничтожить ангела? Нет.

Аэрон затряс головой.

В этом не было смысла, учитывая то, что Гнев ранее жаждал "большего".

Видимо, Гнев не не хотел, чтобы она была убита кем-либо вообще.

Это подозрение не имело смысла, но оно всё объясняло.

Почему она нравиться демону?

Позже.

Аэрон обхватил подборок Легион и заставил сосредоточить внимание на нем, итак он хотел знать, что она уже не помышляет об убийстве.

Сфокусируйся на мне, детка.

Отлично.

Теперь.

Ты не причинишь боль ангелу."

Легион прищурилась, глядя на него.

Но я могу! Я доссстаточна сссильна, поверь."

"Я знаю, что ты можешь, но я не хочу, чтобы ты это делала.

Она могла ранить меня, но не сделала этого."

Вместо этого, она отдала за него всё.

Почему? Он удивлялся в тысячный раз.

Каким нужно быть, чтобы поступить так? Он посмеялся над ней, когда она напомнила ему о том, чем пожертвовала, но на самом деле он был очарован и озадачен.

И оробел.

Она не знала его.

Или узнала, с тех пор как следовала за ним неделями, и это делало ее решение ещё более странным.

Более чем, он не был достоин спасения.

Тем более ангелом, все они были хорошими, правдивыми и прекрасными.

И уж конечно не женщиной, которую он никогда не сможет позволит себе.

"Ну?"

Легион упорствовала.

Ну

и вернувшись мы будем милы с ней.

"Что? Нет! Нет, нет, нет."

Если она останется, она будем постоянно мешаться под ногами.

"Я пораню ее, если захочу."

"Легион", — сказал он строгим тоном.

"Это не обсуждается.

Ты оставишь ее в покое.

Обещай мне."

Нахмурившись, она соскочила с его коленей и стала шагать по ковру напротив него.

Ты сссказал, что я должна быть мила только ссс твоими друзьями.

Значит она твой друг.

Но ты не можешь дружить ссс отвратительным ангелом."

Эти слова она адресовала не ему, поэтому он не стал отвечать.

Он позволил ей продолжить разглагольствования, надеясь избежать ответов.

"Она красивая? Спорим, она красивая."

Снова Аэрон сохранял молчание.

Легион, он знал, нравилось быть защищенной им и нравилось быть центром его мироздания.

Это не было редкостью для детей отцов-одиночек, ей не нравилось делить его внимание с кем-либо.

"Она тебе нравитьссся", — обвиняла она.

Наконец он заговорил.

"Нет.

Это не так."

Однако он сам заметил нерешительность в своем голосе.

Ему понравилось сжимать Оливию в своих объятьях в течение тех ночей.

Нравилось и многое другое.

Ему понравилось, как она сидела на его коленях за завтраком.

Ему понравилось ощущать ее небесный запах.

Ему понравилась мягкость ее кожи и непорочность в ее глазах.

Ему понравилась ее доброта и решимость.

Ему понравилось то, как она смотрела на него: как на спасителя и искусителя одновременно.

"Она нравитссся тебе", повторила Легион, но в этот раз в ее словах было столько ярости, что они обжигали его кожу.

"Легион", — сказал он.

"Если мне и нравится другая женщина, это не значит я буду любить тебя меньше из-за этого.

Ты — моя малышка, и ничто не изменит этого."

Яд капал с ее остроконечных клыков, клыков которые она обнажила с рычанием.

"Я не ребенок! Она не может тебе нравитьссся.

Ты просто не сссмеешь.

Я убью ее.

Увидишь, убью прямо сссейчас." И Легион исчезла.

"О ЧЕМ ТЫ ДУМАЕШЬ?"

Оливия неуклюже вертелась у большого зеркала в черных сапогах до колена, такой-короткой-что-едва-прикрывает-ягодицы юбке и небесно-голубом беспроигрышном топе.

Подходящий голубой поясок, когда она поворачивалась, поднимался выше талии юбки.

Намекая на греховность.

Она никогда не одевалась так раньше.

Это было не для нее.

Ей это и не было нужно.

И тем не менее она попросила об этом.

"Сделай меня красивее", — сказала она Кайе в тот момент когда Аэрон ушел из крепости.

"О, боги, новый образ легкомысленной девушки", — ответила гарпия.

Два виона, Уильям и Парис, при этом застонали.

Парис до этого певший "Шайку грубиянов", подавил вздох и замолчал.

Уильям пытался липнуть к ней, оказывая "помощь", но Кайя пригрозила сделать себя серьги из его яиц.

После этого гарпия оглядела Оливию с изумлением.

"Ты хочешь, чтобы Аэрон осознал свою ошибку, а?"

"Да, конечно."

Более того, она хотела избавиться от ангельского имиджа окончательно.

Однажды и навсегда.

Она размышляла, что вернув своё прежнее одеяние, она вернет свои страхи и неуверенность.

Она размышляла, что переодевшись "девушкой-лекого-поведения", она сможет также превратиться в уверенную и смелую девушку.

Когда она второй раз повернулась, чтобы посмотреть на вид сзади, она поняла, что была права.

Что ж, она поняла что была права после того как ее головокружение постепенно исчезло.

К счастью, она привыкла к своим так сказать ногам и ухитрилась остаться в вертикальном положении.

"Мне нравиться." сказала она, усмехаясь.

Она выглядела по-новому.

Она даже была похожа на человека.

Больше всего, она выглядела сияющей, и видеть это сияние было как плавать в бассейне власти.

Я — сильная.

Я — красивая.

Что подумает Аэрон? За все то время, что она наблюдала за ним, она никогда не видела, чтобы он уделял особое внимание какой-либо женщине, кроме нее, несколько прошлых ночей и этим утром.

Поэтому она не была уверена, какой вид женщин привлекает его.

И она полагала, что такой вид лучше всего.

Она не могла претворится кем-то кем она не была.

С другой стороны, она бы все еще была на небесах.

Значит, она должна будет понравиться ему такой какая есть.

Это было то, чего она больше всего хотела.

И если она не сможет ему понравиться, что ж, в любом случае, он стоил того.

Ты ему понравишься.

Как ты можешь ему не понравиться? Убежденность была приятна.

"Это точно одежна "заставь-мужчину-умолять.""ответила Кайя.

Рыжая провела последний час подбирая вполне подходящий наряд Оливии из своих одежек.