Станция Вашингтон. Моя жизнь шпиона КГБ в Америке - Юрий Борисович Швец

В день запланированной встречи с Биллом Валентин по подземным коммуникациям пробирался в гараж и прятался в багажнике оперативной машины. Затем жена Саши собирала нескольких подруг для похода по магазинам. Весело хихикая и болтая, дамы усаживались в машину, и Саша торжественно вез их в крупный торговый центр. Его пассажирки, естественно, не догадывались о грузе в багажнике.

В начале поездки Валентин чувствовал себя в багажнике вполне уютно. Там было просторно, и он лежал на чистых простынях, заботливо предоставленных Сашей. Проблемы начались несколько позже.

Саша высаживал дам у торгового центра со строгим приказом выйти к 11 часам вечера, затем проводил сложный маневр контрнаблюдения, находил укромное место, выпускал Валентина и долго катался по пригородам Вашингтона.

Ближе к вечеру Билл отвозил Валентина на заранее оговоренное место встречи, где его ждала Саша. Они перекладывали улов в багажник оперативной машины, и Валентин втискивался в багажник, который, мягко говоря, уже не был таким вместительным.

Саша забирал женщин из торгового центра, приезжая, как правило, намного позже назначенного времени. Но дамы никогда не жаловались. Поход по магазинам был для них почти праздником. По дороге домой они оживленно обсуждали свои покупки и вообще веселились, а Валентин, свернувшись калачиком на куче грязных бумаг, предавался глубоким размышлениям.

Иногда ему казалось, что он застрял в каком-то сюрреалистическом мире. Там, в машине, все было нормально, так, как и должно было быть: обыденные заботы, светские разговоры о покупках — словом, маленькие, но реальные радости жизни. А здесь, в багажнике, — груда грязных бумаг с графиками и диаграммами, пахнущая пролитым кофе и сигаретами. Два мира разделяла тонкая перегородка, но на самом деле между ними лежала огромная пропасть — с одной стороны обычная жизнь, с другой — тайная война двух сверхдержав, двух враждебных систем.

На следующее утро Саша подъезжал к советскому посольству на 16-й улице и открыто разгружал коробки, в которых якобы находились продукты питания и прохладительные напитки. Коробки заносили в резидентуру, доставали документы Билла и подвергали их первичной обработке.

Билл обычно доставлял такой объем документов, что все их никак не удавалось переправить в Москву. Валентин отобрал наиболее интересные бумаги, но большую часть партии пришлось уничтожить на месте, сжечь в старой печи в подвале посольства, которой поочередно пользовались шифровальщики резидентур КГБ и ГРУ (военной разведки). Когда печь не использовалась, доступ к ней получали даже обычные сотрудники посольства.

В мрачном подвале Валентин, примостившийся на своем насесте у ярко горящей печи, погрузился в философские размышления. Видимо, какая-то таинственная сила направляла его размышления о быстротечности и преходящести жизни, потому что через некоторое время шифровальщик резидентуры КГБ повесился возле этой печи. У него случился нервный срыв, и он решил, что по сравнению с жизнью смерть — меньшее зло.

Просматривая материалы Билла, Валентин не переставал удивляться тому, насколько беспечна американская система ведения секретной документации. Если бы они подчинялись советским законам, многие сотрудники компаний, чьи офисы убирал Билл, наверняка попали бы в тюрьму за преступную халатность. Не задумываясь, они выбрасывали в мусорные корзины документы, подобные которым в Советском Союзе хранились за семью печатями. Либеральная позиция американцев выявила разницу в представлениях о секретности между двумя странами и, шире, между двумя системами. Демократия стремится к максимальной открытости, тоталитаризм — к засекречиванию всего, что только можно.

Среди документов, предоставленных Биллом, не было ни одного засекреченного, но благодаря его усилиям КГБ получил огромный объем информации по следующим проектам Пентагона:

— Ракета MX — от стадии проектирования до заводских чертежей; советский ВПК был особенно рад узнать подробности предлагаемой системы базирования MX, а чертежи грузовика для перевозки ракеты вызвали приступы восторга у советских конструкторов;

— крылатые ракеты воздушного, морского и наземного базирования, в частности "Томагавк";

— ракета последнего поколения с одной боеголовкой "Миджетмен";

— БРПЛ "Трайдент", предназначенная для нового поколения американских подводных лодок;

— новейший стратегический бомбардировщик, первоначально обозначавшийся как "проникающий бомбардировщик", но впоследствии переименованный в бомбардировщик "Стелс";

— системы AWACS (Airborne Warning and Control System) и NAVSTAR;

— зенитно-ракетные комплексы;

— аналитические отчеты о военных играх и штабных учениях Вооруженных Сил США.

Аналитики разведки были поражены объемом и качеством материалов, доставленных Биллом. Они просто не могли понять, как документы такого рода оказались в мусорной корзине. Складывалось впечатление, что для некоторых подрядчиков Пентагона секретность относилась исключительно к их собственной служебной информации, и они не задумываясь выбрасывали секреты других организаций и ведомств.

Биллу не удалось получить ни одного секретного документа Совета национальной безопасности, но они обильно цитировались в бумагах, которые он выкапывал в мусорных корзинах. По этим ссылкам советским аналитикам не раз удавалось полностью воспроизвести оригиналы.

Он никогда не приносил стенографические отчеты о закрытых слушаниях в комитетах по вооруженным силам Сената и Палаты представителей, но довольно часто находил проекты документов, которые использовались на конфиденциальных брифингах членов комитетов.

Достаточно часто Билл приносил материалы, подготовленные DARPA (Defense Advanced Research Projects Agency) — одним из важнейших подразделений Министерства обороны, отмеченным КГБ как один из наиболее важных объектов для проникновения.

Валентин и Билл испытывали особое волнение в преддверии каждого крупного государственного праздника, особенно Дня независимости. Они знали, что в канун праздника в офисах подрядчиков Пентагона устраиваются шумные вечеринки, и за каждым торжеством следует рекордный улов. Кто будет беспокоиться о том, есть ли секретная информация в бумагах на его столе, когда бутылки уже открыты и шипучка льется в бокалы? На каждой праздничной вечеринке КГБ облизывался, готовясь собрать особенно обильный урожай информации.

Однажды Билла чуть не сожгли накануне праздника. Он шел к выходу, спрятав свой улов в свернутой газете Washington Post, когда случилось непредвиденное.

"Эй, Билл, можно мне взять твою газету?" — спросил его один из сотрудников Boeing.

Его руки стали липкими, а колени превратились в желе. Но ему не потребовалось много времени, чтобы взять себя в руки.

"Конечно", — сказал он. "Только дайте мне вырезать нужное объявление".

Он вышел в соседнюю комнату, бросил бумаги в корзину для мусора, вырезал объявление, которое ему, естественно, не было нужно, и вернулся с улыбкой на губах. То, что он блестяще прошел тест на IQ, не было случайностью: он умел быстро думать.

В то время на КГБ возлагалась задача обрабатывать всю военно-стратегическую информацию, касающуюся США, и докладывать о своих выводах в ЦК КПСС и генсеку. Все подразделения КГБ, Управление военной разведки СССР (ГРУ) и спецслужбы социалистических стран должны были предоставлять полученную военно-стратегическую информацию в службу внешней разведки КГБ, то есть в Первое главное управление,