Последняя теорема - Артур Кларк

— Хочешь еще выпить? — вежливо поинтересовался юноша.

Пру усмехнулась и кивком указала на недопитый арак.

— Я и с этим-то справиться не в силах.

Ранджит не знал, что сказать еще. В кино в такие моменты мужчина обычно спрашивал у женщины, не желает ли она потанцевать. Но здесь этот вопрос не имел смысла: в баре не танцевали, да Ранджит и не умел.

Пру спасла его.

— Чудесный был вечер, Ранджит Субраманьян, — сказала она, — но мне бы хотелось завтра встать пораньше и осмотреть достопримечательности. Как думаешь, официант может вызвать мне такси?

Ранджит удивился.

— Разве ты не в этом отеле остановилась?

— Мы гостиницу бронировали из Лондона. Что нам предложили, на то мы и согласились. Мой отель всего в пяти минутах езды.

Тут он понял, что надо делать. Пру охотно согласилась проехаться в мини-вэне, хотя Ранджит был под хмельком. По дороге она с интересом послушала о том, чем занимается в храме его отец. Еще он вкратце, но довольно красочно изложил ей историю Тиру Конесварама. Настолько красочно, что Пру пригласила его на чашечку кофе.

Туристическое агентство в Лондоне подобрало для девушек молодежный отель. В вестибюле было полным-полно шумных молодых людей, поэтому Пру предложила подняться к ней в номер. Они уселись рядышком и стали болтать. Близость сделала свое дело. Через час Ранджит потерял девственность — по крайней мере, девственность разнополую. Ему было очень хорошо. И Пру тоже понравилось, поэтому они сделали это еще пару раз и только потом уснули.

Солнце поднялось высоко, и было жарко, когда их разбудил звук проворачиваемого в скважине ключа. Это была Мэгги, и она совсем не удивилась, увидев Пру и Ранджита вместе на одной кровати. Гамини? Так он давно ушел. Вскочил с койки как ошпаренный, когда позвонил администратор и сказал, что в холле его ждет отец.

— И между прочим, — добавила Мэгги, взглянув на Пру, — мы приглашены в посольство на ланч с кузеном твоего преподавателя по живописи, а уже четверть одиннадцатого.

Ранджит, начавший впопыхах одеваться, счел это намеком. Он, правда, не знал, как следует расстаться с Пру, но на этот раз она ничем не помогла, только горячо поцеловала на прощание. Когда же он робко сказал, что если Пру и Мэгги желают осмотреть достопримечательности, он к их услугам, Пру помялась и ответила, что даже не знает, как совместить такую прогулку с делами, которые у них запланированы на сегодня, на завтра, да и на все остальные дни, если на то пошло.

Ранджит все понял. Он еще раз поцеловал Пру, но поцелуй вышел не таким пылким, как предыдущий. Затем Ранджит помахал рукой Мэгги и ушел.

Сев за руль мини-вэна, он задумался. Машина будет в его полном распоряжении еще целую неделю. Но в Коломбо Ранджита уже ничто не держит, и в другие районы Шри-Ланки его не тянет. Он пожал плечами, завел двигатель и пустился в долгий путь до Тринко.

Час спустя он выехал из города, гадая, что скажет отец насчет его столь раннего возвращения. Но куда больше, конечно, он размышлял о мисс Пру, чьей фамилии так и не узнал. Почему она себя так повела? Почему она вела себя то так, то иначе, пока длилась эта короткая, но очень важная для Ранджита связь? Он проехал почти тридцать километров, пока не нашел удовлетворительный ответ. Впрочем, «удовлетворительный» не самое подходящее слово. Ранджит был почти уверен, что нашел объяснение, вот только оно ему совсем не понравилось. Поведение Пру объяснялось тем, что в Коломбо она приехала всего на несколько дней и потому не имела желания заводить длительные отношения.

На протяжении следующего часа мысли у Ранджита были мрачными, а потом он немного повеселел. Что бы ни было на уме у Пру, юноше было приятно вспомнить о том, чем занималось ее тело. Ранджит решил, что минувшей ночью произошло одно из самых замечательных событий в его жизни. И пусть он сразу же лишился партнерши, разве мало женщин на свете? Включая и тех, кто вряд ли задумается о том, что можно от него получить до своего отъезда из страны.

Включая, например, Майру де Соуза…

Эта мысль была нова для Ранджита; она показалась интересной. В порядке эксперимента он дал своему разуму следующую задачу: в малейших подробностях вспомнить последнюю ночь, но на месте Пру представить Майру де Соуза.

Ранджит никогда еще не думал о Майре как о потенциальной любовнице, но теперь обнаружил, что рисовать ее в сексуальных фантазиях удается легко. Чем он и занимался, пока не вспомнил про Брайана Харригана, канадского дизайнера. Вспомнил и приуныл.

Дальше Ранджит вел машину, стараясь не думать вообще ни о чем.

К тому времени, когда он добрался до Тринкомали, солнце почти село. Ранджит подумал, не вернуться ли в свою одинокую комнату, но хотелось с кем-нибудь поговорить. Но не о бесфамильной Пру, конечно. Просто поговорить. Он решил заехать к Канакаратнамам.

Все были дома. Дверь была закрыта, но Ранджит услышал голос Дот Канакаратнам. На стук вышла Тиффани, а когда Ранджит шагнул через порог, он увидел главу семейства за столом, она говорила по сотовому телефону. А ведь Ранджит даже не знал, что у нее есть мобильник. Дот, увидев его в дверях, быстро попрощалась с собеседником и захлопнула крышечку аппарата. Что-то в ее взгляде встревожило Ранджита. Злость? Печаль?

— Ты рано вернулся, Ранджит, — сказала она. — Мы думали, друг тебя скоро не отпустит.

— Я тоже так думал, — грустно отозвался Ранджит. — Но вышло иначе. Правда, время я провел хорошо. — Юноша не собирался излагать подробности. Для Дот и ее детей был заготовлен рассказ о памятных местах Коломбо, но и он не понадобился — Ранджит сразу заметил печаль на лицах. — Что-то случилось? — спросил он.

Дот ответила за всех:

— Джордж. Мой муж. Он сбежал.

По каким-то причинам, известным только полиции, Джорджа Канакаратнама перевозили из одной тюрьмы в другую. Произошла автомобильная авария, охранник и водитель погибли, а Канакаратнам остался цел и невредим. Он попросту ушел.

— Тут у нас целый день полицейские из Тринко торчали, — сообщил Харольд, когда его мать умолкла, чтобы перевести дух. — Сказали, что папа на корабле мог уплыть. Там есть мост через большущую реку.

— Но никакой крови не было, — важно добавила Рози.

Это озадачило Ранджита. Как же без крови, если в полицейской машине погибли два человека?

Тиффани пояснила:

— Она хочет сказать, что в машине кровь была на передних сиденьях, так что наш отец, скорее всего, не ранен.

Дот хмуро взглянула на Ранджита.

— Ты, конечно, считаешь Джорджа преступником, но для них он — отец. Естественно, они его любят. — Она сменила тон на более дружелюбный и предложила: — Хочешь чайку? И мы не прочь послушать о твоей поездке.