Распутья. Наследие Повелителя - Оксана Панкеева

— Из-за короля? — сочувственно предположила Ольга, утыкаясь носом в складки рубашки, чтобы скрыть лицо, так как у нее опять защипало в глазах и начало срываться дыхание. Что это с ней творится в последнее время, чуть что — и в слезы… Впрочем, глупый вопрос, известно что, вот Кира уж на что суровая дама, а тоже во время беременности ревела из-за каждой ерунды. Злилась ужасно, но ничего с собой поделать не могла. А тут ведь и не ерунда, тут серьезно все…

— Ну да… То есть что с королем случилось, он и раньше знал, но сегодня они пытались открыть гробницу… Была у наших мэтров такая идея: если совместить меч и кровь носителя, можно будет повторить то, что у короля вышло. А оно ни хрена и не вышло. Наверное, не в том дело было. Элмар так надеялся кузена спасти и от неудачи просто в отчаяние пришел. А как себя ведет расстроенный Элмар, ты не хуже меня знаешь.

— Погоди, если ты здесь, то с кем он там пьет? Неужели один?

— Да там хватает с кем. А мне не до пьянок — я сегодня опять сниться буду. Тут, кажется, вырисовывается еще один способ спасти короля, так меня папа работой пригрузил. Сам он, видите ли, какую-то даму от «черной паутины» лечит, а я должен сниться Флавиусу.

— А что они еще придумали? — заинтересовалась Ольга, в очередной раз загораясь хоть и слабой, но все же надеждой как-то пригодиться.

— Не поверишь. Когда-то, пару тысяч лет назад, к этой гробнице был сделан ключ. Ну, можешь себе представить, как качественно можно потерять вещь за такое время. Маги даже искать не пробовали, ибо безнадежно. Его дотошное величество, невзирая на тысячи лет и тысячи войн, решил все же поинтересоваться, как этот ключ выглядел. И, посмотрев на древнее изображение и подумав пять минут, обрадовал всех сообщением, что лично видел эту штуку в кабинете у Жака прошедшей зимой.

— Так, может, и я видела?

— Видела, видела, — улыбнулся Диего. — Жак сказал, что эту штуку вы вместе откопали в лавке дядюшки Цыня заодно с сусликом. И она действительно сейчас стоит у него в кабинете. И вот тут начинается самое веселое. Сказка прямо. Король в гробнице, гробница заперта, ключ от нее в кабинете, кабинет заперт, а код от него Жак — представь себе степень идиотизма ситуации! — забыл! Столько потрясений он пережил за последние три луны, что несчастные четыре цифры вылетели у него из головы!

— А что же вы теперь будете делать?! — ужаснулась Ольга.

— Вот за этим я и буду сниться всем подряд. Сначала Терезе — есть надежда, что у нее память покрепче, чем у Жака, и никакие потрясения ее с толку сбить не в силах. Может, она помнит этот код. А не помнит — придется Жаку добровольно память подставлять на просмотр. Потом зайду к Лукасу — узнать обстановку, не шастают ли вокруг особняка люди ордена, не ищут ли там следы заговора. И если нет, передам ему код и описание предмета, который надо достать. Он же, наверное, ходит к этим оболтусам, деньги носит, значит, подозрений не вызовет. Потом к Флавиусу. Если Лукас достанет ключ, через Флавиуса его надо будет передать папе, а если вдруг за Лукасом следят, то в Жаков кабинет полезут люди подполья. У Флавиуса есть и подчиненные, и связи в преступном мире, пусть проникают в этот особняк как хотят — хоть тайком, хоть с налету — и ищут ключ. Еще надо найти Тедди и попробовать добыть у него хоть какую-то информацию, что вообще происходит в Даэн-Риссе и жив ли еще некий брат Чань. Потом забежать к Тарьену и предупредить, что к ним придут… Ну, еще в одно место надо зайти, но это уже по другому делу.

— Но ты же не будешь спать прямо сейчас? Еще ведь рано, никто не спит.

— Нет, конечно. Мы еще с тобой поужинаем вместе, хоть раз за эту сумасшедшую неделю. И спокойно, не торопясь поговорим. Расскажем друг другу все новости — не впопыхах, как вот я тебе сейчас, а неспешно, в подробностях и в лицах. Я так по тебе соскучился…

И тут Ольга не выдержала и разревелась. Не из-за короля, и не потому, что тоже соскучилась, и не от общей покинутости, а так, от полноты чувств.

Разумеется, утром никто никуда не поехал. Да собственно, никто и не собирался отправляться прямо на следующее утро, ни отдохнув толком, ни проспавшись после вчерашнего. Как выяснилось, Элмар отличался не только королевским происхождением, но и королевской же щедростью, и напугавший Витьку бочонок был не единственным гостинцем с исторической родины его высочества. Еще несколько таких же были выставлены посреди поселка с приглашением для всех желающих «выпить за здоровье его величества, а вдруг это ему как-то поможет». Неизвестно, помогло ли бедному Элмарову кузену получившееся безобразие, но участникам оно точно здоровья не добавило.

Где-то после полудня, когда Витька успел сто раз пожалеть о вчерашней невоздержанности, полюбоваться на страдания друзей по несчастью, наслушаться покаянных стонов любезного собутыльника и жестоких, но справедливых комментариев господина начальника, появился Мафей. Который, по его собственному утверждению, умел снимать похмелье.

— Ну где ты был до сих пор! — с упреком простонал Элмар.

— Вот мне больше делать было нечего, только сидеть возле вас и ждать, когда вы, пьяницы несчастные, проспитесь! — раздраженно огрызнулся мальчишка. — Скажи спасибо, что вообще пришел!

— А злой-то такой отчего? — поинтересовался Витька, даже сквозь похмельный туман замечая, что спаситель не просто раздражен, а прямо-таки дергается от злости.

— Да пришлось гада этого таскать к мэтру и обратно, — неохотно признался Мафей и опустился на корточки рядом с телом поверженного героя. — Как будто я ему тут персональный кучер! Я его как увижу, еле сдерживаюсь, чтобы не сделать с ним что-нибудь такое… болезненное. А мэтр велел «сопроводить и быть вежливым»… — Он проделал какие-то магические пассы и повернулся ко второму пациенту. — Ну что, тебе тоже?

— Если можно.

— Лежи тихо, будет больно…

Витька наивно полагал, что ему и так уже больно и хуже быть не может. Оказалось, может, и еще как.

— Ты что, нарочно?! — взвыл он, вновь обретя способность дышать и говорить.

— Я предупреждал, — злорадно напомнил мальчишка и выпрямился.

— Ничего, в первый раз оно всегда неожиданно, — посочувствовал Элмар, с тяжким вздохом поднимаясь и протирая глаза. — Зато потом сразу лучше становится.

Витька тоже принялся аккуратно перемещаться в вертикальное положение, отмечая, что приятель абсолютно прав. Становится, и очень быстро.

— Нашли время напиваться, — сердито проворчал Мафей.

— Перестань срывать зло на ком попало! — в тон ему отозвался старший братец. — Мы разве виноваты, что мэтр велел тебе быть вежливым? Я бы сам этой сволочи шею свернул с превеликим удовольствием, и мне тоже никто не позволил. Так что теперь — на всех подряд бросаться?