Идеальный мужчина - Джорджетт Хейер

— Еще как не согласятся! — заверила она, вспыхнув от негодования. — Другие говорят… Да все говорят, что я прекрасна!

Он сумел сохранить невозмутимость, но губы его слегка скривились.

— Да, конечно. Это хорошо известно — все наследницы всегда прекрасны!

Тиффани уставилась на него с недоверием:

— Но… Вы, что же, на самом деле не думаете, что я прекрасна?

— Даже и в голову не приходило.

— А вот я знаю, что прекрасна! — заявила она абсолютно серьезно. — Анкилла считает, что мне не следует так говорить, да я и сама не хотела, потому что, когда у меня срываются такие слова, я теряю часть моей красоты… Во всяком случае, так утверждает Анкилла, хотя никак не могу взять в толк, как такое может быть? А вы как думаете?

— Думаю, это — какой-то абсурд! Вы правильно сделали, что коснулись этой темы.

Она обдумала его слова, явно подозревая подвох, и, не придя ни к какому выводу, решила потребовать объяснений.

— Это еще почему?

— Люди так ненаблюдательны, — пояснил он сладким тоном, — а мужчины особенно, в том числе и я.

Она разразилась переливчатым прелестным смехом:

— Ох, вы невыносимы! Из всех, кого я знаю, вы самый ужасный человек! Мне не следовало бы больше иметь с вами дела, — и упорхнула прочь.

Он небрежно махнул ей на прощанье, но про себя отметил, что, когда она, забыв свои амбиции, внезапно от души рассмеялась, даже он не мог не восхититься.

Мисс Трент, успевшая подойти к ним в этот момент настолько, что услышала их последний обмен «любезностями», произнесла бесстрастным голосом:

— Еще как невыносимы!

Он улыбнулся, окинув ее одобрительным взглядом. Анкилла была одета весьма просто, впрочем, как обычно. Она носила муслиновые и батистовые платья, которые сама кроила и шила, с особой, только ей одной свойственной элегантностью, и Вэлдо никогда еще не видел, даже в самые жаркие дни, чтобы у нее был помятый или разгоряченный вид.

Устранив возникшее между ними небольшое недопонимание, он сумел наладить с ней отличные взаимоотношения. Его ухо быстро уловило натянутые потки в голосе мисс Трент, когда она спросила, знаком ли он с ее кузеном. И ему показалось, что ей стало легче, когда он заверил ее, что знать не знает мистера Бернарда Трента. Некоторый свет пролил Джулиан, к которому Вэлдо обратился за справками.

— Бернард Трент? — переспросил тот. — Нет, что-то не припомню… Хотя вспомнил! Ты имеешь в виду сына генерала Трента, не так ли? Я видел его только мельком. Так, хвастун и фат, любитель лошадей. — Он запнулся, когда его внезапно осенило, и воскликнул: — Великий боже, он что же, родственник мисс Трент?

— Ее кузен, как мне стало известно.

— Господи! Да он простофиля, каких мало, если не олух! — откровенно высказался Джулиан. — Закадычный друг Маунтсоррела… В Харроу их частенько можно видеть на пару. Ведь ты знаешь, что это за птица, Вэлдо! Всегда отпускает шуточки, воображает себя шишкой на ровном месте, хотя на самом деле — видит бог! — ровным счетом ничего собой не представляет и шляется по городу в окружении прихлебателей, каких еще свет не видывал.

— Да, я знаю молодого Маунтсоррела — один из недавно распустившихся тюльпанов «Коринфа».

— Тюльпан! — с презрением фыркнул Джулиан, который уже при первом выходе в свет был представлен всему букету «бутонов» и «тюльпанов». — Скорее возомнивший себя таковым! Один из тех, кто воображает, будто попадет в струю, если будет махать боксерскими перчатками в «Ватче» или напиваться как свинья в «Филд-оф-Блад». А что касается принадлежности к избранным «Коринфа», то он и рядом не стоял.

— Да ты рубишь сплеча, — заметил сэр Вэлдо не без удовольствия.

— Ты же сам учил меня этому! — не уступал Джулиан. — У Маунтсоррела одна труха в голове, но, должен признаться, якшается он со «львами»! Вот, к примеру, Ватчет. Он износил больше кепи и сюртуков для козел, чем ты, но его и близко не подпускают к клубу «Четыре коня»! Тоже и Стоун! Для него спорт — это травля быков собаками, а хобби — кутежи в «Туфхилл-Филдс». Есть еще и Элстид. Этот за один сезон загоняет больше лошадей, чем ты за всю жизнь, и летит как муха на мед на все, что напоминает игорный стол. Аплодирует так, что штукатурка сыплется с потолка. Только представь его себе стоящим в игорном доме бок о бок с разбойниками из Греции!

— А чем же славится молодой Трент?

— Этого я не знаю — он не из моих приятелей. Последнее время что-то его не видел. Сдается мне, ему дали хорошенько. Он не произвел на меня впечатления хитрого малого, поэтому догадываюсь, где-нибудь сейчас отсиживается и зализывает рапы.

Вооружившись этой информацией, сэр Вэлдо очень скоро нашел возможность объясниться с мисс Трент. Не тратя времени на разговоры вокруг да около, он весело заявил ей, что она ошиблась в своих суждениях о нем. Они ехали верхом почти рядом, немного впереди — Джулиан и Тиффани. Миссис Андерхилл, чувствуя, что не в силах предотвратить чуть ли не ежедневные прогулки верхом этой парочки, настояла на том, чтобы их сопровождала мисс Трент, а иногда, по ее просьбе, и Кауртни. Время от времени им составляла компанию мисс Чартли, а уж сэр Вэлдо — постоянно.

Анкилла повернула голову, чтобы взглянуть на него, и вскинула брови.

— Вы вывалили на моем пороге все глупости вашего кузена. — Он улыбнулся при виде ее изумленного взгляда и вспыхнувшего румянца. — Так что же произошло с ним? Линдет рассказал мне о том, что он в одной связке с молодым Маунтсоррелом и теми, кто его окружает.

— Прежде — обычно да… Он и лорд Маунтсоррел вместе учились в школе. Но не теперь, надеюсь. Эта связь ничего ему, кроме вреда, не принесла.

— Сбежал к отцу, не так ли? Мужчины моложе меня не часто попадают в поле моего зрения, но я видел, что этот Маунтсоррел всегда имел денег больше, чем ума, и это было серьезной опасностью для зеленых юнцов, которые водили с ним компанию. Вокруг него ошивалось слишком много простаков, не говоря уже о «кровниках», «торопыгах» и «бессердечных»[3].

— Да, мой дядя тоже так говорил или что-то в этом роде. Но на самом деле я вовсе не вываливала на ваш порог глупости Бернарда, сэр.

— Разве? Прискорбное для меня обстоятельство: ведь я, грешным делом, поверил было, что разгадал причину вашей нелюбви ко мне.

— Я не испытываю к вам неприязни. И если вы сочли меня напыщенной при нашей первой встрече, то это произошло из-за неприятия мною тех, кого вы представляете.

— Не думаю, что вы об этом много знаете, — холодно заметил он. — Позвольте вас заверить, мэм, мой круг и окружение Маунтсоррела не имеют ничего общего!

— Конечно. Но ведь вы, как это там?.. Ах да, Идеальный Мужчина, — улыбнулась она. — А Маунтсоррел и его друзья подражают вам, как только могут…