Сказочные повести. Выпуск второй - Всеволод Нестайко

— Он же сказал, что мы их обезоружили! Зачем он врет?! — крикнул я.

— Молчать! — свирепо гаркнул Устрашитель. — Жандарм находится под присягой! Он говорит чистую правду! Продолжай! — приказал он жандарму.

— Мы хотели выстрелить в них! Но с помощью магнита или чего-то там еще разбойники повернули рула наших дужей…

— Дула ваших ружей! — поправил прокурор.

— Ружа наших дулей, — согласился жандарм, — в обратную сторону. Раздался страшный гром и треск. Каким-то вихрем нас унесло далеко от места тр… пр… происшествия. Когда мы проснулись… То есть когда мы очнулись, мы увидели, что на нас нет ни мундиров, ни штанов. Остались одни клочки! Вот!

— Таким образом, нанесен еще ущерб государственному имуществу, — подытожил прокурор. — Запиши это! — обратился он к маленькому писцу, который подробно все записывал, по временам бросая на нас сочувственные взгляды.

— Что ты можешь добавить? — обратился Устрашитель ко второму жандарму.

— Я думаю, ваше сиятельство…

— Высокопревосходительство! — поправил прокурор.

— Я думаю, ваше превысокоходительство, что у разбойников есть какое-то новое страшное оружие, из которого они по нам выпалили!

— Верно! — радостно закричал прокурор. — Писец! Запиши! Необходимо узнать у подсудимых секрет нового оружия! Оно поможет нам на войне против наших дорогих, любимых соседей!

— Это все, что ты хотел добавить? — снова обратился прокурор ко второму жандарму.

— Все! — браво ответил жандарм. И так щелкнул каблуками, что чуть не свалился с ходулей, на которых еле стоял.

Устрашитель победным взором оглядел собравшихся и обратился к хозяину гостиницы:

— Презираемый гражданин Финик! На что вы жалуетесь?

— На все жалуюсь! — захныкал Финик. — Трактир плохо посещают! Печка испортилась — дымит! Пандорочка меня колотит! Вчера соседская собака слопала кусок мяса!..

— Я вас не об этом спрашиваю! — раздраженно прервал Финика Устрашитель. — На что вы жалуетесь по настоящему делу?

— Да я по-настоящему жалуюсь!.. Несчастная у меня жизнь! — И Финик снова залился слезами.

— Стражники! Приведите пострадавшего в чувство! — приказал прокурор.

Один из стражников стукнул Финика палкой по голове, после чего у трактирщика выскочила на затылке новая шишка.

— Вот эти, — сказал приведенный в чувство Финик и указал на нас, — пытались нас убить и ограбить. Они испортили музыкальную машину. Машина после их разговоров отказывается теперь играть наши веселые песни. А потом эти разбойники убежали из гостиницы и не заплатили за ночлег и ужин. Они увели моего слугу Пиксочку, несмотря на то что он отчаянно сопротивлялся. Они обстреляли нас с женой взрывчатыми веществами и развели в доме колючих клопов. Теперь мы полные инвалиды. Ходить не можем! Есть не можем! Возместите нам убыыыыыытки! — заревел в голос Финик.

— Прекратить плач! — крикнул прокурор.

Финик прикрыл ладонью затылок и немедленно осушил слезы.

— Что вы можете добавить к показаниям мужа? — обратился Устрашитель к Пандоре.

— Што ешше шкажать… — зашамкала Пандора. — Пропали мои жубки, пропали мои паршивенькие! Оштались в картошке!

— Все? — спросил прокурор.

— Вше, вше! Што ешше шкажать?

Пандора обернулась, показала нам язык и погрозила кулаком.

— Ваше величество! Предоставляю вам слово для вынесения приговора! — сказал прокурор.

— Как это — ему слово? — крикнул я. — А я?.. А мы?.. Где же защитник?.. Мы должны оправдаться! Все это неверно! Мы будем жаловаться!

— По законам Верзилии обвиняемые не имеют права жаловаться. И тем более — оправдываться! — разъяснил Устрашитель. — Раз вы обвиняемые, значит, уже виноваты!

— Пришельцы! Слушайте мою волю! — громовым голосом произнес Долговязый Верзила VI. — Вы пытались сеять смуту среди скверного и ненавидящего меня народа. Вы совершили дерзкое покушение на жандармов моей пограничной стражи. Вы причинили тяжкие увечья доктору грабительских наук, кавалеру ордена Великого Свинства Финику и его презираемой жене Пандоре. Вы обидели семью гнуснопочтенного торговца Шницеля. Вы признали себя виновными в указанных выше добрых делах. А если и не признали, — это все равно. Я еще вчера признал вас виновными! За все ваши благодеяния, я приговариваю вас к пожизненным каторжным работам!

Мы попытались возразить, но стражники зажали нам рты.

После объявления приговора в зале воцарилась тишина. Писец записывал тронную речь короля. Писал он не слишком прытко, и все должны были ждать, пока он не закончит.

Во время речи короля я никак не мог понять, откуда у тщедушного уродца такой низкий, громыхающий голос. Прямо как у могучего великана!

Были и другие непонятные вещи. Губы короля часто двигались не в такт словам. Иногда слова кончались, а губы продолжали шевелиться. Случалось и так, что король не успевал открыть рот, а из репродуктора раздавался густой, урчащий бас.

«Может быть, король учился чревовещанию? Или за спиной у него говорит кто-нибудь другой», — подумал я.

Были озадачены и мои товарищи.

Разгадать загадку попытался Фунтик.

Рассеянный стражник, охранявший нашего профессора, не заметил, как Фунтик на своих коротеньких лапках побежал к трону. Добежал и исчез за ковром.

Через минуту Фунтик выбрался обратно. Он чихнул и довольно улыбнулся.

Фунтик всегда чихал, когда делал какое-нибудь важное открытие. И когда был простужен — тоже.

После небольшой паузы король снова открыл рот:

— Имущество подсудимых, — раздался неожиданно тонкий голос из репродуктора, — подлежит кон-фискак-ции и пе-ре-бере-даче в короворолевскую казззз…

Дальше речь короля стала совершенно неразборчивой. Он открывал рот, как рыба, вытащенная из воды. А репродуктор верещал на высоких нотах:

— Тр… бр… бр… пи… пи… пи… пи…

Все ахнули. На губах у стражников появились улыбки, строго запрещенные в этой стране.

Побагровев от злости, король что-то сказал прокурору. Прокурор послушно полез под трон.

Спустя минуту Устрашитель выскочил из-за спинки трона, как Петрушка из коробки, и мигнул королю. Король приободрился и приготовился продолжать речь.

Но вместо королевского голоса из репродуктора раздался душераздирающий вой сирены. Все в зале оторопели.

Пограничные жандармы повернулись кругом и стукнулись лбами. Из глаз у них посыпались искры.

Финик и Пандора кинулись к дверям. Они бежали с быстротой, которой мог позавидовать любой чемпион мира. Куда девались все их недуги?!

Хандрила, которому Финик наступил по дороге на хвост, ринулся за обидчиком.

Угадай не мог равнодушно смотреть на мелькающие ноги. С громким лаем он устремился за бегущими.

Я схватил в охапку Фунтика и бросился за приятелями. Может быть, пользуясь суматохой, нам удастся бежать?

Часовые куда-то исчезли. Еще немного — и мы на свободе!

Нет, не судьба!

Пандора, запутавшись в ковровой дорожке, растянулась у самого выхода.

О нее споткнулись Финик и два жандарма. Скоро около дверей барахталась «куча мала».

Пока упавшие поднимались, часовые вновь заняли свои места у дверей.

Стражники притащили нас к подножию трона.

Разгневанный король попытался сойти с трона, чтобы выключить сирену.

Он сделал это так неловко, что выскочил из штанов. И повис на одной ходуле, зацепившись за нее трусиками.

Король висел на палке, болтая в воздухе короткими, кривыми ножками и яростно размахивая кулачками.

Как мы ни были расстроены неудачей побега, нам стало смешно. Мы захохотали во все горло. Смеялась Пандора, раскрыв беззубый рот. Хохотали как сумасшедшие маленький писец и стражники. Даже на губах Устрашителя зазмеилась неуважительная улыбка.

Глава 13. Тюрьма и площадь

Мы сидим в верхней камере Красной Башни. Красная Башня — главная государственная тюрьма Верзилии.

Как только нас водворили в тюрьму, пришел Старший Стражник. Он объявил, что король изменил приговор. Ввиду особой тяжести совершенных благодеяний мы приговариваемся к смертной казни. Когда я это услыхал, сердце у меня упало. Я взглянул на товарищей. Они держались мужественно. Тогда я хлопнул себя ладонью по животу. Сердце вновь встало на свое место.

Постепенно мы пришли в себя, и я задал Фунтику вопрос, который не давал мне покоя:

— Фунтик! Почему король так странно разговаривал?

— Очень просто, — ответил Фунтик, — королевская речь была заранее записана на магнитофонную ленту. Король, должно быть, такая балда, что двух слов связать не умеет. А я нашел магнитофон и перевел ручку скорости. Вот король и заторопился как на пожар.